Галина Гончарова - Кольцо безумия [litres]

– Дам. Хоть килограмм. Только поехали к тебе, ладно? И… захватите по дороге что-нибудь пожрать!

Валентин загрузил меня в джип на заднее сиденье. И я расслабилась там. Хорошо. Туда слона поместить можно. Дед уселся в свой черный «порше» – и поехал вперед. В его офис едем, ему и дорогу показывать.

По дороге Валентин заехал в пиццерию и взял мне здоровущий литровый стакан колы и здоровущую пиццу. Обычно я колу, этот суррогат из сахара и красителя не пью. Но сейчас – пошло на ура.

Наконецс-с-сс-с-сс-с-с-то! С-С-Спус-с-стя с-с-столько лет – я в руках у человека. Человечки!

Что ж, она тоже подойдет – на первое время.

Плиты, которые так давили на меня – убраны, мои час-с-стицс-с-сс-с-сс-с-сы заняли с-с-свои мес-с-ста – и с-с-стоит мне выбратьс-с-ся, как я призову их. Мне нужна будет пища. Много пищи. С-С-Сильной пищи. И приятно, когда не надо за ней охотитьс-с-ся. Она с-с-сама придет к тебе. Покорная и не с-с-спос-с-собная с-с-сопротивлятьс-с-ся.

Потом я с-с-смогу позволить с-с-себе многое. С-С-Смогу позволить с-с-себе охоту. Нас-с-слаждение болью и с-с-страхом с-с-смерти. Удовольс-с-ствие от медленной с-с-смерти. Но не с-с-сейчас-с-с.

С-с-слишком много ушло у меня с-с-сил.

Я знал, что буду с-с-свободен рано или поздно. Я ждал и готовилс-с-ся. Я рас-с-стил «детей» и подгрызал с-с-стены с-с-своей тюрьмы. И они поддавалис-с-сь. Медленно, но верно.

Что ж. я могу пойти двумя путями. Я могу с-с-сам подточить и разрушить с-с-стены с-с-своей тюрьмы. С-с-сейчас-с-с это намного проще с-с-сделать. Но уйдет много времени. С-с-сто лет? Двес-с-сти? Трис-с-ста?

Даже для меня это много. Хоть я и живу много с-с-сотен лет.

Или я могу с-с-сменить нос-с-сителя – и найти того, кто проведет ритуал ос-с-свобождения.

Почему бы и нет?

Главное – найти подходящего человека.

Такого, который польс-с-ститс-с-ся на награду – и покорно пос-с-следует моим приказам.

И он получит обещанное.

Х-хааааас-с-сс-с-сс-с-сс-с-сс-с-с.

У деда в кабинете было тепло и уютно. И – безопасно. Это я ощущала всей кожей. И смогла наконец расслабиться. Рухнула на диванчик из серой кожи – и бессильно замерла. Валентин опустился в кресло для посетителей, дед уселся на стол и внимательно поглядел на меня.

– Ну, рассказывай, чего ты меня оттуда утащила?

Я вздохнула. Ну как это расскажешь? А потом мне в голову пришла идея.

– Дед, а ты ничего странного не испытывал на площади? Когда мимо проходил, или сегодня…

Дед, к его чести, не стал отмахиваться от моих слов. А вместо этого призадумался.

– Ну… мне там было неуютно. А еще мне предлагали офис в здании, знаешь, та старая постройка рядом с администрацией?

– Знаю.

Старинную архитектуру дед любил. Как он сам объяснял, странно как-то жить в доме, который моложе тебя. А здание рядом с администрацией было как раз в его вкусе. Двухэтажное, серо-голубого цвета, с лепниной, огромными окнами, высокими потолками и мраморными полами. Я знаю. Сейчас там разместился ресторан, в который я пару раз ходила с оборотнями. Цены драконовские, но кормят вкусно.

– Мне туда не захотелось. Неуютно там как-то… холодно…

Я улыбнулась. Дед – молодец. Именно так. Холодно. А как еще может быть, когда из тебя просто высасывают жизнь?

– А здесь?

– Здесь – спокойно.

Я тряхнула волосами.

– Вот. У тебя потрясающая интуиция. Или – дар. Не знаю. Если бы его развить…

– За мной бы стали охотиться озабоченные вампиры? Вот еще не хватало, – покривился дед.

Я фыркнула. И впервые взглянула на своего деда другим взглядом, пытаясь разглядеть ауру. Раньше я так не поступала. Не хотелось вмешивать эту чертову метафизику в мои отношения с близкими и родными людьми. Но сейчас…

Аура деда была… потрясающей. Яркие, радужные тона. Алый, зеленый, желтый, голубой. Даже немного белого. Черный тоже есть. Пятнами. То есть кто-то у деда на совести из мертвецов. Но подлостей он особенно не делал. И карму себе тоже не сильно испортил.

– Юля, вернись из астрала – и пообщайся с людьми, – припечатал меня Валентин.

Я тряхнула головой – и решительно заговорила, не выбирая выражений. Слово за слово, я описала деду и Валентину все, что видела и чувствовала на площади. Обзывать меня дурой или смеяться они не стали, а вместо этого принялись гадать – что произошло. Гадали минут десять. Потом Валентин хлопнул себя по лбу – и вытащил сотовый.

– И чего мы тут мучаемся? У меня же там знакомый был!

– Кто?

– Один симпатичный паренек, работает оператором на местном телеканале. Я его сегодня там видел… блин! [6]Юлька! Так его же тоже наверняка накрыло!

Долго я не раздумывала.

– А он человек?

– Нет. Оборотень. Но кабан.

Я тряхнула головой.

– Ну так зови его сюда! Будем смотреть, что и как! Чистить, лечить, если понадобится. А оплатой станет видеозапись происходившего там! Ага?

Валентин тряхнул головой. Набрал номер – и заговорил в трубку.

– Да? Привет, Лешка, ты?

– …

– Да знаю я. Но ты же работал.

– …

– Я не кабан, а лис. Дикий свин у нас – ты. Ладно, это хаханьки. Лешка, у тебя серьезная проблема. Ты себя как чувствуешь?

– …

– Значит так. Я был на площади вместе с Леоверенской. Знаешь такую фамилию?

– …

– Благодаря мне, нашу фамилию знает вся нечисть района, – прошипела я деду.

– Если б они тебя еще и уважали при этом, – фыркнул тот.

– Для этого я недостаточно страшная. А вообще – чем можно напугать дикого кабана?

– Бери пленку и приезжай на Советскую, 72. Знаешь фирму «Леотранс»?

– …

– Вот и давай. Когда будешь?

– …

– Ждем.

Оборотень щелкнул кнопкой и кивнул мне.

– Через десять минут.

– А почему так ма…? [7]

– Лешка сказал, что у него сильно кружится голова и желудок словно когтями царапает. И ему это сильно не нравится.

– Это – у оборотня? Вас же фиг угробишь! На вас даже порча не действует… если ее наводят на тело!

Валентин укоризненно поглядел на меня.

– Мы тоже уязвимы.

– Ага. Если вас раза три асфальтоукладчиком переехать. А потом еще и зарыть поглубже.

– Это – художественное преувеличение.

– Это ты будешь другим рассказывать…

– Например, мне, – ехидно улыбнулся дед. – А то я сегодня тако-ой доверчивый…

В препирательствах и подколках десять минут пролетели незаметно. И когда на столе звякнул телефон, мы даже немного удивились. Уже? А куда время делось?

– Константин Савельевич, к вам тут… Алексей Данилович Ижевский.

– Точно не Ржевский?

– Точно, – отрапортовала Софья Петровна, верная дедовская секретарша вот уже лет двадцать. – Пускать?

– Пропустите.

Распоряжение было не случайным. При росте в метр восемьдесят Софья Петровна имела вес под сто двадцать килограммов, командный голос и замашки торговки рыбой с одесского Привоза. С дедом они дружили лет тридцать. Именно дружили. А когда завод, на котором Софья Петровна работала инженером-технологом, развалился, дед предложил ей пойти секретарем. Переучиться – и пойти.