Оро Призывающий - 999999999 маны

— А почему не доложил? — Алексу хотелось вскочить и наорать на Фридриха, но сдерживало то, что он не у себя дома. — Ты в своем уме? Выявлена попытка покушения на моего сына, известны виновники, вина доказана на сто процентов — а я об этом узнаю на следующий день!

— Алекс, спокойнее, — Вульфрик поднял руку. — Фридрих сделал это по моей очень… убедительной просьбе. Вся эта ситуация… произошла в моей больнице, на моей территории, и я хотел вначале сам во всем разобраться, а уже потом вмешивать тебя.

— Разумеется, — добавил Фридрих, — я согласился на это только потому, что мы уже поймали виновников.

— Вы поймали исполнителей! — возмутился Алекс. — А заказчик? Такие вещи не происходят сами по себе!

Вульфрик и Фридрих переглянулись.

— Может быть, ты послушаешь дальше? — предложил Белецкий, и, когда Алекс ответил молчаливым кивком — чтобы не крикнуть в запале чего-нибудь лишнего — Фридрих нажал на кнопку коммуникатора.

— Джонни, зайдите оба, — распорядился он. — господин Ротт хочет услышать все лично.

В комнату с виноватым видом вошли двое мужчин. Выглядели они неважно, все перебинтованные и с множеством синяков то тут, то там.

Можно, конечно, было рассказать всю историю самостоятельно, но Вульфрик всегда предпочитал, чтобы говорили очевидцы, а те, кто не знает всего — заткнулись и молчали в тряпочку. В этом своем кредо он был до такой степени непреклонен, что оно распространялось и на него самого — он молчал, не перебивая охранников, даже когда те начинали нести какую-то околесицу.

Например, когда второй охранник — помоложе и похожий на первого, кажется, родственник — заговорил о том, как Марк самостоятельно, применив какую-то ауру, разломал себе гипс на ногах и пошел легкой походкой по коридору здания.

Алекс тоже молчал, хотя в голове у него творились настоящие сумбур и сумятица. Случившееся отдавало каким-то фарсом, дешевым фантастическим шоу середины прошлого века — где герои творили то, что не могли и не должны были. Но очевидцы говорили об этом с непреклонной серьезностью.

А этот допрос агентами? Фридрих упомянул его в самом начале, а затем охранники еще пару раз коснулись этой темы.

— Он сказал, что это те самые агенты, которые приходили к нему днем, — сообщил охранник по имени Джонни-младший. — И там действительно было много народу. Я не особо разглядывал их, чтобы не выдать себя, но он стоял у самого края, а потому они заметили его.

Черт. Ну, конечно. Никакой осторожности; Алекс мысленно фыркнул. Вот и в мертвом городе было то же самое. Выбрался из резиденции — решил, что весь мир ему по плечу. Залечил каким-то чудом ноги — и снова-здорово, опять лезет на рожон. Марк ничему не учится! Или не хочет учиться.

Затем последовал рассказ о погоне через здание, о забредании на полузаброшенный этаж (Вульфрик на этом месте слегка напрягся, но охранника не перебивал; по его реакции Алекс понял, что этот кусок он потом дополнит от себя) — и о том, как Марк с простреленным плечом рухнул вниз.

— Ну, а тут приехал я, — Вульфрик кивнул и посмотрел на мужчин. — Вы можете быть свободны.

Как только дверь за охранниками закрылась, он продолжил.

— Само собой, при мне они не посмели качать права. Точнее, попытались, но сдулись, как только до их тупого командира дошло, с кем он имеет дело.

Вульфрик говорил спокойно, ровно, словно вел речь не о ночной стычке с имперцами, а о рыбалке на выходных. Сколько Алекс его помнил — он всегда был таким; осознающим чувство собственного достоинства и глядящим на других свысока, делая лишь редчайшие исключения.

— Это заняло три-четыре минуты… они еще стояли там, но понимали, что теперь у них связаны руки. Ну, а я соображал, что же делать и где оставить твоего сына.

— И? — не выдержал Алекс. — Что в итоге?

— В итоге он подошел сам, и мы… Заговорили, — по сделанной паузе было сложно понять, о чем же именно у Вульфрика и Марка состоялась беседа, но Алекс сразу понял — ничего такого, о чем вспоминают с удовольствием.

— Разговор длился пару минут, а потом… — Вульфрик покачал головой. — Показались агенты УБИ. Черт его знает, что они собирались делать, поэтому, когда Марк предложил, что ему было бы неплохо оттуда убраться, я согласился. Там стало слишком опасно.

— Убраться, значит, — кивнул Алекс. — А ты остался там? И ты, Фридрих?

— Он был не один! — Белецкий нахмурился. — А с моим личным телохранителем… и Элизой. Если я доверил Карлу жизнь своей дочери, то уж поверь, твоему сыну тоже ничего не угрожало. Да и он был… убедительным.

— Кто, Карл?

— Да какой Карл?! — опешил Вульфрик. — В чем и кого он мог бы убеждать? Твой сын был убедительным, когда предложил этот вариант!

А? Алекс поднял бровь. Слова «твой сын» и «убедительный» в одном предложении ему практически никогда не встречались. Но… ладно, ситуация, конечно, была критической, и долго размышлять времени у Вульфрика не было.

— Хорошо, — кивнул Алекс. — Куда он ехал? Сюда?

— Да, — подтвердил Вульфрик. — Но… не доехал.

— Нападение? — уточнил Алекс.

— Какое там… — поморщился Вульфрик — и снова нажал на кнопку коммуникатора, — Карл, войди!

Телохранитель Вульфрика был одет не в подобие военной формы (или, скорее, формы сотрудника ЧОПа), как Джонни и Джонни-младший, а в костюм. Алексу была знакома эта привычка Белецкого — наряжать в костюмы всех подряд. Наверное, даже уборщики в этом здании ходили во фраках. Ротты же предпочитали практичность — по крайней мере, когда речь шла о сотрудниках. Верхушке клана нужно быть представительной, от этого никуда не уйти.

— Рассказывай все как было, — велел Вульфрик своему человеку.

— Рассказывать-то особо нечего… — слегка растерялся Карл. — Мы ехали себе… Они молчали, оба. Я глядел в зеркало заднего вида — господин Ротт ведь был ранен, и я следил, чтобы он — ну, мало ли… не потерял сознание… да еще и этот платок, торчащий из плеча…

— Его ранили? Снова? — не выдержал Алекс. — Платком, что ли? — либо он начинает сходить с ума, либо каждый, кто заходит в эту комнату держит Алекса за идиота.

— Нет, ранили его пулей, а платком он заткнул себе рану, — хмыкнул Вульфрик. — Моим, между прочим. Продолжай, Карл.

Секунда осознания, и…

Чего? Что за бред? Марк, собственноручно затыкающий себе рану? Алекс мог поверить в такое поведение со стороны Фридриха, Вульфрика, еще какого-нибудь бывалого воина, но Марк? Его сын, который уколов-то боялся? Похоже, что после произошедшего в мертвом городе он просто-напросто тронулся головой.

— А потом он сказал остановить машину, — кивнул телохранитель. — Я, конечно, сказал, что не положено, и мы уже скоро приедем, но… Знаете, он умеет убеждать.

Марк — умеет убеждать?! Что ни фраза, то новое шокирующее открытие.