Трейси Бэнгхарт - Грация и фурия [litres]

Аника бросилась на нее, но Серина, точно танцуя , с разворотом ушла в сторону, уворачиваясь от смертоносных ударов. В то же время она выставила в сторону ногу. Аника, споткнувшись о ногу, упала, и Серина что было мочи ударила ногой по кисти соперницы. Нож со звоном отлетел в сторону.

Аника издала крик разочарования. Серина попыталась наступить на ее вторую руку, но та была готова – извернувшись всем телом, она приподнялась и саданула Серину локтем в живот. Серина отшатнулась. Аника, прочертив в воздухе дугу рукой с зажатым ножом, нанесла ей глубокую рану на предплечье. Брызнула кровь, руку пронзила острая боль. У Серины перехватило дух, и она замерла. Пытаясь воспользоваться преимуществом, Аника сделала выпад, но Серина, снова танцуя, в последнюю долю секунды уклонилась, крутанувшись всем корпусом, и Аника промазала. Серина вновь развернулась и ударила противницу ногой под колено. Та снова упала, и на этот раз ее падение было более стремительным, а соприкосновение с камнями – более жестким. Аника попыталась откатиться в сторону, но Серина, не мешкая, ударила пяткой ей по запястью, и по камням покатился второй нож. Опасаясь, что у Аники где-то припрятан еще один нож, Серина быстро взгромоздилась противнице на грудь, прижала ее руки своими коленями к камням и приставила нож ей к горлу. Аника боролась, но успеха это принести уже не могло.

– Сдавайся, – прорычала Серина и надавила на нож так сильно, что на горле Аники проступила кровь.

Та плюнула ей в лицо.

– Нет.

Казалось, само время замедлило свое течение. Серина глядела на Анику, а та уже боролась, силясь подняться, но выражение ее лица оставалось по-прежнему вызывающим: рот презрительно сжат, в глазах – лихорадочная ярость.

Серине следовало убить ее.

Надо лишь надавить на нож посильнее, перенести на его ручку массу всего тела, и она окажется победителем. Серина будет жива, а ее команда получит еду, в которой отчаянно нуждается.

Только одна жизнь. Только одна смерть.

Только одно убийство.

Серина вгляделась Анике в глаза. Та задыхалась. Кроме ударов крови у себя в ушах да шепота ветра, Серина иных звуков не слышала.

Давай же, Серина. Ты – уже победитель.

– Давай же, Аника, сдавайся, – пробормотала она. – Убивать тебя я вовсе не хочу.

Глаза Аники сузились.

– Если ты не убьешь меня, я убью тебя.

Слова Аники не были пустой угрозой. Она говорила абсолютно серьезно.

Аника уже совершала насилие над другими людьми и говорила, что убила кого-то. Она заслуживала того, чтобы оказаться здесь.

Точно так же, как за «кражу» оказалась здесь Серина? Да и вообще, хоть кто-нибудь из местных обитателей заслуживает того, чтобы находиться здесь? Заслуживают ли они столь сурового наказания?

Нож в руке Серины задрожал. Аника немедленно попыталась воспользоваться замешательством Серины – потянулась к ножу, который лежал лишь в нескольких дюймах на камнях. На принятие решения у Серины оставалась лишь секунда-другая, а потом бой непременно должен был возобновиться.

И Серина воспользовалась этой секундой – подняла руки и закричала так, что ее собственный крик болью отозвался у нее в ушах:

– Я сдаюсь!

Толпа позади нее выдохнула. На балконе зловеще забубнили голоса.

Челюсть Аники отвисла. Затем она отпихнула Серину с себя и поднялась.

Пальцы Серины непроизвольно сжали ручку ножа, хотя тело ее обмякло, почти перестало ее слушаться. Тем не менее ее наполнило убеждение: она поступила правильно.

Аника схватила нож, но атаковать не стала, а лишь застыла в паре футов, глядя на Серину.

Убивать сдавшегося бойца было против правил, но никому не было известно, что вместо этого делать.

Над толпой громогласно прозвучал голос Командора Ричи:

– Да уберите же ее отсюда!

Прежде чем охранники успели исполнить команду, Серину схватили Оракл и Эмбер и отволокли с арены в темноту ночи.

НОМИ ЗАШЛА В КРОХОТНОЕ ПОМЕЩЕНИЕ. Здесь вдоль стен стояло две скамейки, из крошечного иллюминатора лился лунный свет. Каюта сильно смахивала на тюремную камеру.

Корабль качнулся, и движение это отозвалось у Номи тошнотой. Она вгляделась в серебряный горизонт.

Открылась дверь. Номи молниеносно повернулась лицом к дверному проему. Лампа частично освещала лицо стражника, а за ним был…

Аса!

У Номи перехватило дыхание.

– Спасибо тебе, Маркус, – сказал Аса, кивком отпуская стражника.

Он вошел, затворив за собой дверь, и повесил лампу на крюк на стене. Повернулся к Номи. Пространства в каюте было мало, и его почти полностью занимала ее огромная юбка.

От радости, что она увидела Асу, Номи едва не бросилась ему в объятия.

– Ваш брат видел краешек письма, – сообщила она взволнованно. – Я сказала ему, что это – часть платья, но когда охранник привел меня сюда, я уж решила, что Малахия тут и расправится со мной.

Аса, приблизившись к ней, с жаром заговорил:

– Тебе следует быть осторожней, Номи. Я беспокоюсь, что ты подвергаешь себя излишнему риску. Если с тобой что-нибудь случится…

Он стоял очень близко к ней. Настолько близко, что мог запросто обнять ее за талию. А ей очень хотелось положить ладони ему на плечи, ощутить его кожу своей.

Ее испугало вдруг вспыхнувшее в ней желание.

– Знаю, знаю, я вела себя глупо. – Она вгляделась ему в глаза, и щеки ее налились краской. – Но без риска не обойтись. Я не могу… не могу быть Грацией Малахии, Аса. Не смогу жить, подчиняясь прихотям Наследника. И еще Серина… Наш план сработает. Обязательно сработает, и мы все освободимся. Обещаю, в следующий раз буду вести себя умнее.

Его руки коснулись ее талии именно так, как она себе это и представляла.

– В жизни не встречал девушку столь страстную, как ты.

Прежде чем она успела остановить себя, ее руки обняли его за плечи. Он сжал ее в объятиях, и они поцеловались.

В ее полуприкрытых глазах загорелись золотые искры. Она запустила пальцы в его густые волосы. Судно мягко покачивалось, заставляя их крепче прижиматься друг к другу.

Будь здесь Серина, она бы ужаснулась поведению Номи. Но даже эта мысль не остановила Номи. Она наслаждалась ароматом дыхания Асы, мягкостью его губ, прижатых к ее губам.

Наконец она приоткрыла глаза. Каюта показалась окрашенной красным.

Едва слышно выдохнув, она отступила назад. Темноту действительно пронизывал малиновый свет. Номи взглянула в иллюминатор и увидела за ним, как над морем взлетает фейерверк. Ночное небо вдруг взорвалось золотыми и красными вспышками.

– Погляди, – прошептала она в благоговении. Она слышала о фейерверках, но никогда прежде не видела их.

Аса рук с ее талии не убрал, и они вместе наблюдали огненное шоу. Номи непроизвольно выдохнула, увидев возникшие одновременно огромные сияющие шары зеленого и пурпурного цвета, и вздохнула, когда по небу пронеслась ракета со слепящим глаза белым хвостом.