Виктор Угаров - Дикий артефакт [litres]

Инквизитор раскланялся и отошел. Павел проводил его задумчивым взглядом и снова повернулся к гостям.

Анна прокомментировала:

– Давненько мне не угрожали так… вежливо.

– Это и есть первая причина, почему вы здесь, – сочувственно сказал Павел. – Инструктаж для новичков, немножко пугаем самых ретивых. Оба местных Дозора сейчас переведены в режим полицейских и не участвуют в поисках артефакта.

– А вторая причина?

– Мне здесь уха монастырская с расстегаем очень нравится. И мясо на косточке! – Павел увидел идущего к ним официанта и потер руки. – После ужина поговорим.

Под мягким снегопадом они шли по ночному городу.

Павел предложил прогуляться до гостевого дома «У Покровки» пешком. «Для лучшего пищеварения», – объяснил он. А потому сотрудники «Антанты» подхватили свои рюкзачки и теперь с удовольствием дышали свежим морозным воздухом, глазея по сторонам.

Ночной центр Пскова к обычной рекламе добавил предновогодние украшения: новые узоры неоновых трубок, гирлянды в витринах магазинов и – по штуке на квартал – разновеликие елки с иллюминацией.

– А теперь можете спрашивать. – Павел подмигнул. – Подальше от чужих ушей.

– Какой у нас статус?

– Не путаться под ногами! – жестко ответил Темный маг.

– Что сейчас с поисками?

Дозорный помедлил, что-то прикидывая в уме, а потом кивнул своим мыслям.

– Ладно, расскажу. Думаю, уже можно. – Он зло оскалился. – Знали бы вы, как нас все эти поиски достали! Трое Иных уже погибли. Два фрилансера вроде вас, а вчера исчез дозорный из Парижа. Прогулялся с леди из Чикаго по ночным кабакам и пропал. То ли домой вернулся, не предупредив Иную таможню, то ли американскую ведьму обидел. Я поинтересовался у Райниса: европейские зубры из Инквизиции только руками разводят. Говорят, что при такой концентрации магии в городе можно скрыть любое преступление!

Павел помолчал, чтобы отдышаться и успокоиться.

– Весь Псковский кремль обследовали от чердаков до подземных ходов, проверили каждый камень, деревяшку и железяку на предмет следов магии. Ни-че-го! Причем, заметьте, каждая группа пришельцев работала независимо. Прошлись частым гребнем, спокойно и с комфортом. Это мы, местные, постарались и отпугнули обычных туристов. Вторую неделю бедолаги шарахаются от исторического центра города.

Павел неожиданно хмыкнул:

– Все приезжие Иные – сама вежливость, каждый день раскланиваются, как на отдыхе в Ницце. А негативная энергия из каждого бьет фонтаном. Какое-то время мы опасались прямых поединков, но все обошлось. Вы вовремя приехали.

Анна устроила цыганское представление, наивно похлопав длинными ресницами, и изобразила радость:

– Значит, мы можем спокойно все обследовать! И никого не потревожим.

Павел только фыркнул.

– Вы вовремя приехали, чтобы понять – нет здесь никакого «дикого артефакта». Тут такие профи поработали, мне не чета. Так что предлагаю отметить завтра нашу встречу, и можете возвращаться домой с чистой совестью. А сегодня я вам сделаю регистрацию, и баиньки.

Антон развел руками:

– Так быстро вернуться мы не можем – у нас контракт, ты должен понять. Надо хотя бы один день покрутиться тут, походить. А за информацию спасибо, пригодится для отчетности. В кремль-то нас пустят хотя бы, не шуганут? Я хотел бы Анюте все местные красоты показать, раз уж выпал такой случай.

– Смотрите, – кивнул Павел и хохотнул. – За погляд денег не берут. И не развоплощают!

Глава фирмы «Антанта» стоял на крыльце гостевого подворья и задумчиво смотрел, как в ночных сумерках исчезает фигура приятеля.

– Там, – он повернулся к подруге и ткнул пальцем в сторону двери, – о делах ни слова! Можно жаловаться, ругать меня и лениться, ясно? Здесь все следят за всеми, и наши коллеги там, за дверью, – не исключение.

Анюта молча кивнула.

Они, как послушные бойскауты, вошли, отметились у дежурной и действительно отправились баиньки. Анна, похоже, опять превратилась в Аню Снежную. Со спокойствием узника с пожизненным сроком заключения она рухнула на постель и попыталась заснуть.

Антон же ненавидел безысходность и неизвестность. Он лежал в постели, уперев взгляд в потолок, и перебирал в уме уже известные факты.

И не мог понять.

Ну не складывались они в четкую картину!

Предположим, текст «Исповеди» – фальшивка. Но сотрудники Инквизиции собаку съели на древних манускриптах, они бы обязательно вычислили подделку. Допустим, документ подлинный, но ученик Трусливого мага решил подшутить над потомками. А своего Учителя, может быть, просто выдумал? Но и такой вариант невозможен. Антон твердо знал о существовании колдовских методов, с помощью которых можно определить настроение Иного, который писал текст. Это как запах от духов, его можно распознать. Шутку бы тоже вычислили.

Остаются поиски.

Антон полностью доверял своему приятелю и поверил, что на территории исторического центра Пскова нет никакого «дикого артефакта». Но он есть, причем именно здесь, в Пскове, поскольку ученик чародея его не нашел. Точнее, так и не решился на поиски, а путеводную нить уничтожил.

Артефакта здесь нет, но одновременно он есть, обязан быть!

Как в сказке: пойди туда – не знаю куда, найди то – не знаю что.

Одеваясь, Антон все повторял и повторял эту знакомую с детства считалку. Почему-то она застряла в сознании и не желала его покидать.

Прихватив планшет, полученный от подмосковных ведьм, Антон перебрался на кухню. Подогрел воду и замутил большую дозу растворимого кофе с сахаром.

Знакомые файлы «Исповедь» и «Легенда» высветились на экране. Антон, прихлебывая сладкую бурду с кофеином, углубился в откровения древнего Иного. Привычка «черного археолога» вникать во все детали заставила его вновь перечитывать, медленно и вдумчиво, текст «Исповеди».

Он искал повторы. Мелкие совпадения. Просеивал факты, пытаясь найти между ними новые связи. Старался взглянуть на проблему под другим углом зрения.

Ни одной дельной мысли в голове!

Взгляд зацепился за повторяющееся в тексте название артефакта – «саркофаг Силы». Ничего особенного: был «дикий», стал «саркофаг». Всего-то.

Но почему в его голову постоянно лезет латинское слово «sarcophagus»? Оригинала же он не читал! Перед ним был только перевод на русский. Надо спросить у Анны, она знаток латыни, этот язык – ее хобби. Возможно, Антон с напарницей уже сталкивались с этим словом раньше.

Студент, стараясь не шуметь, вернулся в номер. Подруга лежала на животе, вытянув руки вдоль тела. Нехорошо так думать, но ведь – бревно бревном! И дела ей нет до мировых проблем.

Он тихонько потряс ее за плечо.

– Чего тебе, неугомонный? – приподняв голову, сонно спросила девушка.