Дэн Абнетт - Ересь Хоруса: Омнибус. Том III

— Совет должен оставаться вместе, — указал Медузон.

— Что превращает его в большую, заманчивую цель, — ответил Далкот. — Идиотизм.

— Дела Совета кланов, речи Совета кланов… — произнес Шадрак. — Сейчас они — наше коллективное руководство. Никто не возвышен над остальными, все остаются вместе. Рассматривайте их, как одно существо — нашего лидера.

— И одну большую цель, — повторил Гвардеец Ворона.

— Как Десятый вообще завоевывал миры? — спросил Саламандр.

— Грубой силой, — ответил Медузон. — И жесткой дисциплиной. Это хорошо работало, просто превосходно. Но тогда у нас были Горгон и ДюКаин, напоминавшие, когда нужно нарушить правила. Теперь мы слишком малочисленны, чтобы полагаться только на силу, и крепко связаны традициями легиона. Совет кланов всегда собирался в тяжелые времена, чтобы поддерживать чувство единства и солидарности — особенно в отсутствие примарха или лорда-командующего. Мне кажется, это была хорошая, даже замечательная традиция, ведь раньше наши повелители отсутствовали только временно.

— Твой легион должен отучиться от старых обычаев, — сказал Нурос.

— Знаю.

— Или кто-то из вас должен выступить вперед, — добавил Далкот.

— Джебез Ауг избран военачальником на время этой миссии, — напомнил Шадрак.

— Просто почетный титул, — возразил Саламандр. — Если, конечно, я правильно понимаю смутную и переменчивую иерархию взаимоотношений в твоем легионе. Джебез Ауг подчиняется Совету кланов, он военачальник в пределах, установленных ими.

— И это я тоже знаю.

— Также тебе следует узнать, — произнес Гвардеец Ворона, — что, при всем нашем уважении, Восемнадцатый и Девятнадцатый рано или поздно покинут соединения Десятого легиона, если сохранится нынешняя ситуация. Единый взгляд на ведение войны жизненно важен, даже если в ней участвуют разделенные, небольшие и автономные флоты.

— Совет может только советовать, — указал Нурос. — Он не может командовать. Сколько времени у них уйдет на принятие любого тактического решения в пылу битвы?

— Больше обычного, — признал Медузон. — Никто не желает выступить вперед. Нам нужно учиться пересаживать головы.

— Что? — спросил Далкот.

— Ничего. Не важно.

— Давайте вернемся к обсуждению, — предложил Саламандр.

— Да, давайте, — согласился Шадрак.

Гвардеец Ворона постучал по экрану инфопланшета.

— Значит, сейчас мы заняты этим? Это наша текущая миссия?

Медузон кивнул.

— Были получены субвоксальные сообщения. Закодированные. Боевой жаргон Железной Десятки. Согласно им, флотилия Железных Рук скрывается в солнечной «тени» Малой Оквет. Там же находятся подразделения Гвардии Ворона. Лоялисты ждут подкреплений, и мы выдвигаемся на соединение с ними. Приказ Совета. Объединившись, мы превратимся в довольно серьезную боевую группу.

— Если бы я был Хорусом, — сказал Далкот, — и охотился за остатками своих врагов, то хотел бы выманить их из укрытий. Я изобразил бы друга, зовущего на помощь.

— Так действует Гвардия Ворона? — уточнил Шадрак.

— Иногда.

— Предатели знают боевой жаргон Железной Десятки? — спросил Нурос.

— С чего бы им его знать?

— С чего бы им его не знать? — возразил Далкот. — Мы изучали друг друга, все так делали. Исследовали сильные и слабые стороны остальных легионов. Чертовски уверен, что предатели занимались тем же самым. Как же ещё они добились такой ошеломительной победы на Исстване? Мы доверяли изменникам, а те прослушивали все наши переговоры.

— Фулгрим и твой генетический отец в прошлом были добрыми товарищами, — тихо добавил Саламандр, — близкими, как любые братья. Они доверяли один другому. Но Фулгрим без единого сомнения отсек голову Ферруса Мануса. Подумай, если предатели способны на столь мерзкое деяние, долго ли они колебались перед тем, как украсть ваши шифры?

— Значит, это ловушка?

— Нет, — ответил Гвардеец Ворона. — Мы имеем в виду, что это может оказаться ловушкой.

— Готов выслушать ваши предложения, — сказал Медузон.

— Если дойдет до абордажа или контрабордажа, действовать будем по старинке, — заявил Джебез Ауг. — Переходные трубы. Десантные торпеды. На межкорабельную телепортацию уходит слишком много энергии, к тому же она печально известна своей ненадежностью. Осуществив незащищенный перенос во время боя, мы, скорее всего, потеряем пятую часть легионеров.

— Не волнуйся, — пробормотал Шадрак, — это, в основном, будут Гвардейцы Ворона.

— Твой юмор стал ещё чернее, брат, — заметил Ауг.

— Так мы собираемся использовать их опыт или нет?

— Отцы кланов на это никогда не пойдут.

— А они тут ни при чем. Командование в твоих руках. Это твой корабль, ты — исполняющий обязанности военачальника.

— Это надежный совет моей Избранной Длани? — уточнил железный отец.

— Лучше бы так и оказалось, — ответил Медузон.

Джебез поджал губы, после чего кивнул.

— Хорошо, — произнес Медузон. — Далее, более четкая калибровка щитов в сражении.

— Бессмысленно при обстреле с дальней дистанции.

— Но идеально для ближнего боя, а именно так всё и будет, если опасения оправдаются. Далее, все боеприпасы установить на ударную детонацию, а не взрыв по таймеру или пройденному расстоянию. Далее…

Шадрак не ступал на поверхность Исствана V. Клановые роты Сорргола находились во втором эшелоне под командованием Амадея ДюКаина; это был орбитальный резерв основных наступающих сил Горгона.

Все они следили за разворачивающимся внизу кошмаром, не веря своим глазам. Затем началась лихорадочная деятельность: сначала Железные Руки пытались спасти кого-то из братьев живыми, потом просто дрались, чтобы вырваться из окружения. Тяжелые корабли-убийцы IV и XVI легионов приближались к ним, ведя артиллерийский огонь, терзая орбитальные построения.

Из-за ракетного удара в левый борт «Ионобокому» не удалось бежать сразу. Двигатели корабля остановились, и его взяли на абордаж. Сыны Хоруса врывались через брешь в корпусе, жаждая лично убивать врагов. Легионеры сражались в коридорах, где по палубам текли кровавые реки, и в разгерметизированных отсеках, где, рядом со всевозможными обломками, кружили дрожащие шарики крови и прочих жидкостей.

Медузон бился с болт-пистолетом в правой руке и гладием в левой. Он всегда лучше стрелял правой, а быстрее и увереннее фехтовал левой. В этом крылась сила и гибкость капитана.

Он как раз выпустил последние болт-заряды в лицевую пластину вражеского легионера, когда сгусток плазмы изуродовал и поджарил его левую кисть. Подобрав упавший гладий, Шадрак начал сражаться правой рукой.

Вскоре после этого лихорадочно работавшие инженерные команды перезапустили двигатели, и, совершив серию отчаянных, неуверенных рывков, «Ионобокий» освободился от вцепившегося в него абордажными переходами вражеского корабля.