Евгений Щепетнов - Грифон

— А что — газ тебе зажечь? — вмешался Сергей. — Ты разве не будешь кипятить смесь?

— Я что сказал? Молчите и не лезьте! А то прямо сейчас тресну этим ковшиком по балде, если услышу хоть одно слово! Молчать всем!

Сергей жестом изобразил, как он зашивает себе рот, и уселся за стол, открыв рот и тараща серые глаза. Василиса подсела ко мне на соседний стул, и я начал творить колдовство.

Вначале взял ступку, пестик, истолок в сухой порошок косточки и камешки, высыпав сухую смесь в ковшик. Затем стал класть то, что надо было класть целиком, не измельчая.

Закладывать в ковшик необходимо строго последовательно — начинаем со змеиной шкуры, маленькое заклинание, потом один бульк спирта, заклинание, лисий хвост… заклинание, еще бульк спирта, заклинание. Оно одно и то же, что-то вроде катализатора процесса, сращивающего ингредиенты. Как только что-то бросаешь в ковшик — тут же надо «приварить» составляющее к остальным. Твердые ингредиенты неведомым образом оплывают, тают, как свеча. В ковшике на дне скопилась побулькивающая, вонючая штука, от которой несет запахом помойки и резким спиртовым духом.

Рядом тяжело задышала Василиса, зажимая нос, и я, не прерывая заклинаний, показал ей кулак — молчи, ни слова!

Через пятнадцать минут в ковшике исчезли коготь, двадцать капель слез девственницы — зашипели, как будто упали на раскаленную плиту, и исчезли, вызвав красноватую вспышку.

— У нас полчаса на то, чтобы добыть кровь и залить ее в напиток. Опоздать по времени — его можно вылить. Будет бесполезен. Милая, иди сюда. Сергей, давай лезвие бритвы. Или острый нож.

— Сейчас — нож! У меня есть из дамасской стали, привезли из Арабских Эмиратов. Может, на огне погреть?

— Прокалить и протереть спиртом. Извини, Василис, я не могу сделать так, чтобы ты не испытывала боли. Нельзя. Все должно быть как в жизни. Потерпи, ладно?

— Потерплю… — с вымученной улыбкой сказала Василиса и вдруг сделалась белой, как бумага.

— Сергей! Держи ее, чтобы не упала! И ковшик второй давай сюда. Ставь. Держись, любовь моя!

Я взял ее тонкую руку, стиснул зубы, прицелился… и не успел — Василиса закатила глаза и потеряла сознание, обмякнув, как тряпочная куколка. Сергей едва успел ее подхватить.

— Клади ее на стол! Вот так! Придержи! Руку держи, куда ты свои ручки шаловливые протягиваешь — сейчас заклинанием импотенции прокляну! Держи, мать-перемать!

Решительно полоснув по темной вене на локтевом сгибе, одновременно зажал руку, но все равно не успел — кровь брызнула фонтанчиком — только успей подставлять емкость. Правда, скоро истечение затормозилось, так что пришлось подкачивать, сжимая и разжимая руку жены. Она так и лежала без чувств, и я порадовался этому обстоятельству — зачем видеть, как из тебя течет этот ручеек драгоценной темно-красной жидкости.

Наконец, нужное количество было набрано — половина ковшика, даже чуть больше — пол-литра точно. Чуть больше — это нестрашно, главное, чтобы не было меньше.

— Давай бинт! Я потом ее полечу. Пока просто затянем рану. Ага, вот так… все. Клади ее на диван, как я закончу — разбудим. Пусть отдыхает. Все, тихо!

Аккуратно взяв ковшик с кровью, я в очередной раз произнес заклинание сродства и вылил густую красную жидкость во второй ковшик. Реакция заставила меня слегка отшатнуться — внезапно вспыхнуло зеленоватое свечение, посыпались искры, как будто я коснулся булатным клинком вращающегося диска точила. В воздухе прозвучал аккорд на тонких струнах — это было красиво и завораживающе.

Жидкость в ковшике из зелено-буро-красной, стала прозрачной, зеленоватого оттенка, количество напитка уменьшилось в два раза. На свету жидкость слегка опалесцировала и от нее исходил странный, слегка химический, но не противный запах. Всего в ковшике осталось около стакана напитка.

Я знал, что действует он около часа, потом свойства слабеют и за считаные минуты эликсир прекращает действовать. Напиток служит своеобразным катализатором в процессах, которые маг вызывает в организме того, на кого воздействует. Серьезная штука — самая серьезная с тех пор, как я начал заниматься магией. До такого уровня магии добраться даже и не мечтал.

— Эй, проснись! Василиса, милая, проснись! Василиса! — Я тряс свою жену, хлопал по щекам, пытался добудиться — тщетно. Никакого эффекта. Бессильно уселся рядом с ней на диван и замер, обдумывая, что делать?

— Извини, — нерешительно вмешался Сергей, глядя за моими манипуляциями. — Она в глубоком обмороке — крови много потеряла, все-таки пол-литра для ее объема тела, это многовато. Притом до этого она была в обмороке. Может, заклинанием ее подымешь?

— Нельзя, — беспомощно сказал я, всем своим естеством ощущая, как уходит драгоценное время. Нужно как-то влить в нее напиток. Она рефлекторно сглотнет, и буду колдовать.

— Воронка пойдет?

— Воронка? Тащи!

Сергей сорвался с места, порылся в кухонном шкафчике и достал оранжевую воронку, черт знает какого времени изготовления. Я такую только у бабушки видал. Он сполоснул ее под краном, вытер чистым полотенцем и передал мне:

— На. Помочь?

— Да. Приподними ее и подержи в полусидячем положении. Ага, вот так. Крепко держи, может очнуться в ненужный момент и пролить жидкость! А она вся, до капли, должна уйти внутрь.

Взяв воронку в одну руку, ковшик в другую, я аккуратно раздвинул белые зубы Василисы и вставил воронку в горло. Потом прицелился и стал аккуратно лить светящийся напиток.

Капля за каплей эликсир уходил внутрь, Василиса вначале дернулась, забулькала, а потом начала сглатывать, проталкивая жидкость внутрь, чтобы не захлебнуться. Ее глаза раскрылись и бессмысленно смотрели на меня, как будто не узнавая. Потом Василиса начала извиваться, хрипеть, но мы с Сергеем зажали ее крепко, так, что от наших рук наверняка остались здоровенные синяки.

— Держи! Не давай ей перевернуться, а то она выплюнет жидкость! Держи!

Наконец судороги прекратились, и Василиса снова замерла, закрыв глаза и тяжело дыша.

Присмотревшись, я увидел, как через пару минут ее тело охватило тонкое свечение, будто кто-то завернул Василису в светящееся одеяло. Готово! Я ПОМНИЛ, что так должно быть. Теперь у меня оставалось десять минут для прочтения основного заклинания.

— Серега, ни звука! — предупредил я и начал читать заклинание, представляя себе лицо той, чей облик сейчас должен лечь на мою жену. Я видел ее перед собой как на картинке и, сцепив зубы, удерживал картинку все то время, что мне понадобилось для прочтения заклинания. Во время чтения свечение вокруг Василисы усилилось настолько, что за свечением не было видно ничего, кроме общего очертания фигуры.

Заклинание закончилось неожиданно, под стон Василисы, шевельнувшейся над диване.