Энди Смайли - Адептус Астартес: Омнибус. Том I

Уже некоторое время им пришлось обходиться без пищи. И сейчас они были очень голодны. Многочисленные твари, разгуливавшие по лабораторному уровню, расположенному прямо под поверхностью планеты, наконец нашли себе новую добычу.

Сержант Солк ударил цепным мечом и отсек длинное подвижное щупальце, пытавшееся обмотаться вокруг горла технодесантника Солана. Зверь был ростом с двух Астартес, его голова представляла собой скопление усиков, растущих вокруг округлой мускулистой пасти, как у миноги. Тело его выглядело пульсирующей колонной сочащегося влагой мяса. Голова вставшей на дыбы твари коснулась низкого сводчатого потолка темной, кошмарной лаборатории, а затем она обрушилась всем весом на то место, где только что лежал Солан.

Солк едва успел оттащить технодесантника в сторону. Обе ноги его были отгрызены тем же самым зверем, успевшим проглотить уже половину отряда Солана. Тварь гневно зарычала и поползла вперед. Сержант тыкал мечом в зияющую пасть и обрубал щупальца, не позволяя созданию приближаться, в то время как Солан пытался защититься от ударов нижних конечностей.

Лабораторный уровень представлял собой сущий кошмар. Сводчатый потолок покрылся ржавчиной и обесцветился. Ряды изъеденных коррозией машин и убитых коротким замыканием командных консолей образовывали преграды для космодесантников и обеспечивали мутировавших тварей уймой закутков, где те могли прятаться. Болтерные заряды, проносившиеся через всю комнату, и удары цепных клинков проливали тошнотворную кровь существ. Меч Солка был уже настолько вымазан их внутренностями, что мотор начал гневно гудеть и дымиться. Освещение отсутствовало, а дымка грязи и скверны, покрывавшая здесь все, подобно туману, ограничивала видимость, поэтому все, что Солк мог разглядеть, так это гигантские силуэты мутантов, обступивших их со всех сторон, а также вспышки выстрелов своих боевых братьев и разрывы гранат. Грохот стоял невообразимый, в нем смешались пальба, звериный рев, треск дробящегося керамита и крики умирающих.

Сохранять трезвый рассудок в этих условиях казалось практически невозможным. Вокс, заглушаемый помехами, стал почти бесполезен. Собственный отряд Солка рассеялся, многие погибли, все остальные получили ранения. Брату Каррику сильно повезет, если ему удастся сохранить руку, прокушенную какой-то безымянной тварью, неожиданно свесившейся с потолка. Впрочем, сержант полагал, что их всех можно будет считать счастливчиками, если они выберутся из этой передряги живыми.

Вдруг он увидел мелькнувший белый доспех, и апотекарий Паллас обрушился на зверя со спины, пробивая его шкуру «рукавицей казни». Несколько химических составов было впрыснуто в кровь твари через иглу инжектора, и вокруг места укола стало распространяться чернеющее некротическое пятно. Огромный мутант зашелся в судорогах, вынуждая Палласа крепко вцепиться в него, чтобы не быть отброшенным через всю комнату. Солк рванулся вперед, вновь и вновь обрушивая свой цепной меч на голову существа и ощущая, как скрежещет мотор под весом плоти, намотавшейся на зубья клинка.

Наконец зверя перестало трясти. Паллас скатился с него и приземлился на ноги рядом с Соланом. Белые участки брони апотекария потемнели и стали скользкими от зараженной крови.

— Благодарю, брат, — произнес Солк.

— Рано меня благодарить, — ответил Паллас. — Нам еще пробиваться к хранилищам. Именно там мы сможем найти необходимые образцы.

— Где Каррайдин?

— Пал. Он со своим отрядом доблестно сражался, но попал в западню. Грэвус удерживает лестницу вниз, но без помощи долго не устоит. Лигрис с ними, пытается взломать двери.

Паллас воспользовался одной из немногих оставшихся ампул, впрыснув Солану сильные анестетики и коагулянты, чтобы остановить кровотечение из его оторванных ног.

— Соберу всех, кого смогу, и пойду на выручку к Грэвусу, — сказал Солк, прежде чем перевести взгляд на Солана.

— Сделаю, что смогу, — ответил Паллас.

— Ты понадобишься внизу, — произнес Солан ослабшим голосом. — Мне ты уже мало чем можешь помочь, Паллас.

— Я могу стабилизировать твое состояние, чтобы мы могли подобрать тебя на обратном пути. Ты должен выжить.

— Удачи вам, братья, — сказал Солк, очищая свой меч от основной грязи, прежде чем направиться в зловонный сумрак, чтобы собрать свой отряд.

— Постой! — воскликнул Солан. — Скажи… что у тебя?

— О чем ты?

— О твоей мутации. Мы все изменяемся, поэтому и пришли сюда.

Солк на секунду задумался. Его просили рассказать о том, чего сам он старался не замечать. Пытался убедить себя, что это все неправда.

— Карендин говорит, что она связана с метаболизмом. Меняется химия моего тела. Подробностей я не знаю.

— Но ведь все становится хуже? — Солан впадал в шоковое состояние, и голос его начал дрожать.

— Да, брат. Становится.

— Как и моя. Все дело в моей памяти. Я могу… вспоминать разное. Я начал вспоминать то, чего никогда не знал. Еще с того времени, как мы увидели Галактариум… прошу тебя, это необходимо закончить. Даже если нам придется погибнуть, мы не должны превратиться в этих тварей.

— Не болтай, Солан, — произнес Паллас. — Погрузись в полусон, у тебя шок.

Апотекарий, чье лицо было вымазано кровью мутанта, обернулся к Солку:

— Пробивайся к Грэвусу. Не жди меня. Если смогу — приду.

Солк кивнул и убежал в сумрак. Со всех сторон его окружали кошмарные порождения Стратикс Люмина, в глубине которого крылся ключ к выживанию Ордена.

Таддеуш рухнул на пол, когда «Химера» попыталась перевалить через груду обломков, но чуть не перевернулась, натолкнувшись на неожиданное препятствие. Водитель вцепился в рычаги управления.

— Траки порваны, — произнес он. — Вылезайте!

Задний люк с лязгом откинулся, и Таддеуш выпрыгнул наружу, сопровождаемый Пилигримом, который, сбегая вниз с насыпи, продемонстрировал прыть, не соответствовавшую его потрепанному виду.

Громадные холмы перекрученных обломков превратили голую тундру в лабиринт. Со всех сторон доносились звуки сражения: грохотали хеллганы и болтеры, гремели усиленные голоса культистов-погонщиков, выкрикивали приказы сержанты штурмовиков. Неподалеку несколько отрядов ударной группы разбирали завал, пытаясь пробиться чуть дальше, — колонна машин распалась полностью, БТР оказались практически бесполезны в постоянно изменяющемся, смертельно опасном окружении. Таддеуш несколько раз выстрелил, расправляясь с культистами, занявшими огневую позицию наверху ближайшей груды обломков. Глядя на падающие тела, он увидел, что это гвардейцы — проклятые души, оказавшиеся слишком слабыми и уступившие соблазнам Тетуракта. Худшего зла нельзя было вообразить: преданные слуги Империума вдруг превращались в марионеток Хаоса.