Алексей Федорочев - Лось 3

К сохранности своих богатств Варвара Трофимовна относилась крайне небрежно: простая золотая цепочка могла обвить и запутаться в выступах даже по виду охрененной стоимости колье, из-за надевшегося на браслет кольца мне пришлось обращаться в ювелирку – самостоятельно разделить два украшения я так и не смог, а серьги застежками намертво сцепились с бархатной обивкой шкатулки. Из-за них-то все и произошло: рванув посильнее, я вырвал их вместе с основанием, заставив другие цацки, лежавшие в коробке, веером разлететься по гостиничному номеру.

Под первым дном обнаружился еще один отсек с мужским коммом, завернутым в заляпанный темными пятнами шелковый носовой платок. Тяжелое устройство холодило пальцы и рождало один единственный вопрос: что за нах?

Сомнительно, что комм принадлежал раньше бате – не в тех маман была с ним отношениях, чтобы трепетно хранить попользованную им вещь да еще так…

Кстати! Потер подушечками пальцев бурые разводы на платке. Нет, точно не кетчуп и не краска, что я, кровушку не опознаю, что ли? С любопытством провернул один давно вычитанный, но ни разу не опробованный трюк – пустил искру по пятну, пятно в ответ нехило сверкнуло. А вот это уже интереснее – кровь принадлежала иксу! То есть батя однозначно отпадает.

Первой идеей возникло: Варвара кокнула любовника. Подсуетившееся воображение тут же подсказало как: соитие… она сверху, он снизу… в порыве страсти она, как самка богомола, бросается на него и откусывает… ну, видимо, руку партнера, а потом натраханная и сытая уносит на память о последнем свидании комм… в зубах, наверное, застрял…

Встряхнул головой, понижая градус бреда, но перед глазами пронеслась новая порция сменяющихся калейдоскопом сцен: отрубленная голова Ла Моля, капающая кровью на платье королевы Марго, в сторонке аккуратным штабелем лежат стопятьсот миллионов невинно замученных гугенотов… Варвара, пробившаяся к эшафоту, макает кружевной платок в густую лужу под деревянным помостом… а потом бодро достает из мешка руку трупа (Ла Моля ведь, четвертовали, вроде бы?..), снимает с нее комм и скрывается в закате…

На миг даже устыдился, что не курю – был бы хоть призрачный шанс списать бред больной фантазии на подсунутую траву, но ведь нет – все это я успел подумать на абсолютно трезвую, ничем не затуманенную голову!

Из отголосков ахинеи, бродящей по извилинам, родилась, как ни странно, вполне приземленная реалистичная версия: есть в моей здешней биографии один перец, вписывающийся в каноны драмы. Биопапаня. Которого биомаманя гипотетически любила, раз даже рискнула забеременеть. И которого биобабуля, если верить ее оговоркам, где-то очень тихо и надежно прикопала. Ну, дык, итицкая сила! Кого попало Погибелью не назовут!

Под гнетом любопытства разломал обе шкатулки до состояния груды мусора, но больше сюрпризов они не содержали.

Хорошо устроился Чернышевский – вошел в историю литературы всего лишь с обложкой. Никто ни хрена не помнит о чем книжка, но вопрос всех времен и народов останется с нами в веках: «Что делать?»

Самым простым выходом было выкинуть неучтенное наследство и забыть. Разве что сделать это подальше от сб-шной гостиницы – кто его знает, какие тут звания и обязанности у горничных? Мне нет смысла рыться в старом семейном лосяцко-шелеховском дерьме, но это не значит, что стоит позволять это делать чужим людям.

Почти всё решив, вдруг сам на себя разозлился: я, кажется, уже тоже уподобляюсь аборигенам, не интересующимся магией! Ведь многие здесь, имея искры в крови, даже не пытаются как-то развиваться в этом направлении! Да, с архивом Андрея Валентиновича мне повезло, но совсем недавно я нещадно шерстил библиотеки в поисках дополнительных данных. И ведь находил! Более того – активно пользовался и пользуюсь до сих пор! А сейчас у меня появился магический девайс, в устройстве которого давно хотелось вдумчиво покопаться. Вопросов нет – свой было жалко, особенно при цене нового. Но тут-то – не покупать!

Сгреб все цацки вместе с коммом в тряпичный мешок до лучших времен и отправил в портфель – завтра хотя бы коробку найду и сдам в гостиничный сейф.

В отместку за все плохое с моей стороны Натка решила повыкобениваться, не допуская к княжескому (княжновскому?.. княжнинскому?..) телу. Нормальный секс в наших отношениях заменился на церебральный, а если попросту, то мне ебли мозги. Да так активно, что иной раз переспрашивал себя – а точно мне все это нужно?! И пока каждый раз отвечал – да, нужно, если не хочу быть при ней ночной куклой.

Вечера, рауты, выставки, театральные представления… Я за всю прошлую жизнь так духовно не обогатился, как за эти полтора месяца! Но самый ужас – это «легкие» беседы, которые надо было непринужденно вести! И от которых я всеми силами стремился откосить.

– Скучаешь? – донесся из-за спины вкрадчивый голос Красновой.

Вздрогнул, проливая сок, – что за привычка приближаться с тыла?!

– Есть немного!

– А мог бы стоять сейчас там! – указала Елена на кружок весело проводящих время военных, стихийно возникший рядом с генералом.

Мог бы. Продумывая наш с Натали тандем, я так и рассчитывал: она по гражданской части, а я по боевикам. Так мы бы дополняли друг друга, и мне не пришлось бы выслушивать бесконечный треп матрон про наделы, удои и прочую хреномудию, но не срослось. Как бы ни пошатнулось положение Скоблева с частичным обрушением кланов, сохранившегося влияния ему хватало, чтобы все еще оставаться значимой фигурой, на любом вечере собирая вокруг себя цвет армии. На волне умело срежиссированного интереса к нашему специфическому полку, я бы легко смог оттянуть часть внимания на себя, завязав личные знакомства в их среде, но рядом с отцом почти всегда присутствовала старшая дочь – Светлана. Мне ее общество не мешало – свой выбор из двух сестер я уже сделал, – но оно неизменно раздражало Натали. А разраженная Натали – это новая порция упреков и подозрений.

– Пошли, представлю тебя паре личностей! – предложила полковник.

– Пошли! – плюнул на последующую головомойку. Вопрос: «А оно мне это надо?» – вставал последнее время все чаще. Лучше бы что-нибудь другое так же часто вставало!

Никогда не подозревал Елену в деликатности, но напрямую вести меня к Скоблевскому кружку она не стала, представив другим, не входящим в его состав людям.

– Маршал Утробина Андрияна Евстроповна, – шепнула она прежде, чем подтолкнуть меня к тучной женщине, – Министр обороны, в военное время – главнокомандующая. Княгиня, но не урожденная, а жалованная.

Упрощенный церемониал приветствия и представления – по настоянию невесты я сегодня был в гражданском (сука, тысяча рублей портному за пошив костюма – куда катится мир?!), – потом короткий разговор, но все же изрядно приправленный интересом со стороны собеседницы. Отход прямиком в объятия Младшего и его неизменных спутниц – Заек.