Юлия Шолох - Полчаса до весны [publisher: 1С-Паблишинг]

– Нет, нет, ничего, – тут же отмахнулся он. – Не обращай внимания. Меня зовут Павел Никанорович, для тебя – дядя Паша.

Кветка опешила еще больше и смогла только кивнуть.

– Ладно, пошли.

Буквально через несколько минут, все еще не отошедшая от напористой деятельности местных мужчин, Кветка очутилась посреди небольшой прихожей, возле крошечной кухоньки, за ее спиной Кот и Толик втаскивали чемодан, не позволив ей сделать это самостоятельно, потому что нечего тяжести таскать, а лифт не работает и, скорее всего, не заработает никогда. А если вдруг заработает, дядя Паша все одно его выключит, в целях безопасности, так сказать.

– А, понятно, – выдавила Кветка.

– Вот тут будешь жить, – решил пояснить дядя Паша.

Кветка обрадовалась наличию кухни, пусть и крошечной и, повернув голову, увидела не менее крошечную гостиную, состоящую из диванчика не более метра длинной, низкого столика и небольшой панели на стене. Тонкой перегородкой от гостиной были огорожены кровати. У перегородки стояла девушка в сером спортивном костюме и настороженно улыбалась.

– Привет, Синичка, – сказал Кот.

– Вечер добрый, – подхватил Толик.

Девушка молча кивнула.

– Синичкина Елизавета, – представил ее комендант. – Это Кветка, отчество запамятовал. Будете вместе жить. Ну, Лизонька, ты ей расскажи, что у нас да как. А мне пора, – комендант вдруг засуетился, зачем-то попытался пригладить волосы на голове и резво попятился к выходу. – Если что… Знаете, в общем, где меня найти.

Молодые люди от него не отставали и вскоре скрылись.

И Кветка мгновенно осталась наедине со своей предполагаемой соседкой.

Обе молчали.

– Привет, – решилась заговорить Кветка. Прозвучало неуверенно. Она вообще была неуверенной. Улыбалась неуверенно, ходила, задавала вопросы, с трудом решала, на что потратить свои небольшие карманные деньги и как жить дальше.

Одно точно – пусть она и боялась думать о собственном будущем, но понимала, что для спокойной жизни не помешает подружиться с соседкой, ведь если они смогут договориться, то и находиться в одной комнате будет куда комфортней.

– Выиграла приз в лотерею? – с иронией спросила Синичка.

– Что? Какую лот…

– Обучение в престижной академии уровня квартов, – в голосе девчонки звучало столько понимания и иронии, что Кветка непроизвольно улыбнулась.

– Типа того.

– Ясно. Ну, располагайся. Левую кровать я заняла. Левый ящик стола тоже. Шкаф один на двоих, но места много. По крайней мере, моей одежды недостаточно, чтобы забить даже половину, – соседка деловито сновала по комнате, открывая дверцы и ящики. – Ты поздно приехала… Я уже думала, одна останусь, занятия начинаются уже завтра, а я торчу тут почти неделю. Почему опоздала?

Несмотря на прямоту и настойчивость вопросов, ничего, кроме любопытства в Синичке не ощущалось. Никакого подвоха.

– Ехала издалека, поезда другого не было.

– Ясно. А издалека – это откуда?

– Еченск.

– Еченск? – Соседка подняла брови. – Это мне должно о чем-то сказать?

– Зауральская слобода.

– А-а-а, понятно. С махровой периферии то есть.

Кветка молча кивнула, ощущая непрошеный стыд за то, что росла в глубинке, хотя ее сознательного выбора тут не было и быть не могло.

– А я в Астольце выросла, – зло сообщила Синичка.

Астольц был одним из трех крупнейших городов, населенных квартами. По способностям маги мало чем друг от друга отличались, но все равно разделялись на общества. В Астольце проживала кварта контроля сознания, красиво обзывающая себя СОВами, в расшифровке «создателями альтернативного восприятия».

– Здорово, – из вежливости ответила Кветка.

Синичка молча и слегка удивленно, будто они только встретились, осмотрела Кветку. Потом улыбнулась, грустная и забавная, по-детски трогательная, благодаря тонкими хвостикам волос над ушами и бледной коже, и спросила:

– Знаешь мой главный человеческий недостаток?

– Нет, – вежливо ответила Кветка, ощущая желание переступить с ноги на ногу, потому что вопрос был хоть и чисто риторический, но очень строгий.

– Я умна. Для женщины это непростительно.

Кветка открыла рот, но не нашлась с ответом и промолчала. Соседка поставила ее в тупик. И еще раз, когда фыркнула и отмахнулась, как от чего-то несущественного.

– Ладно, прости. Ты, наверное, долго добиралась до академии и, судя по лицу, не особо счастлива от своего приза, а я тут тебя напрягаю.

– Да, я вообще-то…

– Ты голодная? – встрепенулась Синичка.

– Да.

– У меня нет еды. Есть чай, батон и варенье. Мама варит отличное варенье из диких абрикосов. Боюсь, это все, что я могу предложить.

– Это просто пир, – искренне обрадовалась Кветка. – У меня вообще ничего нет, так что ты меня просто спасешь!

– Тогда ставлю чайник, – Синичка метнулась на кухоньку, сунула огромный ядовито-желтый чайник в раковину и стала набирать в него воду. – В общем-то, с едой тут порядок. Студентов кормят бесплатно два раза в день, исключая выходные, праздники и каникулы.

– Правда? – обрадовалась Кветка, проблема питания которой вдруг так легко и безболезненно решилась.

– Пять дней в неделю два раза в день! С голоду не умрешь, даже если придется сидеть на чае все выходные.

– Я не знала. Если честно, я вообще ничего об академиях и обучении не знаю, поэтому рассказывай, что хочешь!

Синичка звякнула крышкой и поставила чайного монстра на плиту. Повернула выключатель.

– Может, так и лучше.

Кветка, все еще улыбаясь, кивнула головой, спрашивая, о чем та?

– Ничего не знать, – ответила Синичка. И на секунду подумалось, что неспроста у нее эти темные круги под глазами и уставшие, слегка горящие лихорадкой глаза. Всего на секунду…

– Ты о чем?

– Не обращай внимания! – Соседка взмахнула рукой и отвернулась к шкафчику, доставая хлеб и нож. – Просто поговорка есть такая: меньше знаешь – крепче спишь. А меня лучше вообще не слушать. Раздевайся и садись за стол. На сегодня забудем об академии и просто поболтаем. Согласна?

Это было лучше, чем Кветка могла ожидать. Мало того что всего одна соседка (кварты, конечно, жили в отдельных комнатах, но простые студенты нет), так еще и такая замечательная!

Страхи отступили, убаюканные свежезаваренным чаем и вареньем, подобного которому пробовать не доводилось.

Умяв полбатона, обе уже еле разлепляли глаза.

– Душ и спать, – зевая, сообщила Синичка.

– Тут есть душ? – С Кветки даже сон слетел, вот уж никак не ожидала подобного роскошества.

– Есть!

Душ оказался крошечным, всего лишь поддон, выложенный потрескавшейся от времени плиткой, распылитель, висящий на гвоздике и блеклая занавеска на крупных кольцах. Все это мостилось возле унитаза, почти вплотную приткнутого к стене.