Галина Гончарова - Кольцо безумия [litres]

Я проскакала к столу и вытащила билет. Ура! Списываю дословно:

Билет № 13

1. Первая помощь при ожогах.

2. Спасение на водах – приемы, методы, средства.

3. Продемонстрировать умение правильного надевания противогаза.

Каково? Особенно третий вопрос. За версту несет безграмотностью.

Я достала из сумочки листок и ручку, уселась за парту и приготовилась отвечать. Вообще, все это я знала. Это как раз те разделы, которые я выучила без всякого внутреннего сопротивления. Сейчас кратко набросаю план – и пойду отвечать.

Ох, ё…

Лучше б я на другую парту села. В этом кабинете парты узенькие, всего сантиметров тридцать. А ноги у меня длиннее. И сейчас мои коленки во всей красе торчали из-под стола, а Йорик шарил по ним жадными глазами. Так и хотелось сказать: «Отвернись, козел, все колготки салом заляпал». Нельзя.

Вот пусть сначала отметку поставит в зачетку, в ведомость и в отработку. А потом я ему противогаз натяну на глаз – и по самую… попу!

И Танька, зараза! Не могла выбрать юбку подлиннее! А то все вещи – максимум до колена. А кое-что вообще можно принять за расширенный купальник с оборочкой.

Первым нарушил молчание Токаревич.

– Итак, Юлечка, что же вы мне можете рассказать о…

– Много всего полезного и хорошего, – тут же откликнулась я. – Можно без подготовки?

– Вам, Юлечка – можно всё. Абсолютно всё, что вы пожелаете, – пропел Юрик, испепеляя мои коленки страстным взглядом.

– Всё-всё? – уточнила я.

– Абсолютно, – интимно шепнул Юрик. – А что вы хотите?

Я мерзко ухмыльнулась и подвинула ему ведомость с зачеткой.

– Оценку «отлично» поставьте. А то у меня еще сегодня дел по горло.

Юрик широко улыбнулся. Выглядело это так, словно блин раздернули на две неравные части. Пахнуло запахом нечищеных зубов и чеснока. Хоть «дирол» бы пожевал, гад! Стошнит ведь сейчас…

– Какие же дела могут быть ночью у такой очаровательной женщины? То есть – девушки?

– Да хоть – бабушки, главное, оценку поставьте, – не утерпела я. И с горечью подумала, что общение с вампирами и оборотнями изрядно подкосило мою выдержку. Оно и неудивительно. Доброе слово эти зубоскалы понимают только после того, как получат по рогам. Поэтому нет смысла их уговаривать. Лучше сразу показать зубы, а потом тебя будут слушаться по праву сильного. – Личная жизнь на то и личная, что касается только одного человека. А уж никак не всех окружающих.

– И насколько… личная у вас эта жизнь? – шепнул Юрик, накрывая толстой ладонью с сарделечными пальцами мою руку.

Меня передернуло. Озабоченный подлец принял это, видимо, за дрожь страсти и удвоил натиск.

– Я бы не возражал стать ее частью…

Я представила лирическую картину – показываю я Мечиславу этого… Токаревича и произношу: «Дорогой, это моя личная жизнь!»

На миг очень захотелось так поступить и потом полюбоваться на лицо вампира. А что? Вдруг его кондрашка хватит? От осознания, кого ему предпочли?

План разбили вдребезги шевельнувшиеся на моей ладони сосисочные пальчики бывшего прапора. Боюсь, что при одной попытке поцелуя с этим меня крепко стошнит. И кто над кем будет смеяться – неясно. Я резким движением выдернула руку.

– Извините. Но моя личная жизнь слишком насыщенна, чтобы уплотнять график.

В глазках Токаревича вспыхнули нехорошие огоньки.

– А вы подумайте, Юлечка. Я ведь не каждой делаю такое предложение… а вы девочка умная, из хорошей семьи…

Ты еще и про мою семью вякнул, недоделок?!

– Вот-вот. И портить генетику семьи мне никто не позволит, – огрызнулась я.

Токаревич поднялся из-за стола, обошел его и положил тяжеленные ладони мне на плечи.

– Уберите, – потребовала я. – Вы мне потом пиджак стирать будете?!

Вместо исчезновения пальцы медленно сжались. Вид толстых розовых отростков на зеленой ткани вдруг пробудил в моей душе уснувшую женщину со звериными глазами. И я почти физически ощутила, как она шевельнулась, внимательно вгляделась моими глазами в наглого хама, который решил, что ему все позволено… а потом озорно улыбнулась.

– Смотри сюда…

Шепот в моей душе пронесся ветерком, раздувая огонь ярости – и способности. И я увидела.

Ауру Токаревича. Неприятную. Откровенно неприятную. Такую… желтовато-серовато-зеленовато-коричневатую. Но в этот раз я видела ее немного по-другому. Так, как меня учил Питер. Под смесью цветов – спутанный клубок нитей. И куда они ведут.

Клубок серо-желтых нитей к желудку и кишечнику, коричневых – к мозгу, ярко-алая ниточка к паху…

Женщина со звериными глазами насмешливо оскалилась. А потом моя рука вдруг сделала короткий жест. Благо Токаревич стоял совсем рядом со мной. И он прошел, как неловкий взмах руки.

Но я знала, что потянула именно то, что необходимо. – Б-л-у-р-п… – сказал желудок преподавателя.

Я зловредно ухмыльнулась.

Розовые сосиски изчезли с плеч с рекордной скоростью. Токаревич рванулся за дверь так, словно через минуту в кабинете должна была взорваться граната. Оно и неудивительно.

Не подходите к ведьме, она не слишком добра…

Да, лет триста так назад, в Европе, меня сожгли бы как ведьму. За что?

А за дело. Например, за насылание порчи. Вот как сейчас. Почему с такой скоростью вылетел Токаревич?

Потому что я крепко дернула за ниточки, ведущие к его желудку и кишечнику. По моим скромным представлениям, ему сейчас очень сильно захотелось в туалет. Ну, очень сильно. И не факт, что он успеет добежать до места.

Хотя какая мне разница? Воспитательный процесс объявляю открытым. И если понадобится – я еще раз пять повторю это действие. То, что сделано один раз – получится и второй…

Женщина со звериными глазами надменно усмехнулась в глубине моей души. Она была настолько яркой, живой и реальной, что даже становилось страшно. Алый плащ развевался на невидимом ветру. И я отлично понимала, что она мне хочет сказать. Рано или поздно, так или иначе…

Я стану смотреть на мир ее глазами. Или она – моими?

Не знаю. Это по-прежнему пугало. Меня ведь тогда не будет. Будет кто-то другой. И не факт что лучше меня нынешней…

Хлопнула дверь. Токаревич, изрядно осунувшийся, вошел в аудиторию – и остановился, не доходя до меня двух шагов.

Добавим перца?

Я поднялась и медленно направилась к преподавателю.

– Так на чем мы остановились, Юрий Михайлович? Давайте поговорим подробнее… о жизни, о взрывах, об ожогах…

Двух шагов хватило. И моя рука опять сжала серо-желтые нити.

– Б-л-у-р-п… – сказал желудок преподавателя.

Токаревич опять метнулся за дверь. Я улыбнулась. Вообще-то есть такой метод похудения, как гидроколонотерапия. Это означает, что бедолаге ставят кучу очищающих клизм. И вес снижается. Потом правда, наедается опять. Но это же потом? А пока…