Алекс Холоран - Агент высшей сущности

— Знаю-знаю, — улыбнулся Сергей. — А теперь давайте выбираться отсюда, пока мы совсем не изжарились под этим проклятым солнцем! Я надеюсь, Михаил, ты не боишься высоты?

— Если б боялся, остался ещё там на балконе, — сказал я, ступив на карниз.

Пять этажей пустоты набросились на меня чувством еле сдерживаемой паники. Стало трудно дышать — грудь сдавило прессом. Асфальт внизу будто невидимым канатом тащил меня к себе, и я что есть сил, сопротивлялся этому притяжению. Так прошло несколько секунд, после которых я осторожно присел на карниз и схватился руками за руль на ролике, прицепленный к ржавому металлическому тросу.

— Тем более, ты воздушный, — произнёс за спиной Сергей. — Это твоя стихия. В общем, ждём от тебя руля, Юсупов! И не тормози!

Может в его словах и была доля правды, но мне от этого легче ничуть не становилось. Мне предстояло намеренно сделать шаг в пропасть и повиснуть на этой железке, доверив ей свою единственную дарованную Падшим жизнь. И не только её, ведь и жизнь моей дочери в данный момент тоже всецело зависела от неё!

— Лети, как орёл! — вдруг воскликнул Сергей, и я тут же почувствовал, как его ботинок, коварно ударив в спину, придал мне необходимое ускорение.

— АХ ТЫ ПОДЛЫЙ СУКИН СЫН!!! — орал я на всю округу, на огромной скорости пролетая над крышами домов.

Жутко воняло сваркой, ролик свистел, а мои руки, потные от страха, медленно, но верно соскальзывали с до блеска отполированных ручек велосипедного руля! Ещё чуть-чуть, и Михаил Юсупов превратится в кровавую лепёшку на асфальте!

ВЖУУУХ!

Внезапно впереди возникло открытое окно, заставившее меня резко подогнуть ноги под себя. Ворвавшись в комнату, я наконец отпустил руль и на всей скорости влетел в матрас, приставленный к стене. Это было двухэтажное здание с минимумом мебели, и даже горшок с цветами имелся, который я сбил ногой при приземлении. Значит где-то рядом должно быть кольцо. Оставался вопрос — кто его понесёт? Или насколько тяжело будет тому, кто понесёт уже два кольца…

Помня о товарищах, я начал двигать руль воздушными толчками обратно на крышу пятиэтажки. С каждым разом придавал ему ещё большее ускорение, из-за чего уже через пару минут Серега на той стороне махнул мне рукой, чтобы я остановился. А потом что-то произошло. Я увидел световой щит, который раскрыл Александр, защищая их обоих от ударов Силой. Либо кто-то пробрался на крышу через будку, либо по пожарной лестнице. Мы были так обрадованы возможностью слезть с этой проклятой крыши, что начисто забыли об охране своих тылов!

Я смотрел на это, но ничего не мог сделать. Моих товарищей теснили к карнизу, поливая их разнообразной магией. Наверное, там были как минимум две тройки, которые скооперировались ради того, чтобы заполучить наши кольца. В какой-то момент, перестав отстреливаться огненными шарами, Друцкий выставил свой щит напротив Бельского, и бросился к тросу. Словно опытный каскадёр, он сходу ухватился за рукоятки, и, оттолкнувшись ногами от карниза, полетел в мою сторону. Когда он преодолел половину пути, его щит испарился, и Александр остался совсем один отражать атаки силавиров. Я поражался его выносливости и стойкости — парень в одиночку стоял против большого количества противников. Оставался единственный вопрос — насколько его хватит?

Наконец Друцкий влетел в комнату, и я сразу же встретил его исконно русским крепким словцом, от чего парень даже оторопел. Какого лешего он спустился раньше раненого Александра? Но времени на разборки у нас не было, поэтому уже привычными пассами руками, я начал отправлять велосипедный руль обратно, очень надеясь успеть до того момента, как Бельского задавят толпой. Его щит уже больше не представлял ту непробиваемую стену света, а лишь слабо мерцал, становясь прозрачным. Силы паренька таяли буквально на глазах. И вот руль на месте, и я прокричал Саше рвать когти, одновременно с этим формируя воздушный щит. Ведь я помнил про его ранение, и ясно понимал, что в таком состоянии ему не преодолеть весь путь.

К своему ужасу я смог создать щит только на середине троса. Дальше отправить его мои силы не позволяли. Да и вообще я сомневался, что хоть кто-нибудь из воздушных силавиров использовал данную технику также, как я. Ведь, как оказалось, воздушный щит вполне возможно было применять как передвижную платформу, правда, магических Сил от этого он жрал гораздо больше. В итоге у меня имелась лишь половина запасов на оставшиеся полтора часа Испытания.

— Бельский, давай! — крикнул я. — Ты сможешь!

— Не дрейфь, Саня! — вторил Сергей, прогорланив у меня над ухом, когда мы встали возле окна. — Ты настоящий мужик! Прыгай!

Тот услышал. Кивнул. И почти свалился на парапет под прикрытием своего ещё не уничтоженного щита. Александр даже не смотрел вниз, двигался на автомате, пытаясь приноровиться к неудобному расположению руля под его ногами. Когда-то в армии я испытывал подобное чувство отрешённости. Когда усталость застилает глаза, реакция притупляется, как и инстинкт самосохранения. И это сейчас самое опасное для Бельского!

Парень скорее упал, чем прыгнул. Как только его щит схлопнулся, Александр полетел вниз, держась за тот самый многострадальный руль. И сразу же раненая рука соскользнула, а вторая осталась висеть на рукоятке лишь на одних пальцах!

— Быстро! Схвати меня за пояс! — крикнул я Друцкому, к чести которого, он вовремя среагировал и сделал то, что я попросил.

Я бросился к окну и на пару секунд высунулся из него практически во весь свой рост. Этого короткого мига хватило, чтобы дотянуть воздушный щит-платформу до практически сорвавшегося Александра. Он вовремя шмякнулся о щит и распластался на нём, а я со звонким хрустом ударился подбородком о бетонную стену, не успев выставить руки.

— Ты что творишь, идиот?! — орал на меня Сергей, пытаясь затащить в окно.

Испытывая непередаваемый восторг от того, что сумел его спасти, я направил щит вместе с Бельским прямо к нам в окно. Парень с ошарашенными глазами наконец пришёл в себя, и по пути схватил меня за шкирку, тем самым помог Друцкому вернуть меня в комнату. Все втроём мы свалились на пыльный пол и дружно проматерились, снимая напряжение момента.

— Я думал, всё, это конец, — прошептал Александр. — Спасибо, Миша! Я обязан тебе жизнью, друг мой.

Мы крепко пожали руки.

— Как и я, — выдохнул Сергей. — Никогда бы не подумал, что стану должником представителя младшего рода.

— Всё бывает в первый раз, — улыбнулся я.

— И что приобрету в его лице друга, — произнёс Друцкий, протянув мне раскрытую ладонь.

Я колебался лишь секунду, вспомнив тот коварный пинок в спину.

— Учти, когда-нибудь я тоже пну тебя по заднице, друг мой сердечный, — усмехнулся я, пожав его руку.