Николай Слимпер - Тени город 2

Не теряя больше ни минуты, Джон двинулся вперед, остальные же, тщательно прикрывая подростков, двинулись следом. Связавшись по гарнитуре со всеми Охотниками в городе, отдали приказ, чтобы они тоже двигались к центру, по возможности сильно не рассредоточиваясь, дабы не стать легкой добычей.

— Ты с ним слишком строг, — сказал Грасс Джону, идя с ним вровень быстрым шагом.

— Строг? Строг я буду с Камиогавой, если снова с ней встречусь. В одном Бобби прав: организация была создана кучкой людей, желавших уничтожить Теней. Никакой иерархии, никаких приказов, лишь общее желание спасти мир. А сейчас что? Они больше пекутся о своем имидже, чем о жизнях людей. Еще немного, и уничтожение Теней отойдет на второй план. Я вступал не в эту организацию.

Грасс ничего не ответил, лишь тяжело вздохнув. Он первый заметил следующую опасность и открыл огонь, затем подхватили и все остальные, за несколько минут уничтожив около десятка одержимых; похоже, они тоже начали кучковаться в более крупные своры. Джон очередной раз проклял свою беспечность и привычку отвлекаться в самые неподходящие моменты, а потому начал пристальней следить за окружением.

Не прошло и пяти минут, как они очередной раз столкнулись с противником.

Жнец даже под землей иногда слышал выстрелы наверху; или ему это только казалось. Он уже не сидел в келье, а находился в низком просторном зале, где обычно служащие церкви отдыхали после тяжелого дня. В помещении не было никаких излишеств: уцелевшие скамейки, принесенные сюда сверху, несколько стульев, крепкий дубовый стол, несколько спальных мешков у одной из стен. Чудо, что землетрясение не завалило это помещение, лишь на нескольких стенах и потолке проступили трещины.

— Ты так и будешь держать меня здесь? — холодно спросила Блэкснейк, кутаясь в теплую куртку.

— Лишь до тех пор, пока не смогу убедиться, что ты не наделаешь глупостей, — ответил Жнец.

— Майлзу ты доверял.

— Ты прекрасно знаешь, что это не так. Просто он не знал того, что знаешь ты.

Фолла поджала губы. Ей было плевать на остальных, она лишь желала, чтобы ее сестра жила, как ей и обещал Жнец, однако он чуть не убил ее тогда, взорвав базу. Лишь спустя два дня он сказал, что она жива и невредима. Блэкснейк никак не могла ожидать, что Хелин появится на базе, ведь она даже не принадлежит к организации, но, видимо, ее чувства к Джону сильнее, чем она сама считала.

Фолла хотела повидаться с сестрой, сказать, что с ней все в порядке, однако Жнец не мог этого позволить. Ей оставалось лишь выбрать между тем, чтобы на время забыть о сестре либо обречь ее поселиться в подземелье полуразрушенного собора вместе с ней. Фолла была эгоистичной, но сестре желала только добра.

Она знала, что люди Жнеца приглядывают за ней, чтобы та случайно не пострадала, но с ее способностью это было просто невозможно, и он прекрасно это понимал. Тогда зачем ей охрана? Вероятно, он надеялся, что Джон придет к ней, и тогда его схватят. Однако желай он этого, давно бы пришел, даже будучи раненым.

— Что будет, когда Тени вырвутся из своего мира?

— Я же тебе уже объяснял.

— И неужели нужны все эти смерти?

— Смерть — это удобрение для жизни. Этот мир обречен, разве ты не видишь? Я лишь приближаю неизбежное.

Да, Фолла желала могущества, она любила командовать и подчинять, но убивать не входило в ее планы. От мертвеца никакого толку. Унижать, притеснять, заставлять — все это приносило ей какое-то извращенное удовольствие, но, как и всякий любитель жестокости, она не могла вынести, когда все это применяется против нее самой.

Жнец же совсем другой. Он не любит причинять страдания, но при этом без зазрения совести жертвует жизнями других.

Теням нужны тела, чтобы обрести силы, и Жнец каждое Рождество устраивает настоящее пиршество для этих ночных тварей, а те безоговорочно ему подчиняются, потому что знают, что каждое его действие приближает тот день, когда мир накроет тень, чернее безлунной ночи.

Все эти десять лет он собирал вокруг себя одаренных, или одержимых, как их называют Охотники, многие тела уничтожались под действием Тени внутри, но другие, самые сильные, стали для них настоящим домом. Одаренные сильнее любого человека, но помимо силы у них со временем появляются способности, как и у Охотников, зачастую даже превосходящие их. И чем дольше Тень находится в теле, тем сильнее становится одаренный.

И все они находятся где-то в городе, ходят среди людей, работают, платят налоги, даже имеют семьи. И ждут. Ждут, когда Мрачный Жнец позовет их. И этот день как раз оказался тем самым, когда они могут сбросить личину мягкотелого человека и показать все, на что способны. Охотникам несдобровать, как и обычным гражданам.

Но Фолле было плевать как на первых, так и не вторых. Она лишь надеялась, что ее сестра не сглупит в очередной раз.

Хелин было плохо, почти так же плохо, как тогда в катакомбах, когда умирали люди, один за другим, словно намеренно стремились в какую-то машину смерти, готовую перемолоть их кости и выжать всю кровь. Сейчас чувство было не таким сильным, но все же ее словно тянуло во все стороны, растягивало, еще немного и она порвется.

Повсюду звучали выстрелы, и она знала, что любой из них может унести жизнь. Опасность бродила по городу, пересекала улицы и заглядывала в окна, а обнаруживая жертву, обрушивалась на нее, сея смерть. Где-то там ее сестра, где-то там Джон. Она не хотела, чтобы они погибли, но те словно намеренно искали костлявую.

Она успела перекинуться с Джоном всего парой фраз, она хотела сказать больше, но не могла подобрать слов, словно они вылетели у нее из головы, не дождавшись, когда она их поймает. Каким же тогда он был слабым и беспомощным, но Хелин была рада, потому что не чувствовала тогда грозящую ему опасность, а значит, и сама чувствовала себя рядом с ним защищенной.

А еще она думала о своей сестре. Ей не нравилась ее деятельность Охотницы, но на все доводы сестры Фолла лишь отвечала, что это не хуже, чем проституция. Об опасности она и думать не желала. А теперь она еще и предала организацию, перешла на сторону Жнеца, чьи планы не совсем понятны.

Она не могла больше этого выдерживать, сидеть в глухой квартире ничуть не лучше, чем находиться на улице, а потому она быстро оделась, взяла свой «Вальтер» с амбисидиновыми пулями, который ей подарил один из клиентов-Охотников, и вышла на холодные улицы Бруклина.

Безлунная ночь была темна, но для Охотников это не являлось проблемой. Хелин не любила термин Охотник, но Хомо Эребус звучало еще хуже, потому что словно говорило, будто она и не человек вовсе, а монстр, не лучше, чем Тени. Родилась-то она человеком, у нее не раз брали кровь на анализы, и никто не находил чего-то особенного, говорящего, что она не такая, как все. Единственное, что хоть как-то выделяло ее среди большинства, — редкая четвертая группа крови.