Питер Фехервари - Ксеноугроза: Омнибус

— Да бросьте вы, перестаньте скорбеть о погибших, — поучительно произнес Аун’о Васой. — Вы заслужили благодарность всей Империи Тау и уважение ваших соратников по касте. Насколько я знаю, вас даже нарекли новым именем в ознаменование успеха.

— Это так, они прозвали меня О’Шова, командующий Зоркий Взгляд, якобы за способность видеть будущее и предвосхищать события. Я уверил их, что Империя Тау еще запомнит это имя.

Лицо воина огня застыло в предсмертной агонии. Его тело, подвешенное на обрывке электрического провода, представляло собой бесформенное месиво плоти и опаленной брони. Когда по конечностям тау проходил разряд, он бился в конвульсиях, содрогаясь подобно жуткой марионетке. Едва заметное изображение белой луны на поврежденном наплечнике указывало, что боец служит в Седьмом охотничьем кадре.

— Та’ма! — выругался Каль’ва и скрипнул зубами от бессильной ярости. Ему никак не удавалось овладеть искусством отстраненного наблюдения. Честь требовала, чтобы он милосердно застрелил тех, кто ещё цеплялся за жизнь. Снайперу мучительно было наблюдать за тем, как страдает один из его собратьев по касте. Вздохнув, воин собрался с духом. Он ничего не мог поделать.

Он был очень далеко от места, где произошла резня.

Каль’ва постучал по регулятору на тыльной стороне перчатки. Изображение, передаваемое ему в шлем дроном-наводчиком, тут же отдалилось. Перед снайпером возникла панорама долины.

В ней, куда ни посмотри, лежали мертвые тау. Десятки, дюжины, сотни изувеченных тел, разбросанных по окровавленной земле. В дымящихся воронках застыли исковерканные корпуса танков «Рыба-молот» и бронетранспортеров «Каракатица». Убитых врагов нигде не было видно: охотничий кадр застали врасплох и уничтожили, не позволив нанести ответный удар.

Следуя указанию Каль’ва, дрон-наводчик сменил позицию и переместился севернее по долине. Аппарат остановился в нескольких футах от начальной точки, фокусируя автодатчики на движении впереди.

Снайпер не видел того, что заметил дрон. Над землей висела дымно-пылевая завеса, которая, будто сговорившись с часто расположенными скалами и растениями, скрывала от него цель. Переключившись на визуальный поток со второго наводчика, воин впервые засек добычу.

По каньону осторожно пробирались семь имперских бронемашин. Их фланги прикрывала пара двуногих шагоходов, по одному с каждой стороны. В колонне оказались три танка с приземистыми башнями и четыре бронетранспортера, почти без наступательного вооружения. Вся техника была окрашена в оттенки зеленого и коричневого, для маскировки на местности.

— Та’ма ва’ра, — прорычал Каль’ва, наблюдая, как один из шагоходов перебирается через разбитый боескафандр «Кризис». Воин огня опустил взгляд на пульт управления, где вопросительно мигало скопление синих иконок: стрелковые дроны ожидали приказов.

— Терпение, — пробормотал он. — Терпение.

Дроны были не настолько продвинутыми, чтобы реагировать на голосовые команды. Каль’ва говорил для собственного успокоения. Достичь ранга снайпера могли только представители касты огня, способные усмирять пламя, пылающее в груди, но их никогда по-настоящему не покидало желание сначала стрелять и только потом собирать разведданные.

Поставив вспомогательному дрону-наводчику задачу сопровождать конвой, воин переключился на поток с третьего аппарата.

Он парил чуть ниже облачного слоя, и с этой точки можно было разобрать надписи на корпусах бронемашин.

— Кадийский 101-ый. «Ярость Императора». «Погибель врагов».

Снайпер проговорил слова, переданные ему дроном, напрягая язык при произнесении непривычных звуков. В отличие от посланников и торговцев касты воды, он понимал человеческое наречие лишь на самом базовом уровне. Как раз достаточном, чтобы отслеживать цели.

Аппарат проигнорировал бронемашины в центре колонны: у них на корпусах были номера, а не названия.

— «Страж Терры».

Записав обозначение замыкающего танка, Каль’ва повернул регулятор высоты на пульте управления дронами.

Панорама на дисплее расширилась, и имперский конвой уменьшился; очертания боевых машин слились в единую геометрическую фигуру.

Вновь постучав по датчику на перчатке, снайпер приказал парящему дрону-наводчику подняться выше. Масштаб изображения продолжил уменьшаться, и конвой постепенно сделался почти незаметным — превратился в засветку на экране с картой всего региона.

Каль’ва уже знал, что бронетехника направляется к имперской базе. Эфирные считали, что назначение колонны — усилить оборону комплекса до того, как тау смогут подготовиться к новой атаке. Впрочем, снайпер не беспокоился о причинах, лишь бы неприятель оказался в зоне досягаемости его винтовки.

Манипулируя данными на дисплее, он рассчитал наиболее вероятный маршрут конвоя. Люди действовали по неизменным, предсказуемым протоколам, и экстраполировать траекторию их движения было несложно. Пробираясь по вражеской территории, они всегда выбирали быстрейший путь с наименьшим сопротивлением, как можно ближе к прямой линии. В данном случае колонна должна была срезать через ущелье Арав’ла и свернуть налево по равнинам Гал’та.

— Ма ва’ра! — снова выругался Каль’ва. Ему требовалось, чтобы люди повернули вправо.

«Никогда не гонись за добычей. Лучше измени её маршрут».

Вспомнив слова Сас’ла, воин огня машинально коснулся шлема, закрепленного на магнитном замке у пояса. Если бы только лидер его команды прислушивался к собственным советам…

Каль’ва внимательно вгляделся в прицел, зная, что Сас’ла и Ор’шара сделали то же самое. Через синие линзы человеческие здания с их грубо отесанными формами выглядели изящнее, чем при осмотре невооруженным глазом. В отличие от касты земли, создававшей гладкие купола, люди возводили строения с острыми углами.

Воин огня прислушался к ветру, который свистел в высокой траве, где скрывался тау. Если бы эти здания простояли достаточно долго, то подверглись бы эрозии. Ветра со временем скруглили бы их углы, избавили бы строения от уродства. Каль’ва скрипнул зубами от отвращения. Как это по-людски: напрасно тратить время, борясь с неизбежным.

— Не могу стрелять, — прошептал Каль’ва в аудиоприемник шлема и медленно перекатился вправо.

Отыскать конкретного человека в толчее рабочих, солдат и машин, которыми кишел опорный пункт, оказалось непросто. Три дня снайпер наблюдал за базой людей, выжидая момент для убойного выстрела по цели.

Неприятели, в свою очередь, не сидели без дела. Под руководством своих союзников в желтой броне они постепенно укрепляли оборону лагеря: расширяли траншеи, строили редуты, возводили огневые позиции.