Михаил Комаров - Прощай, молодость! [СИ litres]

– Хм, – чистосердечный ответ Шнырка явно не понравился ответственному по десертам. – А кто на курсы рекомендацию дал?

– Старший демон Айнштофф, из отдела охраны…

– Кто такой Айнштофф, я без тебя знаю. А ты?

Шнырок растерянно моргнул:

– Что я?

– Со старшим демоном Айнштоффом знаком? Лично, я имею в виду.

– А-а! – слегка приободрился Шнырок. – Это да. В смысле, знаком, хорошо знаком. Мы с ним вместе на Лагосинтере, того… с террористами туземными боролись.

– Ишь ты! Ну, заходи.

Судя по звону и лязгу, старшему черту Трампу пришлось открыть не меньше дюжины замков, задвижек и щеколд, прежде чем массивная дверь слегка приоткрылась.

– Заходи, – скомандовал Трамп, и Шнырок послушно протиснулся сквозь узкую щель. Протиснулся и остановился – в кабинете было совершенно темно.

– Три шага вперед!

Шнырок сделал три осторожных шажка.

– Протяни левую руку вперед.

Поскольку больше команд не последовало, Шнырок, стоя «смирно» и держа левую руку под прямым углом, нервно поинтересовался:

– А дальше что?

– Пошевели лапой-то, борец с террористами! Нашарь там стул и садись.

После недолгих поисков, Шнырок нащупал деревянную спинку и пристроился на деревянном же, жестком сиденье.

– Сел, – доложил он в темноту.

Вместо ответа, щелкнул выключатель, и слепящий свет лампы ударил Шнырку в лицо.

– А теперь рассказывай, стажер.

– Что? – тонкий голос Шнырка сорвался на неприличный, какой-то мышиный писк. – Что рассказывать?

– Все. Имена, пароли, явки. С какой целью заброшен. С кем должен встретиться. Какое задание поручено. Все рассказывай.

– Какие имена, какие явки? – Шнырок прикрыл было глаза ладонью, но Трамп строго рявкнул:

– Руки по швам! В лицо смотреть!

Поскольку никакого лица разглядеть в темноте было невозможно, Шнырок попытался смотреть на лампу, но тут же зажмурился.

– Я ничего не понимаю! И никуда я не заброшен, у меня командировочное удостоверение есть!

– Видел я твое удостоверение. И про твою дружбу с Айнштоффом слышал. Соври еще чего-нибудь.

– Да почему же соври, – искренне обиделся Шнырок. – Про дружбу я, кстати, ничего не говорил, какой я ему друг? Но там, на Лагосинтере, помог немного, это было. Мы тогда с Большим Болтом…

– Ты и Большого Болта знаешь?

– Так я же говорю! Я тогда еще в отделе ассимиляции служил, на Лагосинтере. А там туземцы, какие-то дикие совсем. Сначала на вербовочный пункт напали, пленных захватили, потом вообще, на Базе погром устроили. Вот Айнштофф и отправил отряд, изловить их. Я при отряде был проводником, а Большой Болт – командиром. Так мы этих туземцев…

– Тихо! – команда сопровождалась громким хлопком ладони по столу, и Шнырок, поперхнувшись от неожиданности, замолчал.

После несколько мгновений тишины, скрипучий голос, заметно подобревший, раздался снова.

– Ладно, допустим, я тебе верю. А в продовольственный отдел зачем явился?

– Так командировка у меня! Спецзадание! Вот по этой накладной со склада получено семнадцать тонн сахара, на изготовление праздничного торта, на юбилей филиала… да выключите, наконец, эту лампу!

– Не многовато, семнадцать тонн на один торт? – ехидно уточнил ответственный по десертам. Просьбу выключить лампу он проигнорировал.

– Много, конечно! Поэтому мне и поручили выяснить – куда сахар делся. Семнадцать тонн – это вам не…

– А чего ко мне с этой накладной пришел? – перебил его старший черт.

– Как чего? – заморгал слезящимися глазами Шнырок. – Торт, это же сладкое, так? Так. Значит, это десерт, так? Так. Значит, спрашивать надо у ответственного по десертам, так?

– Не так. Поскольку торт не простой, а, сам говоришь, для юбилея предназначен, это уже не просто десерт, а десерт для официального банкета. И тебе надо, к ответственному по банкетам.

– К ответственному по банкетам, – тупо повторил Шнырок. – А где он?

– Другой конец коридора, кабинет номер 77781, – ответил скрипучий голос почти дружески. – Ну что сидишь? Свободен!

– Мыр-мыр-мыр-мыр-мыр, мыр-мыр-мыр – Дирк Севен, главарь местной шпаны (ну да, шпаны, а что поделаешь? Даже в таком тихом местечке, как глухая сельнская деревня, обязательно имеется несколько граждан, склонных к антиобщественному поведению) любил петь, хотя не отличался ни голосом, ни слухом. Слова он тоже, как правило, не мог запомнить, поэтому его вокальные упражнения обычно сводились к невнятному, довольно заунывному мурлыканью, не подчиняющемуся никакому ритму и без малейшего подобия мотива. Впрочем, приятели Дирка музыкальными способностями тоже не отличались, так что их это, так называемое пение, не раздражало. А если бы и раздражало, кто бы их спрашивал? Попробовал бы кто рот открыть, живо получил бы кулаком в пятак! И вся консерватория.

Дирк развалился на лавке, закинув руки за голову и предоставив приятелям полную возможность устраиваться рядом на больших плоских камнях. Или, если им не по нраву камни, просто на травке. Приятелей было трое и все трое, в отличие от руководства были заняты делом. Крос – среднего роста, с невыразительным, незапоминающимся лицом, старательно ковырял землю большой щепкой. Рядом с трудолюбивым Кросом сидел Свайл, самый умный в компании – его иногда даже видели с книжкой в руках. Сейчас Свайл курил, внимательно вглядываясь в прямую, уходящую вдаль улицу. До сих пор на улице ничего интересного не произошло, даже кошка не пробежала ни разу, но он продолжал старательно наблюдать. Третий – Лустер, как раз любитель поваляться на травке, добросовестно спал.

– Дирк, а Дирк! – Свайл подал голос неожиданно, обычно он разговаривал мало, за целый день мог двух слов не сказать.

– Чего тебе? – главарь не потрудился открыть глаза, но мурлыкать перестал.

– Вот ты мне скажи Дирк, а если кто-нибудь с Рианой гулять станет?

– Нет таких дураков, с Рианой гулять, – лениво ответил Дирк. – Я давно всех отвадил.

– А все-таки? Если кто-нибудь с ней гулять пойдет, что ты сделаешь?

– Что-что, – недовольно проворчал Дирк. – Если пойдет, значит, опять морду набью придурку. А что, – до него только сейчас дошло, что непривычная назойливость Свайла могла иметь основания, и парень открыл, наконец, глаза. – Ты ее видел с кем, что ли? Опять рыжий с дальнего конца расхрабрился? Мало ему в прошлый раз показалось?

– Не, это не рыжий, – ответил вместо Свайла Крос. – Это брюнет. Жгучий. – И, сплюнув, добавил: – Этого мы еще ни разу не били.

Несколько мгновений Дирк продолжать лежать, глядя в небо и усваивая информацию. Потом уточнил:

– А откуда вы знаете? Про этого, брюнета?

Свайл не ответил, не считать же ответом пожатие плечами, зато Крос охотно удовлетворил любопытство Дирка:

– Так видим же. Вот они, идут, – он ткнул щепкой в сторону показавшейся парочки. – Обжимаются.