Джеймс Сваллоу - Кровавые Ангелы: Омнибус

ОН ПЕЛ ЕМУ, и это была неприятная мелодия.

Вопящий, атональный хор бил по психическим ощущениям Цериса. Там были сотни голосов, и все они сплелись в один. Все тонуло в гневе, боли и останавливающем сердца ужасе. Все были без ума от жажды возмездия. И все они были Маттханом Зелликом.

Церис словно очутился в зале с разбитыми зеркалами, но в каждом осколке он видел отражение злого, вопящего, плачущего лица магоса. Он мог почувствовать кусочек человеческой души, осколок его разума и духа, заключенный в этот крошечный драгоценный камень. Псайкер укрепил свою оборону и осмелился скользнуть глубже, счищая слои устройства.

В его глубинах цвета индиго он увидел расходящиеся во всех направлениях квантовые линии, каждая соединялась с другим камнем, спрятанным в другом разуме. Он смутно ощутил, что сеть соединяет все импланты в одну закрытую систему. Потянувшись дальше, он ощутил, что его пси-чувства отскочили от стен из символов чужих, не давая ему увидеть больше. Церис уловил исковерканный, разъяренный разум в этой паутине, двигающийся от точки к точке, и тот знал его имя.

— ЗЕЛЛИК! — псайкер выкрикнул имя и отскочил от драгоценного камня, словно тот укусил его.

— Ты взглянул в него… — сказал Нокс, — что ты увидел, брат-колдун?

Рафен подошел к кодицию и оценивающе взглянул на него.

— Это было глупо, брат. Эта штука могла сжечь твою душу!

Церис покачал головой. К его щекам прилила кровь.

— Я… ощущаю, что меня заставили. Было нужно так сделать, — он оглядел окружающих воинов, — Зеллик мертв, в этом вы можете быть уверены, но он все еще докучает нам.

Псайкер указал на камень-имплант.

— Это, как заметил сержант Рафен, произведение ксеносов. Пси-устройство, способное хранить в себе живое сознание.

Эйген недоверчиво посмотрел на камень.

— Ты хочешь сказать, что Зеллик каким-то образом… скопировал себя в раба-машину?

— Не в одного, — молвил Церис, — во всех. Он расщепил свой разум и разделил его среди них, разобрал его, словно на главы книги.

Он сделал паузу, обдумывая.

— Возможно, с достаточным количеством целых элементов, позднее он мог бы воссоздать свою душу… и обмануть смерть.

— Если разум Зеллика управляет этими сервиторами, почему мы все еще живы? — задал вопрос Кейн, напряженно бросая взгляды за плечо в коридор.

— Он не управляет, — ответил Церис, — он сделал это в отчаянье. От него остались только фрагменты, возможно достаточное количество, чтобы вскоре собраться вместе, но не достаточно, чтобы диктовать свою волю.

— Пока что, — молвил Пулуо.

Губы Рафена сжались.

— Если Зеллик существует в этих… фрагментах… тогда, может быть, мы сможем уничтожить их, стереть подобно вредоносному коду.

Церис кивнул.

— Там, внутри, центр его намерений. В сети, соединяющей импланты. Это самый сильный аспект его личности. Если мы сможем изолировать его, убить сервитора, в котором этот фрагмент…

— Тогда он умрет во второй раз… — Нокс кивнул сам себе. Рафен обдумал слова псайкера:

— Ты сможешь это сделать?

Церис кивнул.

— Смогу.

— Тогда прикончи его…

Без предупреждения палуба под ними отдала эхом удара, словно ее поразил гигантский молот.

Незакрепленные вещи разлетелись по сторонам и попадали на пол, люминовые полосы над головами замерцали и заискрили. Раздался низкий, длинный стон, когда торсионы древнего корпуса напряглись от внезапного, смертельного давления. Рафен пошатнулся и схватился за поручень.

— Кто-то атаковал нас!

— Зеллик? — спросил Кейн.

Эйген покачал головой:

— Нет, снаружи корпуса.

Нокс достал свое оружие:

— Те ликторы-гибриды вернулись за добавкой!

Еще один удар прошелся по корпусу, и "Неймос" резко накренился на левый борт, снова лишая всех равновесия.

— Мы слишком глубоко для них, — ответил им Рафен, — это что-то другое.

Тиранид сжался, изогнулся, по всей длине его тела прошелся импульс, и тот выстрелил себя в стигийские глубины, зазубренные щупальца вырвались вперед в хватательном движении.

Костяная броня на теле расцарапала правый борт "Неймоса", красноватым вспыхнули хроматофоры существа, объявляя о намерении атаковать. Чувствительные конечности чужака обернулись вокруг корпуса и расцарапали звукопоглощающие плиты, оставив в них глубокие борозды. Хемо-чувствительные уплотнения на кончиках щупалец вели их к загерметизированным шлюзам и люкам. Тиранид хотел открыть судно океану, вывернуть его наизнанку и закусить тем, что внутри.

Стальные кольца напряглись, хищник закрепил в своих объятиях подводное судно, кислотный, ядовитый гель, выделяемый из металлических клыков его тела, залил изогнутый корпус. "Неймос" затрясся и задрожал, остов корабля начал изгибаться в разные стороны, когда тиранид тянул и давил.

Пока Рафен несся по узкому коридору, палуба дико накренилась, его впечатало в стену, пластина его наплечника размазала выключенный экран. Из соединительного щита над его головой полились искры, но он проигнорировал ослепляющие вспышки и продолжил бег. Через решетчатый настил под его ботинками слышались голоса, рассерженные и резкие, выкрикивающие грубым рыком фразы боевого языка. Кровавый Ангел сделал еще два шага и услышал над головой треск. Он вовремя поднял руки, чтобы поймать сломанный кусок трубы, когда ее кинуло вниз, и позволил струйкам технической воды свободно стекать. Отбросив ее в сторону, он продолжил широким шагом идти к люку командного отсека в кормовой части.

Небольшое пламя вырывалось изнутри одной из контрольных консолей, и сервитор начал заливать во внутренности машины ингибиторы. Везде зловеще мерцали лампы, отсек дернуло, когда еще один удар по касательной обрушился на "Неймос". Постоянным воем исходили сирены предупреждения.

— Докладывайте! — заорал он, привлекая к себе внимание илота. Все рабы-машины казались раздражающе невозмутимыми относительно того, что происходило с судном, их выражения лиц были такими же пустыми, словно те находились в круизе на спокойной заводи.

— Работаю, — ответил сервитор, распечатывая перфокарту из полости в груди, — аварийная ситуация. "Неймос" подвергся атаке биологического ксеноса.

— И это все? — спросил Нокс, прибыв вслед Рафеном, — Это едва ли можно не заметить.

И снова корабль зазвенел, словно церковный колокол.

Вслед за Ноксом в зал ввалились остальные боевые братья, раздраженные от такого оскорбления.

— Наблюдаю, — произнес сервитор. Рафен изучил его, размышляя насчет драгоценного камня ксеноса, спрятанного в его сером веществе. Была ли там какая-то часть разума Маттхана Зеллика в данный момент, наблюдавшая за этим обменом ударами? Он нахмурился и откинул эту мысль. Всему свое время.