Дмитрий Дашко - Лучший из худших

Пока не прозвучала команда на построение – выйти что ли на улицу и на самом деле подышать свежим воздухом?

Отклеив зад от табуретки, я встал и направился к выходу из казармы.

Вроде сегодня что-то вроде праздника и потому у меня больше степеней свободы, никто не спешит припахать к разного рода работам, однако солдатское чутьё всегда ведёт в подобных случаях в те места, где тебя никто не увидит.

И я отправился туда, где когда-то дрался с Цыганом. Господи, даже не верится, что это было на самом деле… Как будто приснилось и вообще, я сплю и вижу сон.

Шестое чувство заставило меня дёрнуться в сторону, какой-то блеск металла… И сразу же воздух прорезал лёгкий свист, а потом что-то впилось в кору дерева, возле которого я стоял, размышляя о жизни.

Я ракетой взлетел в воздух и приземлился уже в кустах, попутно переломав там все ветки. И лишь через минуту, когда убедил себя, что всё прошло, выбрался, чтобы посмотреть – что это было.

Прежде я видел такое только в кино. В дерево впилась и застряла в нём, выбив нехилых размеров щепку, стальная, острозаточенная на концах «звёздочка».

Какой-то неведомый «ниндзя» бросил её в меня и почти попал, не заметь я странного отблеска. И кто это был – понятия не имею.

Метнуть её мог только кто-то из своих. Значит, далеко не все в батальоне испытывают ко мне чувство симпатии.

Не скажу, что это открытие улучшило моё и без того плохое настроение.

Трудно и почти невозможно сражаться с врагом, о котором ничего не знаешь.

Вечернее построение и впрямь было по-настоящему торжественным. Нас, вчерашних рекрутов, которые сдали экзамены, вывели из строя и под барабанный бой поздравили, а потом я оказался среди тех, кто принимал парад.

Мимо проходила колонна за колонной, взводы, роты… А я, я думал, что в рядах марширующих находится неведомый киллер, и каким будет его следующий шаг – одному богу известно.

Сначала у меня были мысли посоветоваться с Беловым и Санниковым, обратиться в особый отдел, в конце концов. Потом я взвесил всё и передумал.

Не факт, что убийцу найдут: он вряд ли такой дурак, чтобы оставить на «звёздочке» отпечатки. Должен понимать, что в случае удачи было бы расследование по полной программе.

Ну, а чем мне ещё могут помочь? Посадят в подземный бункер с толстыми стенками, наймут охрану с собаки? Не смешно.

Устроят охоту на ведьм, начнут песочить вдоль всех и каждого? Оч-чень сомнительно, не такая я великая фигура, чтобы ради меня затевать все эти пляски с бубном. Проще сделать так, чтобы я оказался в таком месте, где меня будет трудно достать, только мне в такое место не хочется.

А если особист начнёт рыть и докопается до истории с Ольгой… Всплывут на поверхность интимные вещи, у меня появится новый враг, способный на законных основаниях доставить кучу неприятностей.

Оно мне надо? Уверен, что нет.

В общем, здравые размышления привели к простому и одновременно грустному выводу: придётся полагаться только на себя. И ждать нового удара. Киллерам платят не за попытки, а по результату.

Кому я настолько понадобился? Получается, не врал Гвоздь, когда говорил о высоких покровителях. Их есть у него, как говорили в моём мире.

После небольшого парада было другое, не менее праздничное мероприятие – ужин. Только на сей раз привычную солдатскую еду разнообразили другие лакомства: к чаю прилагалось пирожное. Банальная трубочка с масляным кремом, но клянусь своей шляпой: в жизни не ел ничего вкуснее.

Начальство в такой день закрывало глаза на многие вещи, которые обычно считались нарушение дисциплины. Но сейчас ко мне подходили парни из других взводов и рот. Они жали мне руку, хлопали по плечу, поздравляли, улыбались.

Я улыбался в ответ, благодарил, а сам пытался разглядеть среди лиц ребят моего убийцу. Как-то же он должен проявить? Фальшивой фразой, неестественным поведением, чем-то ещё, что насторожит и даст о себе знать.

Но, очевидно, либо киллер оказался талантливым актёром, либо психолог из меня так себе.

Я не стал выбрасывать «звёздочку», положил к себе во внутренний карман. Даже не знаю почему – вряд ли мне удалось бы её использовать по назначению.

Подошёл наш чемпион, Кострикин. Добродушно ухмыляясь стукнул меня по правому плечу с такой силой, что едва не вогнал по пояс в землю, словно былинный богатырь.

– А ты ничего так… толковый боец оказался. Когда в командировку поедем, попрошу, чтобы в мой взвод перевели. Мне нормальные ребята позарез нужны.

Я улыбнулся. Похвала из уст такого человека многое значило.

– Спасибо! Но это уже начальству решать.

На мгновение ощутил налёт грусти. Санников, Белов… унтера, с которыми успел сдружиться, служат в учебном взводе. После выпуска меня переведут в другой, обычный взвод. Как часто смогу видеться с ними, как сложатся отношения с новыми сослуживцами.

Так много вопросов и все без ответа.

Следующий день после выпуска для вчерашних рекрутов официально считался выходным, полагалось увольнение.

Я встрепенулся… Снова, пусть ненадолго, но попасть в город, забуриться в «Камуфляж», оторваться от души – у меня, благодаря бабушке и дедушке теперь были деньги, причём довольно значительные. Гуляй – не хочу.

Снова подкатить к Ольге. Особист – я знал это точно, заступает на дежурство по батальону, в городе его не будет, так что никто не помешает нам поваляться на койке.

После того, как я нарочно сделал всё, чтобы порвать отношения с Василисой, снова захотелось женского тепла и ласки. Я чувствовал, как во мне закипает кровь и бушуют гормоны. Природа – она зараза такая, против неё не попрёшь.

Сунулся к взводному насчёт увала и… получил эпичный облом.

– Рядовой Ланской, вынужден вас огорчить: приказом командира батальона вам запрещены увольнительные в город и вообще – нахождение вне расположения воинской части.

Я впал в лёгкий ступор.

– Ваше благородие, а могу я знать причину этого запрета?

– Конечно, – кивнул взводный. – Господин полковник делает это в интересах вашей же безопасности, Ланской. Практика показывает, что стоит вам только покинуть часть, как у вас и, соответственно у нас, начинаются сплошные неприятности. Сидите на жопе ровно, рядовой Ланской. Вам всё понятно?

– Так точно.

– Тогда можете идти. И да, поскольку отдых вы всё-таки заслужили, я освобождаю вас от занятий и работ. Можете идти.

– Слушаюсь! – откозырял я.

Известие, что меня сделали «невыездным» меня огорошило. Нет, я догадывался, что какие-то краники после истории с бандитами мне перекроют, но чтобы настолько… Лишить законного увала, это же уму непостижимо!

Наверное, в иной, гражданской жизни, я бы воспринимал эти вещи иначе. Наоборот, оценил бы как заботу обо мне. Подумаешь, не пустили в город, где меня могли съесть злые волки и убить нехорошие дяди. Но, когда ты в армии, система ценностей меняется, ты смотришь на вещи под иным углом.