Мелинда Снодграс - Кристаллические слезы

– Но ты можешь умереть, – прошептала Ухура.

– Могу. Однако не думаю, что это случится. Сейчас я чувствую себя намного лучше, к тому же, мы стоим на пороге решающего прорыва. Пожалуйста, не мешай мне, дорогая, – умоляющим голосом воззвал музыкант.

– Я не могу идти против тебя, Ги, – вздохнула Ухура. – Так или иначе, но я всегда буду на твоей стороне, ты можешь на это рассчитывать, даже если и совершаешь неимоверную глупость.

– Что ж, вижу, леди, вы на самом деле преданы мне. Скажи капитану, что погорячилась, и давай приступать к работе.

– Но я буду выглядеть последней идиоткой! А если он уже издал приказ о моей отставке?

– Мне кажется, на самом деле ты не очень-то этого хотела, – заметил Мартэн, бросая на Ухуру лукавый взгляд. – По-моему, ты хитростью собиралась оградить мое тщедушное тело от непосильного бремени.

– Это так. И, кстати, я добилась успеха, – рассмеялась девушка, направляясь к выходу. – Надеюсь, тебя не очень расстроит тот факт, что я останусь на службе?

– Человек привыкает к чему угодно, – поддразнил Мартэн, посылая ей воздушный поцелуй. – Оказывается, даже рядом с такой красивой женщиной можно думать о работе.

Ухура медленно брела по коридорам «Энтерпрайза». Она была уверена, что капитан Кирк будет на седьмом небе от счастья, узнав о решении маэстро продолжить работу. Радостное чувство, что очень скоро наступит самый счастливый день в ее жизни, придавало ей силы.

– Что, дело совсем дрянь, Скотти? – пробурчал капитан, стоя рядом с бортинженером и всматриваясь в цифры и структурные таблицы контрольных замеров аннигиляции.

Никто из членов экипажа не имел права заходить в святая святых корабля – блок управления двигателями, где в процессе взаимодействия материи и антиматерии высвобождалась колоссальная энергия.

Камера излучала ровный яркий свет, но скрывала в своем чреве страшную опасность – трещины и нарушения в геометрии сверхчистых кристаллов дилития.

– Дела в самом деле неважные, – подтвердил Скотти, встревоженно посмотрев на капитана. – Но… кажется, у меня есть ответ.

– Ну-ну, не тяните, Скотти. Почему вы не сказали сразу?

– Я хотел, чтобы вы своими глазами увидели, насколько пострадали кристаллы, и поддержали мое предложение.

– Считайте, что разрешение у вас в кармане.

– Разрешение в кармане… – повторил задумчиво Скотти, после чего повел капитана в инженерный отсек. – Понимаете, я долго не знал, с какой стороны подступиться к этим чертовым кристаллам, и лишь недавно меня осенило: я вспомнил, как мощное сопрано сотрясает стеклянные графины. Не исключено, что звуковая вибрация огромной силы изменяет структуру стекла. Следующий логический шаг: не влияет ли феномен искривления пространства-времени на кристаллическую решетку дилития? Я попросил Мендес сделать рентгеновский анализ кристаллов во всем частотном спектре, и вот результаты… – Он подвел капитана к панели управления и нажал кнопку. Отсек наполнился странными пульсирующими звуками.

Кирк почувствовал, как, войдя в резонанс со звуковыми волнами, его тело задрожало, перед глазами поплыли видения галактик, спешащих рухнуть в черную бездну, агонизировали старые звезды, чтобы, взорвавшись, превратиться в сверхновые, затем стать «черной дырой» и уступить место протозвездному облаку, из которого родится новый молодой гигант, горячий и норовистый. Вся история Вселенной прошла перед глазами капитана, начиная с первой секунды рождения-взрыва.

Бортинженер выключил запись и потряс Кирка плечо. Очнувшись, тот непонимающими глазами уставился на Скотти.

– Что это было, черт возьми? – испуганно протянул Кирк.

– Это фоновое излучение субпространства, вернее, его звуковой диапазон. Именно оно, по-моему, индуцирует разрушение дилития, – пояснил бортинженер. – Вы ощутили на себе, как они влияют на живую материю, теперь представьте, что происходит в хрупких кристаллах.

– И чем вызвано это фоновое излучение?

– Этого я не знаю. Не могу сказать даже приблизительно, где находится источник.

– Клингоны? – предположил Кирк.

Скотти решительно покачал головой:

– Нет, не думаю. Мендес не сводит глаз с их крейсеров и заметила, что у их двигателей также упала мощность. Учитывая, что корабли Империи работают на том же принципе, что и наши, можно смело предположить, что и их техники ломают головы, пытаясь выяснить, что происходит. У меня есть странное чувство, что фоновое излучение как-то связано с тайгетянскими «песнями». Других источников я не вижу. Хотя это и похоже на фантастику, – поспешил уточнить бортинженер.

– Вы доложили Споку о своем предположении?

– Пока нет.

– Тогда сообщите, и пусть он займется этим вопросом сейчас же.

– Есть, сэр. Да, вот еще что, – спохватился Скотти, – останавливая капитана у самого порога, – Мы должны предпринять какие-то действия для спасения кристаллов.

– Ах, да… Ну, и каковы ваши предложения, мистер Скотт?

– Необходимо сойти с орбиты и удалиться от планеты на безопасное расстояние. Чем дальше мы уберемся от этих генераторов-тайгетян, тем целее будут наши кристаллы.

– Как далеко вы хотите отогнать «Энтерпрайз»?

– На границу звездной системы.

– Не пойдет, – покачал головой Кирк. – Этим мы лишим экспедицию на Тайгете-Пять нашей поддержки, а мистера Мартэна оставим без медицинской помощи. Я только что отправил маэстро на планету и не хочу им рисковать. Кроме того, мы должны принимать в расчет и два клингонских крейсера.

– Мы сообщим клингонам о своих подозрениях и вынудим их также уйти с орбиты.

– Вы так уверены в том, что Кор последует нашему примеру? – усомнился капитан.

– Не совсем, – признался Скотти.

– Поэтому мы останемся.

– Сэр, в двигателях, особенно маневренных, мощность катастрофически падает. Кончится тем, что мы просто зависнем в пространстве. А если все же придется сцепиться с клингонами?

Кирк лучезарно улыбнулся бортинженеру и панибратски похлопал его по спине.

– Я уверен, что клингоны останутся дружелюбны, как и мы.

– То есть вы уверены, что Кор последует нашему примеру? – вернул колкость Скотти.

– Будем надеяться. Пока у нас общие проблемы и общие трудности. Если мы перестанем доверять друг другу, феномен искривления пространства-времени проглотит нас с потрохами – и Федерацию, и Империю – вместе с нашими страхами и подозрениями.

– Скорее я поверю элазийским чертям, чем клингонам, – пробурчал Скотти себе под нос, когда капитан покинул инженерный отсек.

– Я хотел кое-что предложить вам, мистер Спок, – сказал Кирк, когда Т'зеела наладила связь с экспедицией.

– Ждем новых идей как манны небесной, – признался первый офицер. – Работа мистера Мартэна зашла в тупик. Мы перепробовали все известные методы, но результатов никаких. Должен признать, что сейчас мы дальше от решения загадки тайгетянского языка, чем в первые дни после высадки.