Лорра Джин - Убийство на Вулкане

А детеныш вовсю кричит, мама-кошка готова на меня наброситься, и я прекрасно понимаю положение Ремингтона. У него приказ – никого на планете не убивать, но, с другой стороны, если он не остановит эту так называемую кошку, она убьет его капитана! Остальные члены группы уже бегут к нам, но и существа проделывают то же самое! Времени терять нельзя, а я ничего не могу предпринять…

И вдруг вижу, как Ремингтон срывается с места. Пытаюсь кричать, но не в силах и вздохнуть из-за поломанных ребер. Он бежит со всех ног с леденящим душу криком к детенышу. Мать бросает меня, чтобы защитить ребенка. Ремингтон хватает детеныша, царапающего его когтями, и бросает самке. Это отвлекает ее на некоторое время, достаточное, чтобы подоспела команда службы безопасности. Ребята видели, что фазер оказался бесполезным, но у них с собой гарпунная сеть. Трое выстреливают сеть на нападающие существа, а Спок в это время вызывает «Энтерпрайз» и по лучу нас перебрасывают на звездолет – до того, как кошки успевают выпутаться из сети!

– Тебе не следовало забывать, что Ремингтон родом с планеты-заповедника… – вмешался Спок.

– Да, – сказал Кирк. – Я должен был помнить, что он знает о диких животных гораздо больше, чем я. Он спас положение и капитана в том числе, за что получил благодарность. Оказалось, что у кошкообразных существ имеются рудименты языка в его примитивной форме, и мы не уничтожили ни одно животное. Планета закрыта для посещений, пусть развивается естественным путем. Если исключить тот факт, что Боунз проклинал меня на чем свет стоит за то, что я в очередной раз подверг свою жизнь опасности, то можно считать, все закончилось благополучно.

– У меня сложилось впечатление, – заметил Сарек, – что мистер Ремингтон является ценным дополнением к вашему экипажу.

Кирк согласился. В это утро, принимая душ, он надеялся, что в лечении юноши не произойдет никаких сбоев. Даже если после стаза регенерация нервных клеток потечет удачно, останется опасение, что целители не смогут проникнуть в его сознание и вернуть к нормальной жизни. Нет… еще слишком рано думать об этой проблеме. Стазосистема, вроде бы, снова функционировала как положено после того злополучного дня…

– Джим! Джим, ты слышишь меня? Джим! В дверь ванной комнаты настойчиво стучали. Его звал Маккой.

Кирк отключил воду.

– Да, Боунз. Что случилось?

– Только что с нами связались из Академии. Опять отказала энергосистема! Быстрее одевайся и выходи! Кирк наспех обтерся полотенцем и натянул одежду на влажное тело. Кто стал жертвой на этот раз? Аманда?

Ремингтон? Или… оба?

Сарек закончил утренние лекции и вернулся к себе в офис. Элейна уже ждала его для проверки работ, сданных Сареку студентами. Консоль компьютера была включена, но на экране не просматривалось никакой информации. Кассеты в загрузочном устройстве не было.

– Ты закончила работу, Элейна? – спросил ее Сарек. – Вполне можешь пользоваться моей консолью. У меня сейчас гости, и над своими проектами я пока трудиться не стану.

– Спасибо, Сарек, – поблагодарила она, – Вначале я проверю работы, а затем займусь своим проектом.

– Мой сын уже должен быть здесь, – сказал Сарек. – Может, гости проспали? За последние несколько дней произошло много всяких событий, да плюс к этому еще акклиматизация.

Он давно заметил, что Элейна привыкла к знойному лету на Вулкане, как и коренные жители. Светлые волосы собирала на затылке в пучок, носила легкое свободное платье и, казалось, не потела, как большинство землян.

Она никогда не говорила, где предпочла бы применить специальные знания в компьютерной науке, изученной на Вулкане. На все вопросы отвечала;

– Я выберу после завершения учебы одну из предложенных мне вакансий.

Как бы там ни было, степень Академии наук Вулкана вкупе с рекомендациями Сарека и других преподавателей давали ей возможность отправиться куда угодно. А может, она вообще никуда не хотела уезжать?

Элейна старательно изучила обычаи, переняла привычки вулканцев, а с ростом приема студентов Академии могли потребоваться новые преподаватели. Он решил, что переговорит с Сенеком и, наконец, посоветуется с Амандой о…

Консоль связи стала подавать громкие сигналы. Элейна вздрогнула должно быть, глубоко погрузилась в анализ работ на компьютере. Сарек щелкнул рычажком, и на экране коммуникатора появился Спок.

– Отец, вновь отказал энергоблок. Мистер Ремингтон мертв. Капитан Кирк, доктор Маккой и я сейчас находимся…

– Бегу, – Сарек отключился, пытаясь взять под контроль охватившую его панику.

Второй сбой! В третий раз жертвой станет Аманда!

Элейна наблюдала за Сареком. Он прижал руки к груди, выравнивая дыхание, и проговорил как можно спокойнее:

– Ты уже знаешь… Если не срабатывают системы мониторинга, то мы с сыном сможем проверить их до того, как энергоблок выйдет из строя в очередной раз.

– Я могу чем-нибудь помочь? – спросила Элейна.

– От твоей помощи мы не отказались бы.

– Разумеется, Сарек, ты иди, а я только отключу системы и последую за тобой.

Значит, она заметила его нетерпение, а если нет. то могла предположить, как он поведет себя в этой ситуации. Повторяющиеся сбои в энергоблоке означали, что Аманда тоже подвергалась опасности. Вопрос заключался лишь в том, когда это произойдет. Избежать трагедии можно, найдя неисправность или выведя Аманду из стаза.

Прибыв в клинику, Сарек в первую очередь нашел Сорела и Корригана в пустой стазокамере, где еще недавно лежал Карл Ремингтон. Без лишних разговоров Сарек заявил:

– Аманду немедленно следует вывести из состояния стаза.

– Я приступил к необходимым процедурам после того, как все усилия вдохнуть жизнь в Ремингтона оказались безуспешными, – сообщил Сорел. – Тем не менее, для этого понадобится несколько часов, Сарек. Предварительный этап вывода Аманды из стаза запланирован на послеобеденное время.

Корриган выглядел бледным.

– Процесс нельзя форсировать, – сказал он сурово. – Потребуется два дня, пока ее тело начнет функционировать независимо от воздействия поля.

Если выход из стаза будет осуществлен досрочно, она умрет.

– А если перебой в подаче энергии случится во время подготовительного периода?

– Риск уменьшается с каждым часом, – заметил Сорел. – Как бы там ни было, пока не закончится процесс, риск остается. Даже за час до завершения вывода риск смерти равен двадцати двум и восьмидесяти трем сотым процента, если стазополе перестанет действовать.

– А сейчас? – спросил Сарек, ища утешение в безучастных и холодных цифрах.

– Девяносто девять целых двадцать одна сотая процента.

И вновь, прежде чем продолжить, Сарек выровнял дыхание.