Сергей Фомичёв - Роман с феей [litres]

Они вошли. Дом состоял из одной-единственной комнаты-студии, которая оказалась пустой. Лишь небольшой стол с раскрытой книгой на нём стоял посреди комнаты, а возле стены располагалась кухонная стойка с плитой и вытяжкой. На стенах висели мрачные, но стильные обои с чёрными полноразмерными силуэтами людей – стоящими, согнувшимися, лежащими, – словно изображающими последствия ядерной бомбардировки Хиросимы.

Айви принюхалась и шагнула к столу с книгой. Но едва она заглянула в неё, как раздался щелчок. Дверь, ведущая на задний двор, открылась, и на пороге возник человек в чёрной одежде – простой, выкроенной из обычной крашеной ткани, не облегающей, но и не слишком свободной.

– Чёрный цвет нынче в моде, – заметил Николай.

Человек проигнорировал его. Он смотрел лишь на Айви и обращался исключительно к ней:

– Ты всё же пришла. Я гонялся за тобой, но ты сбегала. Я оставил маленькую щель, и ты сама сунула нос.

– Кто ты? – спросила она.

– Ты так и не догадалась? – рассмеялся злодей.

– Тот, кого нельзя называть? – наудачу бросил Николай.

Его, однако, вновь проигнорировали.

– Аз есмь Митридат Эласонский, – пафосно, но явно валяя при этом дурака, объявил супостат.

– Никогда не слышала этого имени, – заметила Айви.

– В Керчи есть гора, – громко шепнул Николай. – Он ей, случаем, не родственник?

Злодей блеснул глазом, но промолчал.

– Ты из Ушедших? – уточнила Айви.

– Точно так, крошка. Из них.

– Ты их предводитель. – Теперь она уже не спрашивала.

– С тобой приятно иметь дело. Всё схватываешь на лету.

Парню в чёрном явно нравилось играть антагониста из романов в жанре нуар, однако даже Николай видел, что под карикатурной маской скрывается нечто более ужасающее. Он пожалел, что они не позвали на дело шелки, поскольку планировали лишь кражу, но подозревал, что и шелки тут мало чем могли подсобить.

– Стало быть, вы вернулись, – сказала овда. – А что так? Не нашли подходящего местечка?

– Не нашли смысла существования, – пожал плечами Митридат. – Оный остался здесь. И вот мы вернулись.

– Не все. – Она покосилась на книгу.

– А-ха-ха… Книга с заклинаниями лишь наживка. Все мои братья давно здесь. И мы готовы выступить.

– А для начала решили лишить источники силы их хозяев, – добавила Айви. – Мой ведь не первый, да? Поющий Водопад в Андах. Мохнатый Валун в Шотландии.

– И не только, моя малышка, не только. Однако должен признать, ты со своим наёмником подобралась близко. Куда ближе предшественников.

– Ты пытался сосредоточиться на короне Мерлина, но всё же твоё истинное желание пробилось сквозь завесу. Источник. Ты задумал скомпрометировать его.

– Скомпрометировать? Да, пожалуй, можно сказать и так. Но лишь для начала. На самом деле я хочу получить его в работоспособном состоянии.

– Это невозможно! – вокликнула овда.

Вполне убедительно воскликнула. Хотя прекрасно знала, что источники иногда меняли хозяев. Николай догадался, что она пытается выудить у врага информацию. Вот почему до сих пор не атакует. Умозаключение чуточку успокоило, поскольку предполагало, что они смогут уйти отсюда живыми. Во всяком случае, сама Айви сможет.

– Нет ничего невозможного, – заявил Митридат.

– Только с нарушением равновесия!

– Хватит нести этот бред о равновесии, – раздражённо бросил Митридат. – Сколько живу, столько и слышу про баланс сил, стабильность системы, равновесие. Все эти россказни в пользу тех, кто волей случая оказался наверху. Кому не требуется думать каждый день о хлебе насущном, здоровье, молодости, продлении жизни. Это называется «статус кво», а не равновесие. Вы, обладатели источников силы, давно уже стали паразитами. Не ударив пальцем о палец, владеете с рождения могущественными артефактами. Всю жизнь не совершаете ничего, кроме взаимных визитов, игр, развлечений.

Митридат повёл носом в точности, как это делает Айви, когда принюхивается к мирозданию, и, похоже, остался удовлетворён почуянным.

– Это, впрочем, касается не только хранителей силы, – продолжил он. – Всё ваше никчёмное общество давно и глубоко поражено скверной. Вы ленитесь. Вы не занимаетесь исследованиями. Не составляете новые амры вот уже добрую сотню лет. «А зачем? – говорите вы себе. – Всё лучшее уже придумано до нас, и не нам, убогим, оспаривать величие славных предков». Развитие наук и искусств прекратилось. Знаний не прибавилось ни на йоту. Вам тепло, светло, сытно, зачем желать большего? Всё застыло. Общество погрязло в стагнации. Люди скоро обойдут вас с помощью обычных технологий. И что же? А ничего. Вы даже не задумываетесь над этим, не ищете выход. А продолжаете веселиться, как на том пароходе, что столкнулся когда-то с ледяной глыбой.

– Любой источник силы есть также и огромная ответственность, – возразила Айви. – Именно поэтому мне пришлось изрядно побегать последний месяц.

– О да! Небольшой сбой, какая досада, – усмехнулся Митридат. – Но ведь это не было предусмотрено, правда? Ты так всё устроила, крошка, что собиралась до конца жизни ничего не предпринимать. Не шевельнуть и пальцем во благо или даже во вред кому-то, кроме себя самой.

– А ты, значит, из любителей шевельнуть? – с сарказмом произнесла Айви. – Ну так никто тебе не мешает завести собственный источник. Ты можешь принести себя в жертву ради людей, твои дети со временем создадут сосредоточие силы, а уже твои внуки смогут черпать её оттуда по мере надобности.

– Это слишком долгий путь, в котором мне отведено незавидное место. Но я нашёл тропинку покороче. Уже существующие и простаивающие без дела источники ничем не хуже того, что можно создать с помощью собственной жертвы. Я уже получил три из них. Твой будет четвёртым. Но и на нём я не остановлюсь.

– То есть ты решил всё захапать себе? Сосредоточить силу в одних руках?

Айви, кажется, удивилась этой простой идее, а вот Николай – ничуть.

– Именно! – прогремел злодей. – Только сильная власть может быть источником истинной справедливости, истинной благодати и истинного гнева! Ни ваши корыстные взаиморасчёты, ни тем более происхождение неспособны стать основой настоящего мира.

Митридат замолк, задумался и, похоже, пришёл к тому же выводу, что чуть раньше и Николай.

– Ты удовлетворила своё любопытство, а я – тщеславие, – сказал он. – Другим-то я не мог рассказать всего, они оставались в неведении до тех пор, пока не лишались источника, а потом и… впрочем, всему своё время. Увидишь.

Он хлопнул в ладоши. Дверь за их спинами отчётливо лязгнула замками и запорами. Нарисованные тени вдруг ожили, наполнились объёмом, сошли со стен. Николай не успел сунуть руку в карман, как почувствовал, что и руки, и всё остальное обездвижено цепкой хваткой нескольких беспалых, но пластичных конечностей. Раздался хохот, который длился, впрочем, недолго.