Антон Емельянов - Маска из другого мира

Артемий Викторович уверенными шагами вышел из малого зала, а я, услышав знакомую фамилию, в очередной раз удивился. Гонгадзе, которого упомянул наш режиссер — это же директор ТЮЗа, он-то тут при чем? Или глава конкурирующего театра тоже обладатель маски? Если так, то в маленькой Твери подобралась теплая компания!

— Миша, иди сюда, — лицо Элечки, когда она меня вырвала из размышлений, было серьезным и сосредоточенным. — Помоги его отсюда убрать. Костик, а ты принеси какую-нибудь тряпку.

— Какую? — тем временем брюнет беспомощно закрутился в поисках чего-то такого, что можно было без жалости использовать для утилизации следов битвы.

— Да вон хотя бы ту дерюгу! — Элечка ткнула изящным пальчиком в какое-то пыльного вида покрывало.

Костик быстрыми шагами подошел к тряпке, брезгливо схватил ее, отмахнувшись от пыли, и принес к лежащему трупу хутхэна. Я осторожно подошел поближе и посмотрел на пол. Демон по-прежнему лежал темной кучей с закатившимися глазами, но теперь еще и вонял. Да-да, именно так — из открытых ран тянуло такой острой вонью, что протухшие яйца мне в тот момент могли показаться прекрасными благовониями.

— Фу-у! — скривилась Элечка и зажала носик рукой. — Костик, накрывай!

Брюнет, отдуваясь и пуча глаза, накинул покрывало на труп демона и со страдальческим выражением лица принялся заворачивать его в куль. Хорошо еще, что хутхэн был довольно маленького размера, и закрутить его удалось настолько тщательно, что ни черная кровь, ни отвратительный запах не пробивались через плотную тряпку.

— И куда его теперь? — спросил я, получив в ответ два удивленных взгляда.

— Швырнем в подсобку, — пожала плечами девушка. — Хутхэны довольно быстро растворяются без следа, особенно на воздухе. Просто воняет жутко, и оставлять его просто так нельзя. Вот и завернули для этого.

— Растворяются, значит, — кивнул я. — А ты часто сталкиваешься с хутхэнами? Мы же только недавно переехали в здание с антисценой!

Костик с Элечкой переглянулись, причем лица обоих, как мне показалось, выражали снисходительное понимание. Да нет, все же только показалось — по привычке. Ко мне действительно стали относиться по-другому, и сейчас, было видно, собирались все рассказать.

— То, что наш театр долгое время не был мостиком между мирами, не значит, что труппа не участвовала в походах на ту сторону, — принялась рассказывать Элечка. — Каждый обладатель маски на счету, и ты, Миша, наверняка об этом знаешь. А потому мы можем участвовать в рейдах других команд… за деньги. Кланы без порталов, каким был наш до недавнего времени, имеют на это право по договору между носителями масок. И всем в итоге хорошо: ты за свои услуги получаешь живые деньги, а тот, кто тебя нанимает — подготовленного бойца, который может внести вклад в общее дело. ТЮЗ никуда не переезжал из своего старого здания, где есть рабочая антисцена, и Иванов часто выбивал рейды на ту сторону для нашего клана…

О как! Значит, Гонгадзе и его труппа и вправду обладатели масок, я не ошибся в своих предположениях? И если Автандил Зурабович, директор ТЮЗа, и Артемий Викторович — главы конкурирующих кланов, представляю, каково все эти годы было нашему главрежу мириться с таким положением дел! Гонгадзе, обладая возможностями для регулярного открытия порталов, использовал моих нынешних коллег по маскам в качестве наемников, наверняка на правах хозяина положения забирая всю ценную добычу. По крайней мере, учитывая, как он вел себя в реальности — вспомнить то же распределение бюджета министерства культуры или историю со сбором денег на реквизит — скорее всего, и в делах масок он не сильно меняется. И вот почему Иванов так обрадовался, когда я открыл портал — дело не в том, что нашелся Труффальдино, а в том, что у тверского академического теперь есть своя антисцена и возможность без чьих-либо подачек ходить по ту сторону пространственного портала…

— Значит, все-таки клан, — пробурчал я себе под нос, вспомнив последние слова нашей Беатриче.

— Артемий Викторович действительно глава одного из кланов, — кивнула Элечка. — Эта должность перешла к нему от предыдущего главного режиссера, но была по большей части номинальной, так как у нас не было базы… Автандил Зурабович его даже звал к себе, но Артемий Викторович очень гордый… Он ведь сам Панталоне, и не может подчиняться Капитану.

— Капитану? — переспросил я. — Вот почему Артемий Викторович говорил о козыре? У Гонгадзе маска Капитана?

— Именно, — закивала девушка. — И теперь Артемий Викторович будет говорить с ним на равных, ведь у него то, что нужно Автандилу Зурабовичу. А еще, хочу тебе напомнить, мы теперь сами сможем открывать порталы и сражаться на той стороне. Этого ждали все, кто посвящен в тайну масок в нашем театре!

И она, гордо вскинув голову, посмотрела на нас с Костиком. Последний буравил ее взглядом, полным благоговения — похоже, некоторые вещи остаются неизменными, хоть в мире масок, хоть в мире людей — и я поспешил кивнуть, чтобы разрядить неловкий момент.

— Отлично, — добавил я на всякий случай, и девушка, по обыкновению тряхнув локонами, помогла нам завернуть уже совсем протухшего хутхэна в покрывало и приоткрыть маленькое окошко за сценой. Надо же хоть как-то проветрить этот ставший газовой камерой зал.

В итоге мертвого демона мы бросили в подсобке, как и предлагала Элечка. Ключ, пользуясь общей суматохой, связанной с переездом, она стянула со стола в холле, а потом спрятала к себе в карман — до тех пор, пока труп монстра не растворится. А когда мы с Костиком вышли из туалета, где отмывали руки после довольно-таки грязной тряпки, возле зала с малой сценой нас уже ждали оба режиссера — главный и почетный. Иванов при этом что-то говорил Элечке, но так тихо, что даже стоящая рядом Глафира Степановна не обращала на них внимания. Зато при виде нас прямо-таки расцвела.

— Ребята, я как раз говорила Артемию Викторовичу, какие вы все молодцы! — с величественным восхищением сказала Северодвинская и похлопала в ладоши. — Убить хутхэна прямо здесь, по эту сторону портала…

— Чш-ш, Глафира Степановна, — Артемий Викторович, улыбаясь, тронул ее за плечо. — Я понимаю ваши эмоции, но тут даже у стен…

— Да-да, мой друг, вы правы, — сокрушенно кивнула старушка, одновременно пытаясь чмокнуть вырывающуюся Элечку. Словно бы, спохватившись, решила, будто ей тоже необходимо внимание и одобрение, хотя сама девушка вряд ли желала это в виде лобызаний.

— И спасибо еще раз за частичку Капитана, — рот Артемия Викторовича довольно разъехался до ушей, когда он напомнил о полученном нами трофее. — Чувствую, мы сегодня плодотворно побеседуем с Автандилом. Кстати, вы трое тоже приглашены на вечер. Мне только что звонили из департамента культуры.