Антон Текшин - Волшебство не вызывает привыкания — 3 [СИ]

— Ты сам уголовника из себя не строй! — парировал я в ответ, заходя к нему в камеру. — Сейчас все эти понятия в прошлом остались. Есть только люди и все остальные, кто — нет.

Нам выдали ключи, как новоиспечённым сотрудникам, но один из надзирателей всё равно дежурил в коридоре с оружием наготове. И судя по недовольному выражению его лица, он предпочёл бы запереть нас всех троих вместе.

— Что-то я особо не заметил перемен, — поделился наблюдениями хмурый здоровяк. — Как были все при своих, так и остались. Морды только сменились, а лозунги те же. Вперёд к светлому будущему!

— Так что ж в этом плохого? — пожал я плечами.

— Всё! Не может у нас быть ничего светлого. Ни завтра, ни через год, никогда! Люди только и делают, что разрушают то, к чему прикоснутся. Всех ждёт вымирание.

— Тогда ответь мне на один вопрос — почему ты нам помогал, когда пришёл в себя? Мог бы просто сбежать.

— Нельзя мне, — проворчал он, отвернувшись к стене. — Такие, как я, не должны жить в первую очередь.

— Ты требовал, чтобы тебя залили бетоном, — процитировал я строчку из его дела. — Почему?

— Меня уже пытались убить обычным способом. Хрен что вышло! Эту тварь…

Он сжал кулаки так, что побелели толстые костяшки, но всё же смог совладать с собой и продолжить:

— Я чувствую, как она шебуршит внутри меня, скребётся наружу. Даже здесь, с этими штуками. Так что, если хотите всем сделать одолжение — лучше закопайте меня поглубже!

— Не выйдет, — развела руками Талия, придя мне на помощь. — Ты жалкий смертный, а вот сущность в тебе — вечная. Скорее всего она просто перейдёт к другому носителю, если ты себя умудришься в гроб загнать. И всё повториться по новой, только уже с другими действующими лицами.

— Значит, снова будут умирать люди, чтоб эта тварь жила?

— Именно!

От таких новостей мужчина посмурнел ещё больше. Но пока его взгляд не потух окончательно, демонесса добавила с лукавой улыбкой:

— Но есть один способ тебе помочь. Не победить, так хотя её бы сдерживать. Или думаешь, она не пробудится, если ты здесь будешь торчать до старости? Всем сущностям нужно питаться, и чем чаще, тем лучше. Если поступления душ не будет, в дело пойдёт уже твоя собственная. А как та подойдёт к концу — она полетит искать себе следующую жертву…

Анатолий крепко задумался, как и я сам. Слова полукровки удивительным образом совпали с тем, что мне уже доводилось слышать раньше. Подобная фраза постоянно крутилась в моей голове, силясь воплотиться хоть в какую-то дельную идею.

«Если нельзя победить, это не значит, что нельзя бороться».

Но как сдерживать первозданную стихию, которая игнорирует большинство физических законов? Чем её удерживать?

И вот на этом слове у меня, наконец, щёлкнуло. Я поднял взор к потолку, где крепился один из артефактов, и едва подавил желание сорваться с места. Очень хотелось опрометью броситься к Атаману и с пеной у рта упрашивать его на срочный рейд прямо к черноте, чтобы проверить свои догадки. Отсюда по прямой до ближайшей поражённой территории всего ничего — шестьдесят километров. Маленькое чернильное пятнышко потихоньку разрасталось в Тимашевске, грозя в будущем слиться со «старшим братом». На транспорте смотаться туда-обратно — дело нескольких часов, но сначала нужно хорошенько всё обдумать.

Если я где-то ошибусь, второй попытки мне уже никто не даст.

Нет, спешка в таком деле противопоказана. Для начала будет неплохо пообщаться с тем, кто эти самые артефакты штампует. Не могут они все быть трофейными, да и снежный шар с уменьшенным автомобилем тоже дело человеческих рук. А в качестве предлога для встречи отлично подойдёт мой волшебный топор. Вдруг получиться узнать, как воплощать его, не падая с ног от усталости?

А тем временем Талия окончательно убедила носителя сущности Смерти, что лучшим вариантом для него будет пожить ещё немножко. Ну, относительно эльфийской продолжительности, конечно.

— Ладно, хорош трещать, а то бесишь уже.

Анатолий решительно сел в кровати, уперев мощные руки в бока. Таким он мне нравился куда больше, а то его первоначальное поведение заставило усомниться в том, пригодится ли он нам вообще.

— Короче, молодёжь, давайте договоримся на берегу, — он обвёл нас тяжёлым взглядом исподлобья. — «Мусором» я не буду. И точка. Помогать — пожалуйста, но мочить кого попало не предлагайте.

— Это кто молодёжь? Я постарше твоей прабабки буду, вообще-то! — возмутилась вечно юная девушка.

— Мне насрать, — отрезал заключённый. — Говоришь и выглядишь ты, как выпускница ЦПХ, только синюшная и с рогами.

— А что такое «Цэ-Пе-Ха»? — не поняла Талия. — И кстати, кожа у меня фиолетово-пурпурная, дальтоник!

— Лучше бы тебе не знать расшифровку, — поскорее вклинился я в их разговор, пока они друг друга не поубивали ненароком. — В общем, добро пожаловать в нашу дружную группу, Анатолий.

— Можете называть меня Толян, — милостиво разрешил нам он. — Когда начинаем?

— Надеюсь, что прямо завтра. Ты только никуда не уходи, мы за тобой придём.

— Постараюсь, — хмыкнул он, укладываясь обратно.

Нам вряд ли бы разрешили забрать заключённого из-под стражи, так что пришлось его запирать и возвращаться в отдел. Тем временем за окнами уже понемногу смеркалось — суматошный день понемногу близился к концу. Хотя для кого-то наступление вечера совсем не означало окончание трудовой смены. Здание всё ещё продолжали приводить в порядок, и работы там было просто немеряно.

— Слушай, а ты точно сможешь Толика контролировать? — тихонько спросил я у своей коллеги, пока мы поднимались по лестнице.

— Может быть. Если нет, мы всегда сможем от него убежать. Двигается он медленно, сам видел.

— А остальные, кто окажется рядом?!

— Им тоже не помешает быть в хорошей форме, — отмахнулась девушка. — Слушай, я сама не в восторге от такого союзника. Но если с ним нас всё-таки выпустят отсюда, то мне без разницы, сколько людишек он положит по дороге.

— Зачем тебе так захотелось за периметр? — насторожился я.

— Где-то там они, — она отчётливо скрипнула зубами. — Эти падальщики по-прежнему живы, и я себе не прощу, если их убьёт кто-то другой, ясно?!

— Вполне. Только не забывай — мы пока в одной упряжке. Захочешь покинуть нашу стаю, дай знать заранее.

— Стая, тоже мне, — фыркнула Талия. — Четыре инвалида…

Егор уже ждал нас в Архиве, пребывая в крайне задумчивом состоянии. С таким выражением лица обычно выбирают между намыленной верёвкой и прыжком с крыши без парашюта.

— Всё настолько плохо?

— Комиссар считает, что мы не вернёмся, — вздохнул Беседин. — Мол, в лучшем случае вы пристукните меня за первым поворотом и станете очередной гоп-компанией. В худшем — мы все вместе накормим каких-нибудь выродков.