Юлия Шолох - Полчаса до весны [publisher: 1С-Паблишинг]

Алехо окаменел, услышав в интонациях сестры такие привычные интонации голоса собственного отца.

– Каро, тихо, – негромко сказал он, поглаживая ее по узкой спине. – Это просто чашка. Не моя. Она тут была.

Женщина торопливо исчезла на кухне, Каро снова прильнула к нему и улыбнулась.

– И я еще хочу сфотографироваться на слоне!

Алехо посмотрел на Леську. Та тоже что-то беззаботно щебетала, не заметив в поведении младшей сестры ничего неправильного. Да и откуда? Некоторое время назад он и сам бы не заметил. А теперь… теперь все по-другому. Тот день, когда он остался один и понял, что его действительно заставят это сделать… пройти обряд, вот так просто оставят на улице и уедут, не оглянувшись, стал переломным моментом, изменившим полярности мира. Исковеркавшим реальность. Как именно исковеркавшим? Он не знал. Чувствовал, что-то идет не так, но изменить не мог. И помощи попросить не мог, ведь какую помощь может оказать, к примеру, куратор, мужик, конечно, на редкость умный, но при этом кварт до мозга костей, восхваляющий его за силу и находчивость, позволившие пройти тихандрию. Он напоминал, что этим стоит гордиться каждый раз, когда открывал рот. Чем гордиться? Тем, что твой магический потенциал оказался для твоей родной семьи дороже тебя самого?

Девчонки посидели еще минут десять и побежали к морю купаться. В зоопарк они пойдут вечером, когда спадет жара.

– Уф, – когда они скрылись с глаз, снова появился Крашка с холодным пивом в руке и, завалившись в плетеное кресло с мягкой подушкой, открыл банку. – Понятно теперь, почему ты баб не приводишь. Это ж какое палево было бы – твои сестры заскакивают, а у тебя в кровати голое тело.

Он засмеялся. И с этим человеком они вместе выросли? Столько всего испробовали? Столько времени потеряли зря? Алехо вздохнул.

– Было бы еще кого водить.

– Да ладно тебе! Я только что пять минут до бара за пивом прошелся, так такие красотки стайками по берегу дефилируют – просто слюнки текут! Сплошные конфетки!

– Да уж, красотки, кто спорит.

– Ой, только не говори, что принял целибат, – Крашка отхлебнул сразу несколько глотков и довольно крякнул.

– Да нет, о целибате пока речь не идет. Но я осенью сбивал градус, пока повторять надобности нет.

Друг поперхнулся.

– Осенью? Чувак, да ты в своем уме? Тебе же всего двадцать с копейками! Да ты должен трахаться, как кролик! Каждый день или хотя бы через.

– Неохота.

– Ну, старик, ты даешь!

Алехо развалился на диване, потирая ладонью лоб.

– Угу, даю. Мне, знаешь, чего сейчас хочется?

– Ну… ту милую Джустин, которая вчера так вокруг тебя увивалась?

– Джустин можешь забрать себе. Она слишком навязчиво пытается мне угодить, это настораживает. Знаешь, ощущаешь душок. Сыр в мышеловке. Ей что-то от меня надо.

– Ой, не начинай. Если при этом она снимет трусики, мне будет по фигу, чего она добивается. И если эти твои тайные желания не касаются отдыха, можешь даже не озвучивать.

Крашка закинул ноги на боковину стула, пристроил больную голову на другую боковину и застонал. Через несколько секунд в воздухе раздалась оглушительная отрыжка.

Примерно в этот момент и сформировалось решение, которое назревало чуть ли не с самой первой минуты приезда на побережье.

Вечером Алехо отвел сестер в зоопарк, тщательно осмотрел с ними всех зверей, сфотографировался со слоном, а потом даже поужинал с матерью, слушая, как она восхваляет отца, который, понятное дело, величайший кварт среди ныне живущих и наверняка войдет в историю.

Потом вернулся в бунгало, где Крашка снова устроил спонтанную вечеринку, собрал свои шмотки, сел в машину и укатил в аэропорт, ни с кем не попрощавшись.

Кветка обулась и плотнее закуталась в шарф. Метель мела с каждым днем все сильней. А ей снова нужно на собеседование. Не прошло и нескольких дней каникул, как с отдыхом пришлось завязать, потому что пора устраиваться на работу, чтобы суметь заплатить за разбитый квартом планшет.

Перебрав вместе с Лизой варианты, они отклонили работу официантки, несмотря на предполагаемые чаевые, потому что еще вопрос, будут ли они. А вот клиенты-кварты точно будут и не всегда трезвые. Потом отклонили дневную работу, потому что когда начнутся занятия, никто не позволит минималистке отсутствовать днем. Но и ночная не годилась – не может же Кветка совсем не спать? Даже будь в ее распоряжении амулет неспящего, больше недели с ним не выдержит даже кварт. Не говоря уже о стоимости амулета – будь он в наличии, проще было бы его продать, возместить ущерб академии, еще и на хорошую дубленку бы осталось.

Поэтому они выбрали единственное удобное по времени занятие, в котором Кветка разбиралась – вечерняя и выходная няня. Она подрабатывала этим в школе и вполне могла продолжить здесь, однако попробовать получать больше денег. Лиза вызвалась попросить свою маму поручиться за Кветку, чтобы она смогла обратиться с рекомендацией в богатые людские семьи. А дальше все зависит от ее стараний – если людям понравится, как она обращается с детьми, то они станут пользоваться ее услугами чаще, советовать знакомым – и вполне вероятно, получится за оставшееся время заработать нужную сумму. Правда, придется отказаться от вещей, которые ей хотелось купить немедленно, к примеру, другой шарф, теплый. И еще шоколад с орехами. И еще новое белье, потому что старое давно истерлось, а что может порадовать душу больше, чем осознание, что под стандартной формой у тебя настоящее, красивое и очень сексуальное белье? Но все эти удовольствия придется отложить.

И еще придется выходить за пределы академической территории по вечерам, что несет потенциальную опасность, но если быть осторожной, конечно, ничего страшного не произойдет. Конечно. А во что еще верить?

Сегодня Кветка встречалась с семьей, в которой мальчики-близнецы, а родители часто отсутствуют по вечерам. По телефону она договорились встретиться с родителями в кафе, которое располагалось всего в нескольких минутах ходьбы от ворот академии. Снег валил, но ветра не было, поэтому холод ощущался не очень остро.

Оказавшись на улице, Кветка высунула нос из шарфа, а потом вообще опустила его, оголяя лицо. Уже вечерело, и снег переливался под светом фонарей, придавая сказочное изящество даже неуклюжей каменной урне.

Общежитие квартов возвышалось на фоне белого снега, как черная массивная скала. Ни в одном из окон не горел свет. Кварты по слухам начнут съезжаться за день до начала занятий, не раньше.

Впрочем, оно и к лучшему. Она повернулась и пошла по ведущей к центральным воротам дорожке, привычно отыскав над забором силуэты нахохленных стражников. Они сидели неподвижно, покрытые пушистыми шапками, и изредка моргали.