Оро Призывающий - 999999999 маны

Следствие пришло к тому, что я сам сорвал пломбу со стоп-кране, а затем, в завязавшемся споре с проводником, убил его голыми руками. Ну, а что, подозреваемый ведь пробужденный, кто знает, на что он способен. В результате имеем труп и остановку поезда в мертвом городе. Следствие также считает, что место остановки было заранее спланированным.

Потом, значит, я отправился в другой вагон и сам завязал там драку с невиновным парнем, когда тот попытался не пустить меня на улицу. Это подтвердили все свидетели. Затем я пропал, вернулся и сказал, что в поезде не было ни машиниста, ни проводника, сейчас они считаются пропавшими без вести. После чего забрал с собой того самого парня, с которым у меня был конфликт. А когда мы вернулись, Никита Санчес повел себя неадекватно, взял у подозреваемого мобильный телефон, убежал в другой вагон, подозреваемый ушел вслед за ним и закрыл за собой двери.

Далее показания свидетелей путаются. Следование решило прорабатывать версию событий, где я спланировал смерть коротышки. Затем, я, разумеется, скрылся из поезда. Далее меня уже нашли в мертвом городе, всего переломанного. Специфика такого места позволяет предполагать абсолютно любой характер этих травм.

Предварительно — я свалился с обрыва при попытке покинуть место преступления.

И, наверное, прополз несколько километров до саркофага? Они там совсем идиоты? Честно сказать, мне пришлось сильно постараться, чтобы не швырнуть папку с этим бредом агентам прямо в лица.

Я возмущенно хмыкнул.

— С удовольствием посмотрю на то, как вы все это будете доказывать. Их слово против моего. Да еще и обсуждаем это всё мы сейчас без адвоката. Думаю, мне сейчас лучше посидеть молча… нет, после того, как я позвоню своему человеку, я буду сидеть молча.

— Марк, — Рубан выдохнул, — Ты хочешь, чтобы это дело стало публичным? Ваши драгоценные кланы, — на его лице явно читалось презрение, — ведь очень пекутся о своем статусе, верно?

Я закатил глаза и злобно сцепил зубы. Рубан заметил это и хитро ухмыльнулся.

— А если я скажу, что есть вариант, при котором эта папка может просто исчезнуть?

Я посмотрел Рубану прямо в глаза.

— Не интересно, — я старался удерживать лицо беспристрастным.

Рубан закатил глаза.

— Ладно, а что если я скажу, что целью ночного рейда было предотвратить еще одно покушение на тебя? — он на секунду замолчал, — Мы знаем то, чего не знаешь ты.

Теперь уже я выдержал паузу.

— Китайский? — я нервно ухмыльнулся.

Рубан на секунду скривился. Тина хмыкнула у него из-за плеча.

— Баркер действительно знает китайский, умник. — он произнес с издевкой, — Так что да, и это тоже.

Ну да, кто бы сомневался.

Я невольно окинул голодным взглядом коробку из-под пиццы, привлекательно лежащую на столе, а затем свое тело, едва прикрытое небольшим розовым халатом, и вздохнул. Не самое лучшее время вести подобные разговоры.

— Да ешь уже, ей-богу.

Агент забрал из моих рук папку с делом и, вытащив из кармана своего затасканного пальто телефон, ушел на кухню.

Я посмотрел на Тину и Баркер, приподняв бровь. Девушки пристально смотрели на меня, наверное пытались уловить реакцию на предложение агента Рубана. В такой обстановке было несколько сложно вести себя естественно, однако…

Черт с ним, мне правда очень хотелось есть.

Я уже было потянулся за пиццей, однако агент Баркер меня опередила. Девушка открыла коробку прямо перед моим лицом. Мне показалось, что как-будто заиграла музыка, а из открывшейся коробки ударил столб света. Во рту резко стало слишком много слюны. Думаю, этого хватит, чтоб передать, насколько я был голоден.

Баркер кивнула на пиццу. Я оторвал себе кусок и жадно набросился на него. Еда показалась настолько вкусной, что я даже не сразу заметил, как девушки уселись напротив меня и тоже взяли себе по порции из коробки. Если б мне кто-то вчера сказал, что утром я, в розовом халатике буду завтракать с агентами УБИ посреди квартиры в трущобах — я бы рассмеялся ему в лицо.

— Ну почему он всегда берет с ананасами? — Тина скорчила недовольное лицо.

— Всепоглощающая ненависть Рубана распространяется не только на кланы, но и на вкусовые рецепторы окружающих, — Баркер грустно вздохнула, — уж я-то в этом убедилась за пять лет в напарниках.

— Отвратительно, — кивнула Тина.

О чем это они? Пицца с ананасами — лучшее, что придумало человечество! По крайней мере, мне сейчас так казалось.

Не знаю, сколько я съел. Голод доконал меня настолько, что глаза застелила пелена, которая спала только в тот момент, когда, потянувшись за очередным куском пиццы, я обнаружил, что коробка пуста, на ней остались лишь кусочки ананасов, которые Тина аккуратно снимала с пиццы и складывала в какой-то узор на коробке. А девушки не успели даже доесть то, что взяли изначально. Упс.

— В последнее время в моём теле больше свинца, чем еды, извините. — не считая супчика от Фридриха, я нормально не ел с тех пор как уехал из дому.

Девушки ухмыльнулись.

Они продолжали обсуждать что-то совершенно отвлеченное, как будто мы сидели не на съемной квартире агента УБИ, в которой меня пять минут назад обвиняли в трех убийствах, а на летней террасе какой-нибудь кафешки у берега моря. Очередная методика для того, чтобы втереться в доверие? Показать, «мол, мы тоже люди»? Не удивлюсь, если так.

В какой-то момент Тина заметила, что я просто сижу без дела и пялюсь на них, после чего враз стала серьезнее. Она посмотрела мне прямо в глаза.

— Кто-то, кроме нас, знает о том, что произошло со Скверной?

— Если бы ты не видела меня насквозь, то я бы и вам не стал рассказывать, — глянув в сторону, я размял шею. — Нет, конечно.

Девушки переглянулись, им явно понравился этот ответ.

— Значит, пусть так и остается. — агент Баркер задумалась, — Никто не должен знать об этом, ради твоей же безопасности.

— Очень приятно знать, что люди, которые пытаются закрыть меня за то, чего я не делал, беспокоятся о моей безопасности. Учту, — я произнес это с тонкой ухмылкой. За кого они меня держат?

Баркер закатила глаза.

— Мне казалось, что ты достаточно смышленый, чтобы понимать — УБИ не могло составить такое дело. Официально мы даже не выносили тебе никаких обвинений. Вся та папка — плод работы местных следователей. И поверь, они слишком ленивы и слишком тупы, чтобы напрягаться и притягивать за уши факты без команды сверху.

— Только это не мешало и вам заявиться ко мне с их же «обвинениями», — фыркнул я.

— Правда? А УБИ тебе хоть раз выставляло какие-то обвинения? —

— Но… — я так и застыл с поднятым вверх пальцем.

А ведь и вправду, с чего я решил что они меня в чем-то обвиняют? Ведь если вспомнить их слова в больнице — они говорили что хотят мне помочь и разобраться в том, что произошло. Что я в списке подозреваемых.