Антон Текшин - Волшебство не вызывает привыкания — 3 [СИ]

— Много?

— Одну машину вроде бы.

— Ценят они экспериментаторов, ничего не скажешь, — проворчал я. — Зуб даю, что наше возвращение не планируется. Это всего лишь предлог, чтобы выманить группу за периметр.

— Мы бы и так выехали, не запрети проверку телепортов.

— Но группы катались в одиночку, никто их не сопровождал. Поди каждую в здешних степях найди, удачи. А так мы будем, как на блюдечке. Только ротик разевай, даже жевать не придётся.

— С чего кому-то вообще желать нашей смерти? — непонимающе нахмурилась Талия.

— Они знают, от кого идет вся нежелательная инициатива. Твои компьютеры завязаны в общую сеть?

— Нет, только локалка. Про наши поиски никто не должен знать.

— Уверен, они уже в курсе того, что нам удалось опознать двоих. Не бывает таких совпадений. Быстро ребята сориентировались, прям похвалить хочется…

— С чего ты это вообще взял?

— А с того, что на такую важную миссию должны были отправить сводную группу! И готовить её нужно заранее, в том числе выбирать маршрут, подбирать людей, и всё в таком духе. А сейчас складывается ощущение, что нас решили поскорее отсюда выпроводить. Одна машина в сопровождение? Это даже не смешно, с тем же успехом мы могли туда сами скататься, как в гости к людоящерам. Тогда почему-то никто о прикрытии даже не заикался, все действовали на свой страх и риск. А теперь у нас новое начальство, такое заботливое, что аж слёзы от умиления наворачиваются!

— Парамонов здесь с самого начала, — с сомнением протянул Егор. — Он служил ещё до всего этого, потом одним из первых организовывал первые отряды, когда было совсем плохо. Атаман не стал бы доверять станицу кому попало.

— Его к этому времени вообще быть не должно, — напомнил я. — А теперь идёт ответный удар, уже по нам. Чтобы больше не вставляли палки в колёса.

— Или же это просто твоя паранойя.

— Может быть, — не стал я спорить. — Ладно, где у нас личные дела задержанных можно посмотреть?

— Тебе зачем?

— Всё равно я в технике ничего не соображаю, так хоть будет что почитать.

— Никого нам больше не дадут, не раскатывай губу. С Анатолием начальство смирилось только по двум причинам — они не знают, что с ним делать, а у нас в группе недобор.

— Мне просто любопытно стало, правда.

— Ага, так и поверил…

Главный архивист махнул на меня рукой и направился в основное помещение, к одному из рабочих компьютеров. Передышка явно пошла мне на пользу, так что я смог самостоятельно проследовать за ним через тесный лабиринт стеллажей. Талия же предпочла заняться инспекцией холодильника, жадина рогатая.

На то, чтобы открыть нужный раздел, у Егора ушло всего несколько секунд. Мне осталось только устроиться в скрипучем кресле и поблагодарить прогресс, компактно расположивший все файлы по порядку. В обычных папках с делами пришлось бы шуршать бумагой до самого вечера. А так сразу было видно, кто за что попался.

Неадекватов во все времена было предостаточно, а с приходом волшебства их стало на порядок больше. На некоторые безобразия блюстители порядка закрывали глаза, но систематическое или особо опасное вредительство никому не сходило с рук.

Я читал и поражался мноогобразию человеческих пороков. Некрофилия? Порча ценного имущества? Нанесение травм всевозможного характера? Мошенничество? Здесь могло найтись всё. Каждый будто старался выделиться по-своему.

Когда мне уже стало казаться, что это бесполезная трата времени и собственного рассудка, компьютер выдал более-менее подходящего индивидуума. Его прихватили буквально позавчера на сбыте всякой армейской продукции. Любопытно. На контрабанду многочисленных мародёров обычно смотрели сквозь пальцы, когда она не касалась чего-то серьёзного. Однако, незарегистрированное оружие в станице не приветствовалось, поэтому подозрительного торгаша задержали до выяснения. При себе у него нашлось несколько стволов в заводской смазке, чьё происхождение он так и не смог внятно объяснить.

Лучшего мне и желать было нельзя.

С ухмылкой победителя я направился прямо в изолятор, наплевав на поздний час. А точнее — ранний, учитывая приближающееся утро. Дежурный в тамбуре хоть без энтузиазма, но открыл отремонтированную дверь, стоило только предъявить ему удостоверение. А на резонный вопрос, какого лешего я там позабыл, у меня имелся не менее резонный ответ — хочу предупредить Анатолича, что нам поручили срочную поездку. Все вроде уже были в курсе, что мы пользуемся помощью заключённого-добровольца, который на особом счету у начальства, так что скучающий законник лишь поинтересовался мне в след:

— Ну и как, изучаете урода?

— Потихоньку, — бросил я через плечо. — Но пока от него выходит больше звездюлей, чем информации.

Дежурный хмыкнул и закупорил тамбур, оставив меня в коридоре одного. Ремонтные работы здесь уже подошли к концу, и о недавнем побоище напоминали одни лишь пятна свежей штукатурки на стенах и потолке. Толика я пока что беспокоить не стал, направившись к камере, где должен был находиться неудачливый контрабандист. Ключей у меня при себе не было, так что пришлось тихонько звать его прямо через решётку:

— Эй, Леонтьев! Как тебя там… Валерий Меладзиевич, отзовись!

— Чё надо? — сонно пробурчал задержанный, кутаясь в одеяло.

Вот она, моя вечная поспешность, которая любит выходить боком. Я так обрадовался нужному человеку, что даже не посмотрел в материалах дела, как его зовут. Только знаменитую фамилию и запомнил. Но главное, что он отозвался, а остальное уже дело техники. Два его бухих соседа по камере и ухом не повели, продолжая храпеть на все лады. Это хорошо, лишние уши мне сейчас ни к чему.

— Дело есть к тебе, Леонтьев. Иди-ка сюда, пообщаемся.

— Я дел с мусарней не имею, вали на хрен отсюда!

— Валерий, не испытывай судьбу, — начал я заводиться. — В твоих же интересах оторвать задницу от кровати и ответить мне на парочку вопросов.

— Ой, испугал! — донеслось из-под одеяла. — Чё ты мне сделаешь?

— Ничего особенного. Просто оформлю тебя соседом к Толику Чугую. Знаешь такого? А то скучно ему одному сидеть, компания нужна.

Контрабандист тут же привстал, оказавшись на вид молодым парнем студенческих лет. Только вряд ли он посещал какие-либо учебные заведения, кроме начальной школы. Внешность у него оказалась вполне подходящая образу жизни — тяжёлые надбровные дуги, маленькие злые глазки, жёсткие складки вокруг узких губ. Из особых примет имелся рваный шрам на левой щеке. С таким точно не захочешь встретиться в тёмной подворотне.

Смерив меня колючим взглядом, строптивый парень прошипел:

— Ничего я тебе…

— Ещё одно «не» от тебя услышу, — резко перебил я его. — И Толик тебя под плинтус затрамбует. Просто от нечего делать. Видел, как меняли выломанные решётки?