Валерий Гуминский - Найденыш

— Рома, давай, — тихо сказал атаман, но интонации были понятны всем, кто знал Данилова. Это был приказ.

Роман гибкой кошкой скрылся в зарослях, и наступила тишина, если не замечать игривую песню ручья. Максим от напряжения вытянулся в струну, закрывая своим телом атамана, а ствол автомата медленно ходил по широкой дуге, задерживаясь на возможной директрисе вражеского огня. Он даже взмок; бисеринки пота выступили на висках.

— Макся, ты чего так закостенел? — негромко спросил Тихон. — Расслабься. Чую, нет здесь никого, кроме….

Из кустов смородины показался Роман со странным выражением лица: смесь безбрежного удивления и ужаса. Прижимая одной рукой к груди небольшой цветастый сверток, заляпанный пятнами крови, в другой он нес автомат. Из свертка доносилось щенячье хныканье. Перешагнув ручей, подошел к удивленным мужчинам и неловко замер на месте, не зная, что делать.

— Макся, возьми у брата оружие, — поморщился Тихон, сразу поняв, что все это значит.

Максим как-то судорожно выхватил автомат у Романа и отступил в сторону, не забывая, впрочем, контролировать обстановку. Если ему и было интересно, этого он не показал.

— Положи на землю, — дал команду атаман, — разверни одеяло. Ты что, детей никогда не видел?

— Да как-то… неожиданно, — буркнул Роман, но сделал все, как приказал командир. Осторожно развернул замаранное чьей-то кровью одеяло и с облегчением выдохнул.

Младенец в легкой фланелевой распашонке, сморщив личико, уже не кричал, а попискивал, потратив все силы на то, чтобы его услышали и спасли. Суча ногами и руками, он с какой-то укоризной смотрел на склонившихся над ним больших великанов.

— А чья кровь? — Роман посмотрел на атамана.

— Главное, не его, — Тихон присел на корточки и бесцеремонно перевернул младенца на живот, вызвав у того бурный протест в виде жалобного рева. — Нет, с дитем все в порядке. Даже не ранен. Только весь мокрый и в штаны навалил. Ты никого рядом не видел?

— Нет. Он лежал под кедровым комлем один, — Роман почесал затылок. — Я, вообще-то, и не думал по округе рыскать, Сразу сюда.

— Давай обратно и обыщи все вокруг. А мы пока к машине. Ребенка надо как-то в порядок привести. Максим, пошли.

Они разошлись в разные стороны. Тихон, завернув обратно найденыша в грязное одеяло, сам понес его к дороге. Максим, отдав автомат брату, ломился сзади и чуть сбоку, ломая сухие ветки кустарника.

Семен, скучающе сидя на теплом капоте «Вихря», выпучил глаза, увидев своего шефа в такой компании. Он сполз вниз и дернулся куда-то в сторону, потом передумал и остановился, как вкопанный.

— Это что, атаман? — водитель не нашел ничего лучшего, как почесать бритый затылок.

— Не «что», а «кто», — сердито бросил Тихон. — Детей не видел?

— Их в капусте находят, а не в лесу, — решил пошутить Семен, но сразу осекся под взглядом командира. Ничего не сказал, когда младенца положили на капот внедорожника.

— Тряпки какие есть? Тащи все, что найдешь. Надо помыть дитя, уже пованивает, — распорядился атаман. — У тебя где-то в канистре вода есть. Давай ее сюда. Она все-таки теплее, чем в ручье. Да шевелись, хватит столбом стоять.

Тихон снял с ребенка распашонку и хмыкнул. Мальчик. Умело обтерев все грязные места мокрой тряпкой, уже чистой еще раз промыл и завернул в какое-то потертое тонкое одеяло, служившее, видно, подстилкой во время пикников, а может, и еще для чего более интересного.

— Сами как дети, — обронил Данилов, передавая кулек с хнычущим ребенком Максиму. — Пора своих заводить, а то увидели — чуть в обморок не упали.

— Да ничего и не упали, — проворчал уязвленный Семен. — Это Максим бледный от ужаса, вон, до сих пор руки трясутся.

— Эй, чего гонишь! — возмутился парень. — Я испугался только вначале, когда кровь увидел на одеяле. Думал, с дитем что случилось. Звери покусали там….

— Замолкли, оба! — насторожился атаман, вскидывая голову.

На поляну выскочил Роман, весь какой-то взъерошенный, словно только что дрался с медведем в густом малиннике. Глаза его чуть ли не выскакивали из орбит, и все его поведение говорило о том, что в лесу произошло нечто небывалое, чтобы профессиональный боец вел себя подобным образом.

— Что, Рома, еще один младенец? — хладнокровно спросил Тихон, расслабляясь.

— Там… это, женщина мертвая, в кустах лежит. Метров двадцать от того места, где ребенка нашли, — Роман сглотнул слюну и протянул руку к фляжке, отцепил ее от пояса и долго пил, шумно двигая кадыком. Все терпеливо ждали, только найденыш беспрерывно поскуливал, не решаясь, видимо, заорать в полный голос.

— Рома, точнее можешь? Докладывай, етить твою за ногу! — Тихо, даже чуть ласково произнес атаман. Но в его голосе чувствовалось нарастание угрозы.

Роман подтянулся и уже четко доложил:

— Осмотрел место, увеличивая радиус поиска. Нашел женщину. Несколько пулевых ранений. Большая потеря крови. Никаких документов, драгоценностей и денег при ней не было. Только вот это.

Парень показал на ладони кулон на серебряной цепочке в виде солнечной свастики с закругленными концами, в середине которой был вправлен небольшой рубин.

— Почему женщина лежала так далеко от ребенка? — задал естественный вопрос Тихон.

— Судя по оставшимся следам, она оставила дитя в укрытии уже тяжелораненая, но почему-то сама поползла в обратном направлении, — Роман знал, что говорить. Братья с самого детства умели ходить по лесу, и чтение следов на траве и на земле не составляло для них труда. — Доползла до кустов, там и умерла.

— Зачем она сделала это? Семен, возьми ребенка на руки! Неужели трудно догадаться?

— Или грудью покорми, — съехидничал Максим, за что удостоился демонстрации громадного кулака водителя.

— Есть предположение, что она хотела подобрать этот самый кулон, — уверенно ответил Роман. — Видимо, спасаясь от преследования, зацепилась за куст, оборвала замок. Вот, даже видно, что зацепка вырвана с мясом. Но кулон для нее был очень важен, поэтому так себя и повела.

— Разумно, — кивнул Тихон, о чем-то задумавшись. — Макся, проверь связь с базой. Если сумеешь достучаться, скажи, чтобы нашли кормилицу срочно. И связались с лесничеством Харитонова. Не нравится мне эта история. Не могла же баба из-за кордона прийти. Значит, всяко разно побывала у Петровича. Мимо него не проскочишь незамеченным.

— Понял, атаман! — Максим нырнул в салон «Вихря» и схватил рацию. Через несколько секунд изнутри донесся его монотонный голос, вызывающий таежный кордон.

— Рома, мы сейчас шустро едем до дома, а ты затихарись здесь, чтобы ни одна падла тебя не учуяла. Чтобы не случилось — молчи, в огневой контакт не вступай, только в случае прямой угрозы жизни, — Тихон кивнул Семену, и тот аккуратно положил хнычущий сверток на заднее сиденье, постарался тихо закрыть дверь, после чего сел за руль, попутно двинув по затылку жесткой ладонью склонившегося над рацией Максима.