Энди Смайли - Адептус Астартес: Омнибус. Том I

— Валинов наш враг. Он был приговорен к смерти Ордо Маллеус, но сумел скрыться. Эта неразбериха — его рук дело. Он приказал вам оборонять завод, поскольку именно там должен возродиться его хозяин.

— Но Валинов — инквизитор, — решительно заявила канонесса, и Аларик понял, что еще не до конца завоевал ее доверие. — Он действует с благословения кардинала Рекобы и всех жителей Вулканис Ультора. А вы убили несколько моих сестер и чуть не убили меня. Серый Рыцарь ты или нет, но ты требуешь слишком высокого доверия в такой короткий срок.

— Мы не агрессоры, — сказал Аларик. — Первые выстрелы прозвучали с вашей стороны.

Людмилла оглянулась на юг, где под слоем пепла еще рдели остатки рухнувшего корабля:

— Балурианские пехотинцы могли бы это оспорить, брат-капитан.

Танкред протолкнулся ближе к Аларику. Серворегуляторы его терминаторских доспехов работали с полной нагрузкой, керамитовые пластины почернели от копоти и пропахли прометием.

— Канонесса, — угрюмо произнес он. — Ваши сестры отлично сражаются. Но я хотел бы убедиться в этом другим способом.

Людмилла перевела взгляд на него.

— А где сейчас Валинов? — спросил Аларик.

— Его офис в конусе кардинала Рекобы, — ответила канонесса. — Но когда произошел взрыв, он собирался осматривать наши позиции.

— Значит, он уже здесь.

Аларик опустил голову и посмотрел на погибших сестер, храбрых солдат и слуг, незаменимых для Империума. Из тыла уже спешили сестры-госпитальеры, чтобы позаботиться о раненых и унести мертвых.

— Канонесса, я очень боюсь опоздать, и мне требуется помощь — ваша и ваших сестер. Валинов затевает нечто ужасное на берегу озера Рапакс, а чтобы отвлечь внимание, он подстроил нашу стычку. Он рассчитывал, что мы будем драться до конца, но, к счастью, ошибся. С вами или без вас, я намерен наказать его, но, боюсь, нам одним не справиться.

— Я не смогу вам помочь, пока не узнаю, против кого мы будем сражаться, брат-капитан.

Аларик вздохнул. Как можно разъяснить существование зла, состоящего из знаний; зла, которое в качестве оружия использует безумие и разложение? Зла, которое невозможно ни понять, ни убить; которое, однажды родившись, внедряется в структуру Империума и для его обнаружения требуется тысяча лет?

— Сестра, — осторожно начал Аларик. — У нас не так много времени для подробных объяснений. Но он называет себя Гаргатулотом…

Тяжелая балурианская пехота из-за падения обломков корабля лишилась трети состава. Люди были испепелены взрывом, их прах развеялся в воздухе вместе с пылью. Полковник Гортц погиб, система связи вышла из строя, так что еще одна треть солдат оказалась отрезанной и беспомощной. Эти несколько сотен воинов, не имея возможности связаться со штабом, были вынуждены затаиться в окопах и держать оборону от врага, которого они так и не видели. Последняя треть балурианцев — более семисот солдат — собрались у северной оконечности участка имперских войск. Балурианцы отличались превосходной дисциплиной, но почти все офицеры погибли. Не осталось никого, кто мог бы повести воинов в наступление после катастрофического взрыва.

Однако солдаты Империума могли сражаться и без офицеров. Когда офицеры были неспособны вести людей — будь то из-за некомпетентности, измены, недостатка воли или, как произошло на Вулканис Ульторе, из-за фатального несчастного случая, — командование принимала на себя другая структура.

Комиссар не был тактиком. Не был он и стратегом. Он не мог спланировать атаку или организовать успешную оборону. Но когда солдаты нуждались в руководстве, все это не имело значения. Если не было настоящего командира, то комиссары вели солдат с передовой навстречу врагу, которого не могли рассмотреть ни полковник, ни остальные офицеры. Они вступали в бой, когда не представлялось возможности применить тактическое искусство или опыт, когда оставалась только кровожадная фанатическая отвага.

Комиссар Танатал никогда не сомневался, что сумеет повести балурианцев в бой, если не останется никого, кто мог бы это сделать. Именно к этому комиссара готовили с тех пор, как он впервые пришел в начальную школу для сирот множества имперских войн. За многие годы сурового обучения Танатал понял, что долг — это меч, который может убить тебя, а может и обратиться против врага. Этот меч выпало нести именно ему.

Комиссар не думал о сохранении жизней людей, о чистоте победы или даже о собственном благополучии. Его заботило только наказание врагов Императора — лишь за то, что они существовали в Его государстве. Через священное пламя войны Танатал был призван вести души солдат в объятия Императора.

Он считал себя вправе отбраковывать трусов и слабовольных, чтобы в составе балурианской пехоты оставались только настоящие солдаты, которые не имеют права дрогнуть перед гибелью во имя Императора.

Полы длинного кожаного черного плаща отяжелели от налипшей грязи, ячеистые доспехи сдавливали тело, но Танатал упорно шагал сквозь вихри пепла по траншеям на север. Он слышал, как солдаты окликали по именам товарищей, кричали от боли и громко молились. При виде погибших от удушья солдат комиссар ненадолго остановился, чтобы снять остроконечный шлем и надеть дыхательные фильтры. Теперь, когда большая часть пепла задерживалась в аппарате, дышать стало свободнее.

Тучи пепла разорвались, и Танатал мог хоть что-то увидеть, хотя было все еще темно, как в полночь. Во мраке вспыхнул тусклый свет факела, и Танатал заметил нескольких людей, едва различимых на разрушенных укреплениях. Они выбирались из-под завалов, небольшую группу солдат возглавлял сержант.

— Сержант! — закричал Танатал. — Куда ты направляешься?

— Они идут на нас через сектор сестер. Мы соберемся на задней линии окопов. Займем вспомогательные траншеи и организуем другую линию…

Танатал выхватил болт-пистолет и прострелил сержанту горло. Стоящие рядом солдаты замерли.

— Отряд! — завопил Танатал, словно отдавал приказ на плац-параде. — Мы двинемся на север! Противник нанес удар, чтобы отрезать нас от цели своего наступления, но он просчитался! Пока жив хоть один пехотинец Балура, враг не пройдет!

Люди, пользуясь темнотой, попытались скрыться от Танатала. Прогремело еще два выстрела, и один из солдат замертво повис на колючей проволоке. Больше никто не пробовал убежать.

— Наш враг на севере! Отряд будет атаковать его!

Вокруг комиссара начали собираться люди. Танатал перепрыгнул через несколько тел и выбрался на край окопа, чтобы его было видно со всех сторон. Он выхватил из рук стоящего рядом человека факел и поднял высоко над головой, направив свет в пепельную завесу.