Anne Dar - Узник [СИ]

Когда вечером настал час собрания совета, я спустилась вниз и, по просьбе Ричарда, села на край кожаного углового дивана, на котором вдали от меня уже сидели Фердинанд, Сильвия, Стефан и Агния. Ричард отправился за остальными, оставив меня смотреть в панорамное окно, за которым к дому подходили Хайме и Диана. Боковым зрением я видела, как меня сверлят четыре пары глаз, разделяющих со мной один диван.

Спустя пять минут, когда все собрались, собрание началось с момента, когда, встав со своего места, мой дед начал говорить:

— У нас возникли разногласия относительно того, можем ли мы настаивать на твоём замужестве с Гербергом, — обратился он ко мне.

— И в итоге мы решили, — перебила его Хайме, — что судьба одного человека ничтожно незначительна в сравнении с судьбой целого рода. Поэтому ты должна послушаться своих родственников, которые мудрее тебя по исчислению лет…

— Какое интересное замечание, — прервала глупую речь высокомерной девушки я. — И много ты мудрости приобрела, пролежав полвека в склепе? Думаю, единственным жизненным опытом, которым ты можешь со мной поделиться — это как, будучи куклой запертой в ящике, не стать пищей для моли.

После сказанных мной слов на щеках оппонентки выступили красные пятна и, казалось, она вот-вот взорвется, однако её кузина вовремя встряла:

— Не думаю, что склоки смогут привести нас к единому мнению, — неплохо держа себя в руках, произнесла Диана.

— У нас есть другой вариант развития событий, — начал Ричард, воспользовавшись общим замешательством от моей резкости. — Я и Камилла исчезнем из ваших жизней. Мы отправимся за остатками рода Переяроков вместе.

— Девочка вполне может остаться с нами, — начал дед.

— Её сразу же прикончат и ты станешь оружием обращенным против нас, — тут же заметил Герберг.

— Вы сотворите заклятие сокрытия, и со мной она будет в большей безопасности, нежели с вами, — парировал Ричард.

— Почему мы должны согласиться на это?! — задребезжала Хайме. — Есть два варианта развития событий: либо эта вздорная девчонка выходит замуж за Герберга и никаких недоразумений не происходит, либо она запустит цепь непоправимых событий, которые погубят наш род. И я не собираюсь…

— Мы не собираемся, — отозвался Константин. — Именно «не собираемся» подвергать безопасность рода даже незначительной опасности.

— Допустим, её не убьют, и ты останешься хранителем нашего рода, — начала Диана. — Но она со временем влюбится и выйдет замуж за человека, от брака с которым родится ребенок, который унаследует кровь последней представительницы Таммов…

— Я не собираюсь подвергать ребенка мукам состоять в этом роду, поэтому рожать не собираюсь, — твердо прервала Диану я.

— Это ты пока не собираешься, — заметила Хайме, — но что ты будешь делать, когда у тебя начнет расти живот.

— Предлагаю голосовать, — оборвал разгоряченную девушку Ричард.

— Я против, — тут же выпалила блондинка.

— Против, — поддержал её Константин.

— Против, — отозвалась Диана.

— Против, — холодно произнес Герберг.

— Ты хочешь отправиться с Ричардом? — спросила вдруг у меня Агния, каким-то слишком слабым голосом.

— Да, — постаралась спокойным тоном ответить я. — Это то, чего я действительно хочу.

— Я голосую за предложение Ричарда, — неожиданно произнесла женщина, являющаяся моей матерью, вставая со своего места.

— Ты вообще не носительница крови Таммов, насколько я знаю, — заметила Хайме.

— Но я его часть. Генри, пожалуйста, — спокойно обратилась женщина к моему отцу.

— Отдаю свой голос в поддержку Ричарда, — гулко выдохнув, проголосовал отец, хотя было очевидно, что он не в восторге от этой идеи и принял такое решение лишь по просьбе супруги.

— Я за, — подхватила Сильвия, поддерживая своего сына и невестку.

— За, — проголосовал дед.

— Мы за желание Камиллы, — уже переговорив с Клэр, огласил обоюдное решение Стефан.

— Шесть против четырех. Почти идеальный расклад, — заметил мой дед. — Однако моя дочь, сестра Генри и тётка Камиллы, находится в руках Переяроков, и при этом мы даем согласие на весьма сомнительное развитие событий. Мы попросту всё пускаем на самотек, надеясь на благополучное стечение обстоятельств. Поэтому, как бы хорошо я не относился к Ричарду и Камилле, я вынужден поставить ультиматум — прежде чем вас отпустить, Ричард должен будет вернуть члена нашего рода, иначе я и Сильвия отдадим наши голоса против вашей идеи, и вы останетесь в меньшинстве.

— Мы можем вернуть её после сотворения заклятия сокрытия, — попыталась сопротивляться я.

— Нет, ты будешь нашей гарантией того, что твой друг выполнит своё обещание вернуть мою дочь, — невозмутимо отрезал мой дед.

Я разозлилась на Фердинанда, хотя и понимала его мотив спасти свою единственную дочь. Нам пришлось согласиться с его ультиматумом, после чего собрание было распущено.

— Мне придется остаться? — вглядываясь в глаза Ричарда, спросила я об очевидном.

— У нас нет другого выбора.

— Я понимаю, но мне так и хочется попросить тебя не оставлять меня наедине с ними.

Всю ночь мы пролежали не сомкнув глаз, а в шесть утра Ричард уехал на нашем темно-зеленом мерседесе. Моё сердце словно разлеталось на части, когда я смотрела ему вслед. Мне казалось, что мы серьезно рискуем никогда больше не увидеться, но я боялась озвучить свои опасения, чтобы не накликать беду.

Промочив ноги утренней росой, я вошла в дом и, проходя мимо кухни, заметила Генри с Фердинандом, беседующих о чем-то за чашкой чая. Поднявшись наверх, я хотела вернуться в свою спальню, но в последний момент передумала и, тихо постучавшись в соседствующую с моей комнату, вошла к Агнии. Она сидела на пуфике, напротив своей кровати, держа в руках сборник произведений Шекспира. Это было последнее издательство сонетов, которое я когда-то передала Ричарду через решетку его клетки.

Кожа Агнии была бледна как мел, отчего женщина выглядела очень уставшей. На ней было серое шерстяное платье длинной чуть выше колена, с закрывающими пальцы рукавами, и скромная подвеска на шее, в виде небольшой белой бусинки. Увидев меня в дверях, она затрепетала словно лист на ветру и, по-видимому, не знала как себя повести, что мне сказать или что сделать. Я вспомнила слова Сильвии о том, что после летаргии сложно принимать решения и посчитала нужным начать первой:

— Не спишь? Можно войти?

— Да, конечно, — слабым голосом отозвалась женщина.

Я прошла внутрь комнаты и села прямо напротив нее, на мягкую прикроватную лавку. Мать смотрела на меня с каким-то испугом.

— Что-то произошло? — наконец поинтересовалась она.