Мария Камардина - Чай с тишиной [СИ]

Удержать внутренний огонь непросто.

Но она справляется.

Потому что знает, кто пострадает от пожара первым.

В средние века для общения и обмена опытом ведьмы устраивали шабаш.

Прилетали на метлах на какую-нибудь Лысую гору, обменивались рецептами зелий, жгли костры, смеялись, обнимались, пели песни, танцевали, сплетничали — да так, что всем окрестным колдунам и инквизиторам потом неделю икалось, причем безо всякой магии.

Неудивительно, что окрестные жители, работавшие от зари до зари в поле, жаловались — кому понравится, когда среди ночи орут какие-то ненормальные?

В двадцать первом веке, разумеется, все иначе. Рецепты можно найти на ютубе, костер зажечь на даче в мангале, а танцевальные и вокальные студии предлагают занятия на любой вкус, и не только для ведьм.

Вот только общаться все ещё нужно.

Ведьмы по традиции встречаются ночью. Надевают уютные пижамки, заваривают любимый чай, нарезают бутербродики, а то и кусочек тортика на тарелочку перед монитором поставят — можно ж иногда себя побаловать? А потом остается забраться с ногами в любимое кресло, набросить на плечи плед и…

— Представляете, варила вчера зелье для релаксации — а вышел глинтвейн!..

— А знаете, что вчера учудил Н.?..

— Ой, девочки, а у меня такая сказка сегодня вышла!..

— Все, надо спать идти… Или нет, стойте, я щас такое расскажу!..

Взрослая Ведьма поглядывает на время — хорошо было этим средневековым ведьмам плясать ночами, если с утра не нужно в офис! Но что поделать, если Маленькие Ведьмы из разных уголков мира наконец-то нашли возможность встретиться? Интернет-шабаш — тоже шабаш, стучат клавиши, мерцают мониторы, в наушниках звучит любимая музыка…

И не надо никуда лететь, шуметь и мешать людям спать.

Ведьма, которой с утра на работу, бережет сон мирных граждан.

Взрослая Ведьма любит Город.

Она слышит его дыхание в шуме машин, чувствует его пульс электричеством на кончиках пальцев, знает, когда Город сердится, когда скучает, когда любит.

Но есть вещи, которых в Городе не увидишь, как ни старайся.

Есть особая магия в том, чтобы на время уйти от цивилизации, оборвать связи, перестать быть частью чего-то сложного, важного, но такого привычного, что почти скучного. Идти босиком по дороге, никогда не знавшей асфальта, по сухой, нагретой солнцем земле, стараясь не пугать притаившихся на обочине кузнечиков. Гладить ладонью макушки луговых трав — ласково, словно мохнатую спину огромного зеленого зверя: вот-вот потянется, замурлычет, потрется о ноги шершавым ромашковым боком. Собирать в горсть первую землянику — крупную, сладкую, с ароматом детских воспоминаний о бабушкиной даче. Растворяться в запахе полевых цветов, в теплой воде крошечного пруда, заросшего желтыми водяными лилиями, в солнечных лучах, пробивающихся сквозь кроны старых яблонь. Падать в объятия огромного, распахнутого настежь неба — кажется, оно тоже сбежало из Города, вырвавшись из паутины электрических проводов, из отражений в витринах магазинов, из геометрической правильности и упорядоченности…

И когда Город остается лишь в дальнем уголке души, можно больше не притворяться ни взрослой, ни маленькой, ни какой-либо другой. Стать собой, открыться навстречу небу — потому что из Города бежали вместе, оставляя в придорожных лужах мерцающие отражения облаков и ненужные маски. Танцевать под дождем, собирать зеленые яблоки в подол старой выцветшей футболки, плести венки, жечь костры, любоваться закатами, смеяться, впитывать в себя эту жизнь, это лето, эти цвета-звуки-запахи, быть счастливой, вдыхать полной грудью, до боли, до головокружения, наполняться силой…

…А потом вернуться в Город — и стать собой ещё раз. Сложить уголок к уголку растрепавшиеся, обветренные мысли, переплести косы, вытряхнув из волос стебельки и лепестки, засушить венки, закатать в баночки землянику и яблоки. Любоваться четким пунктиром уличных огней, разглядывать геометрию дорог и проспектов с высоты восьмого этажа, слушать Ветер и Тишину, знать, что сердце бьется в унисон с ритмами Города, прятать душистый летний луг в дальнем уголке души…

И быть счастливой.

Снова.

Всегда.

Из всех ритуалов стихий Взрослой Ведьме больше всего нравится магия огня.

Огня в ее доме много. Это и свечи, которые превращают обычный скучный вечер в волшебный и чарующий. Это и плита, без которой ни зелья не сваришь, ни ужин не приготовишь. Это и утюг — как без него вплести в одежду любимых теплые пожелания и защитные чары, разгладить мелкие проблемы на пути?

Но больше всего огонь нужен осенью и зимой.

Взрослая Ведьма не боится холода и темноты, но дом в предчувствии осени тяжко вздыхает, дети хлюпают носами, а кот начинает спать в шкафу — там, мол, теплее, и наплевать, что платья в шерсти, почистишь. С севера дуют студеные ветры, на город наползают мрачные серые тучи, а по утрам даже Маленькой Ведьме ужасно не хочется выбираться из-под одеяла…

Тогда приходит время осенних огненных ритуалов.

Ведьма зажигает цветные свечи и шепчет над пламенем благословения — сгорая, они укрепляют защиту дома. Заваривает чай, щедро подсыпая к заварке искры летних костров, а еще имбирь и немного перца — для тепла. Мастерит фонарики — из всего, что попадется под руку, — и развешивает по углам. Выпускает солнечных зайчиков, и те скачут по окнам, а домочадцы недоверчиво щурятся — неужели солнце выглянуло?

Нет, солнце не выглянуло. Но в доме становится уютнее и теплее, дети смеются, кот дремлет на табуретке и разрешает себя погладить, а осенняя тоска с ворчанием убирается прочь.

Нет места хандре там, где ведьма разожгла огонь.

Взрослая Ведьма знает, что мнение окружающих людей не всегда совпадает с ее собственным.

Маленькая Ведьма очень возмущается, когда сталкивается с подобным несовпадением в очередной раз.

— Ну он же неправ! — негодует Маленькая Ведьма.

Взрослая Ведьма с улыбкой пожимает плечами:

— Ну и что?

— Как что?! Надо объяснить!

Маленькая Ведьма — слишком маленькая, и мир кажется ей простым и понятным. Вот черное, вот белое, вот правда, вот ложь, вот мое мнение, а вот — неправильное, и нужно непременно указать человеку на ошибку, пусть исправится, пусть мир станет лучше!

Взрослая Ведьма прикрывает глаза и видит тонкие нити человеческих отношений. Такие невесомые, хрупкие — кажется, достаточно одного неосторожного взгляда, чтоб ниточка оборвалась. Даже ей, ведьме, не всегда ясно, что стоит за теми или иными словами близких людей, не говоря уж о случайном собеседнике. Какой путь прошел человек, прежде чем начал думать именно так? Почему он так яростно отстаивает свою правоту? Что за боль прячется в глубине его сердца?