Анастасия Сиалана - Первый всадник

Ну не могла я с ними расстаться. В рушащемся каждую минуту мире они были единственным свидетельством моей прошлой безмятежной жизни. Как ни прискорбно это признавать, но зайцы стали тем самым якорем, что до сих пор удерживал меня от истерии и психушки.

— Я ей жизнь спасаю, а она еще и мешает мне это делать, — недовольно высказался брюнет, забирая пуговку-бусинку с моей ладони.

— Между прочим, это я тебя спасла. Если бы не мои суперспособности, тебя пришпилили бы к асфальту копьем, как бабочку иголкой на стену, — напомнила брюнету о своем героическом поступке.

— Сколько раз повторять, я легко мог справиться сам, — раздраженно отозвался из ванной брюнет. Смывал бусину.

— А что ж не сделал это? — подначивала тренера я, с удовольствием сменив тему о своих тапулях.

— Ты снесла меня! — кажется, я его задела, — протаранила, будто я хлипкая преграда.

— И это тебя уязвило?

— Это меня удивило, — очень быстро взял себя в руки Костя, — такой силы от смертной я не ожидал. Уверен, о таком не слышал даже Варахиил, а ведь он ответственен за несение благодати людям.

— То есть, я урод? — кажется, подкатывала истерика.

Костя почувствовал это мгновенно и смягчился, присаживаясь рядом со мной. Ангел вообще не был склонен к доведению меня до слез или оскорблениям. Наоборот, старался всегда поддерживать. Он очень непохож на своих собратьев и при этом ощутимо пугает меня таким вниманием. Я боюсь утонуть в его заботе и не увидеть границы, что существует между нами. Нерушимая и бескомпромиссная. Такая никогда не исчезнет. Так зачем мучить себя?

— Ты что-то невероятное, — он провел тыльной стороной ладони по моим щекам, собирая пролитые капельки горечи и страха.

Даже не заметила, когда потекли слезы.

— Ты сильная, смелая и стойкая. Я никогда не встречал таких. И это говорит о твоей уникальности. Не смей думать, что с тобой что-то не так, — брюнет легко улыбнулся, придерживая мое лицо за подбородок и поглаживая кожу под ним большим пальцем, — возможно, это со всеми остальными что-то не так.

И я не смогла не улыбнуться в ответ. Просто потому что напряжение отпустило, а мужчина передо мной не заслуживал видеть печаль на моем лице и дальше, особенно после такой речи.

— Я испортил момент?

От неожиданного вопроса я дернулась от тренера, отчего тот ногтем слегка оцарапал мне кожу на скуле. Как давно незваный гость наблюдал за нами, было загадкой, однако сейчас Борис решил обозначить свое присутствие.

— Отлично, ты вовремя, — произнес тренер и встал с дивана, оставляя меня одну.

Ошибочка, гость званый. Вопрос только зачем?

— Ви, позвони завтра в деканат и попроси перенести твою сдачу на неделю.

— Ага. Так они и сделали это ради одной студентки, — я скептически просмотрела на куда-то спешно собирающегося брюнета.

— Скажи, что у тебя травма. Справку я тебе обеспечу.

— Я не стану пропускать защиту!

— Могу и травму заодно обеспечить, — подняв руку, как примерный ученик, предложил Борис.

— Обойдемся без этого. Уверен, наша сообразительная подопечная сама все поймет и перенесет защиту диплома, — на этом тренер мне подмигнул и пошел в прихожую.

— А если не сообразительная? Сломать ногу? — вполне серьезно спросил ангел.

— Если не сообразительная, то стреножить, как строптивую лошадку. Ломать нельзя, чревато, — брюнет указал на кинжал на столике, — может чего случайно отрезать. Чисто на рефлексах. На твоем месте я бы не рисковал.

Борис проникся, настороженно косясь в мою сторону. Так и хотелось выкрикнуть «Бу!» и посмотреть на реакцию нимбоносца. Однако от опрометчивого поступка я удержалась.

— Все, Ви. Я вернусь к завтрашнему обеду. Ночью у меня дела, а с утра тренировка. За тобой присмотрит Боря. Его не обижать. Лучше покормить и почесать бочок. Тогда он твой со всеми потрохами.

Я кивнула, а когда столкнулась взглядом с Костей, то замерла. Тренер наклонился и легко поцеловал меня в щеку. Вот только краешек его губ случайно коснулся моих, забирая этой неосторожностью вдох. Всего чуть-чуть задержки в обратном движении, и это рождает вопрос. А случайно ли?

Позвонить своему куратору по дипломной все же пришлось. С самого утра, когда я только открыла глаза. Боря за этим тщательно проследил по наставлению тренера. Причем подошел он к делу ответственно и, как по мне, буквально. Когда я набрала номер преподавательницы на смартфоне, Костя купил мне его вместе с одеждой, мой сторож заставил включить динамик, чтобы слышать разговор полностью. Я повиновалась, но отойти на пару шагов не забыла. Вдруг маньяк какой. С этими ангелами ни в чем нельзя было быть уверенной.

— Софья Антоновна, здравствуйте. Это Мечник, — произнесла в трубку, держа мобильный на ладони. Боря бдел и не моргал. Даже сглотнула от такого пристального внимания.

— Все друзья у Орлова чокнутые, — очень тихо прошептала себе под нос.

— Добрый день, Виктория. У тебя ко мне какой-то вопрос по завтрашней сдаче? — раздался искаженный связью, провайдерами и динамиком голос моей преподавательницы бальзаковского возраста.

Борю аж перекосило. Еще бы, нашу Софочку за масляный голосок мартовской кошки, попавшей под газонокосилку, прозвали банши. Вроде и не кричит, а слова так и ввинчиваются в голову. Тут даже функция «уменьшить звук» мало помогает при разговоре по телефону.

— Она присмерти? — басом, благо тихо, спросил удивленный ангел.

— Нет, — шикнула на шатена, — будешь болтать, выключу громкую связь, — пригрозила, закрывая микрофон пальцем.

Мне в ответ кивнули, что означало «буду паинькой». По крайней мере, так я это поняла.

— Софья Антоновна, у меня беда случилась. Я повредила ногу, — как можно жалобнее произнесла я.

— Ох, моя дорогая! Как же так? Сильно? — продолжила плавить наши перепонки преподаватель по политологии.

Человек она не плохой, как преподаватель вообще великолепна, но вот общаться с ней сущая пытка.

— Что произошло? Ты в больнице? — и еще сотня визгливых вопросов, на которые невозможно ответить разом.

Я скривилась, и сквозь накатывающую мигрень начала придумывать отмазку. Все же студенты в этом одни из лучших.

— С байка упала. Неделю постельный режм…

И тут Боря так сурово на меня посмотрел, что я аж подавилась последним словом. Ангел показал мне на ногу и продемонстрировал два пальца.

Хочет, чтобы я две недели больничного взяла? Так это ж такой напряг. Ладно неделя подделанного больничного, но две? Что-то этот мужчина начал смахивать на криминального авторитета. И рожа кирпич и тело шкаф. Пугает он меня, особенно его взгляды на чудесную и очень дорогую мне ножку.

— Как же так, Виктория. Сколько раз я говорила тебе, что необходимо быть осторожной, — продолжила говорить банши, но теперь даже ее голос не так раздражал, — так ты хочешь перенести защиту диплома на неделю?