Макс Фрай - Зеленый. Том 3 [litres]

– Это священный знак Возвышения, – говорит Кира. – Он усилит твой благословляющий взгляд. Знак Возвышения – не для всего мира сразу, а для отдельных людей. Как он воздействует, ты на собственном опыте знаешь. Когда ты встречал Са Шахару, благословляющую, и она тебе гадала в кафе, помнишь, что после этого было? Оба раза ужас кромешный? Обычное дело, часто выходит именно так. Потому что Семнадцатый Нож Са Шахара тебя своим взглядом и тайным священным знаком оба раза в наивысшую точку твоей судьбы привела. А в высшей точке легко не бывает, особенно человеку с предназначением; короче, что жив до сих пор – это ты удивительный молодец… Да, ты правильно понимаешь, естественно это опасный подарок. Благословлённым приходится нелегко. Но люди не для лёгкой жизни на свет рождаются. И не затем, чтобы быть в безопасности любой ценой. Не стоит сокрушаться о беспощадности магии, потому что жизнь и без всякой магии никого не щадит.

– Ты отлично справляешься, – говорит Кира, – Сразу видно потенциал. Только силы у тебя пока маловато. То есть, так-то на тебе пахать можно, но от магии всё-таки слишком быстро устаёшь. Даже от нашего общего сновидения, которое моим вниманием держится, уже еле жив. Ты спринтер, а работать тебе придётся без перерывов, самое меньшее, целую долгую жизнь. Что у тебя по дороге к нам топливо в баке за километр до цели закончилось – ясное указание, что для исполнения предназначения ты пока слабоват. Это на самом деле нормально, неутомимыми не рождаются, а постепенно становятся. И ты никуда не денешься, станешь. А чтобы дело пошло веселей, передам тебе четвёртый священный знак Силы. Первые два были для Другой Стороны, третий – для людей, её населяющих, а этот знак – для тебя. Силу бери у стихий, от них не убудет. У моря и рек, у ветра и у огня. У солнца; собственно, у любой звезды, до которой дотянешься. У земли, по которой ходишь – даже в первую очередь у земли! У грозы и у снежной бури, у ливня и наводнения, у любой непогоды – бери с любовью и благодарностью. Не деликатничай, бери при всяком удобном случае, стихии любят делиться силой с теми, кто может взять. Только людей, зверей и деревья не трогай, им ущерб, а тебе никакого прибытка, их сила для магии всё равно не годится, полная ерунда. Зато с ними можно делиться избытком, как ты с своим мёртвым приятелем поделился. Этот твой фокус с дыханием – отличная штука. И теперь тебе будет, что раздавать.

Кира, Верховная Вечерняя Тьма, сидит у костра в саду своего Потаённого Храма; на самом деле, он только называется «храмом», потому что тут обитает она, а выглядит просто жилым двухэтажным домом, внизу деревянным, а сверху каменным, как строят в сёлах в Кровавых горах.

– Ух ты, красотища какая! Два костра сразу, огненный и ледяной! – говорит Эдо Ланг.

Он вышел из дома, то есть, из Потаённого Храма, шатаясь, как пьяный; на самом деле, ясно, что просто заспанный, только глаза продрал. В свитере, без куртки и одеяла, и похоже, не очень-то мёрзнет. Зубами, по крайней мере, не лязгает и не дрожит. Если он всё остальное усвоил так же, как информацию о природе нашего холода, – весело думает Кира, – из него выйдет толк.

Эдо Ланг садится рядом с Кирой и спрашивает:

– А у вас тут всё время темно?

– Только ночью, – улыбается Кира. – В этом смысле у нас всё как у людей. Просто ты проспал почти сутки…

– Почти… сколько? Сутки?!

– Ну да.

– Офигеть.

– Нашёл чему удивляться. Нормальный рабочий сон.

– Это тебе нормальный. А я, понимаешь, так получилось, ещё никогда не был жрецом. Тем более, чёрным северным, волосы дыбом, ужас какой… Слушай, а жрецов в принципе, хотя бы теоретически кормят? Или у вас суровая аскеза?

– Теоретически, кормят, – вздыхает Кира. – Но я плохая хозяйка. В доме шаром покати. Братец мой обещал прийти с угощением, да задержался. Он всей нашей горы хозяин, у него много дел.

– Так у меня же в машине запасы! – вспоминает Эдо Ланг. – Сейчас принесу. Заодно куртку надену. Всё-таки ночь довольно прохладная, даже если не верить в этот ваш колдовской мороз.

Убегает, минуту спустя возвращается с кучей пакетов, шуршит бумагой, торжествующе восклицает:

– Орехи! И шоколад остался! Даже кофе с заправки почти полный термос. Правда, давно остыл, но холодный кофе настолько лучше его отсутствия, что я слова дурного ему не скажу.

– Это твоя самая сильная сторона, – улыбается Кира.

– Что именно? Готовность пить кофе с заправки, который давно остыл? Да, я мужественный. И стойкий. Какой только дряни в своей жизни не пил.

– Твоя любовь к жизни, балда, – ласково говорит ему Кира. – Ты так смотришь на этот свой термос, словно у вас роман. И на пакеты. И на машину. И на нас с костром. У тебя и правда роман со всем миром, вот я о чём.

– Это точно, – подтверждает гость, протягивая ей кусок шоколада. – Вечно я по уши непонятно во что – во всё сразу! – влюблён. А сегодня – особенно. Даже для меня перебор. Это из-за твоего «нормального рабочего сна» я такой счастливый придурок прямо… эээ… будем считать, что с утра?

– «Счастливый придурок» – это врождённый талант. Но я тебе счастья, конечно, прибавила. Всё-таки не просто так погремушку, а власть над миром в руки дала.

– Что, серьёзно? – хмурится Эдо Ланг. – Вот прям власть над миром? Типа теперь в руках у меня? Так и знал, что не всё запомнил. Знаки помню. И твои объяснения. И как мы с тобой отлично в электричке катались, пока ты не сказала, что по делу приснилась, хватит отвлекаться на ерунду. Но про власть над миром вообще ни черта не помню. Дырявая у меня башка.

– Знаки и есть твоя власть над миром. А ты что, корону царскую ждал?

– Да упаси меня боже. Слушай, вот честное слово, я конечно упрямый. И вредный. И хочу, чтобы всё было по-моему, потому что я всегда прав. Тяжёлый случай, но всё-таки не настолько запущенный, чтобы сразу корону! Власть над миром – даже для меня перебор.

– Не бойся, – смеётся Кира. – Наша власть над миром совсем не похожа на власть, как её себе представляют люди. Это скорее как кошка играет с клубком. Вертит, гоняет, кусает, теряет, снова находит, ластится, трётся щекой. Может запутаться в нитках, коготь в клубке оставить, а может отвлечься на другое занятие, забыв об игре. Важно, что кошка при деле и вовсю развлекается, а с клубком происходят удивительные события, которых не случилось бы без неё. Другой власти над миром у нас, конечно же, нет. И ни у кого её нет, разве только иллюзии. Но мы тут на Севере без иллюзий живём.

– Тогда ладно, – соглашается Эдо. – Гонять, кусать и тереться щекой я готов. А хозяйка клубка, небось, Большая Судьба?

– Правильно понимаешь, – кивает Кира, отправляя за щёку последний орех. – Хозяйка – золото, точно тебе говорю. Всегда готова выдать игрушку. Ей не жалко, у неё много клубков. – И подумав, добавляет: – А я у нашей хозяйки – самая умная кошка. По крайней мере, кажусь себе таковой. Поэтому в моих играх всегда есть стратегия. Я гоняю клубок не просто так, а со смыслом. И хозяйка меня очень любит, потому что «со смыслом» гораздо смешней.