Варвара Еналь - Та, кто задает вопросы [litres]

– Как всегда, на полке. – Матвей ткнул пальцем во флакончик с жидким мылом и стал наблюдать, как Мирослава тщательно намыливает руки.

– И вот, он пришел в класс, уселся и закрыл дверь. На замок. И никого не выпускал. А когда я попыталась уйти, вцепился мне в шею и потребовал показать, где лежит Желанная. А после толкнул так, что я чуть мозги не растеряла.

Мирослава встряхнула мокрыми руками, разбрызгивая воду, – дурацкая привычка, тем более что рядом висело полотенце и можно было спокойно вытереть ладони, а не махать ими.

– Что дальше? – уточнил Матвей.

– Кутянский заступился, понятно, он же Шрек. И получил по полной, теперь будет два дня лежать в больнице и лечить сломанные ребра. Луша наш чуть с ума не сошел, когда увидел все это. Мне повезло, у меня лишь пара синяков. Ты знаешь, откуда этот парень?

– Пошли, я накрою на стол, и поедим. Парня знаю, он из кланов. Между прочим, он брат нашего Луши.

– Что? – Мирослава уставилась на Матвея так, словно он только что сообщил, что улетает на Марс.

– Григорий Луша тоже состоит в клане. Не в нашем, во втором. Там несколько семей, и все связаны общей историей.

– Они все родственники, что ли?

– У них принято жениться на отпрысках семей внутри клана. Или они берут себе в семьи жен из обычных . Ну, ты понимаешь. Женился, и жена понятия не имеет, чем занимается ее муж по ночам. Деньги есть, она их тратит, и ей нормально.

– Ладно, пусть. И выходит, что Луша тоже из Варты?

– Да. И Совинская тоже из Вартовых, только, скорее всего, не знает, чем занимаются ее отец и дальний родственник Григорий. А напали на тебя той ночью в парке братья Григория. Родные братья. Они сильные, у них много денег и много власти.

– Они тоже чистильщики?

– Вроде того. Только они теперь хозяева города, потому что Жнец из их клана, понимаешь? Их родственник все решает, выносит приговоры и, можно сказать, правит кланами. Мой прадед всегда ему подчинялся и боялся его, если честно. Он прятал меня именно поэтому. Говорил, что между кланами существует старая вражда и поэтому члены клана могут мстить друг другу.

– А что за вражда?

– Понятия не имею.

– И откуда братья Луши знают, что у меня Желанная книга?

– Это тоже непонятно. Возможно, они всегда знали, но боялись моего прадеда и не совались к нему. А после его смерти появился я, рассекретился, можно сказать. Вот они теперь и хотят добраться до книги.

– Но Григорий ничего не знал! Ведь именно он выломал дверь и помешал своему брату. И он ужасно ругался, и так переживал за меня. Всю осмотрел, требовал, чтобы я тоже поехала в больницу, и вообще выглядел бледным и злым. Я таким его еще не видела…

– Ну, я думаю, что из всей семейки только он один и вышел нормальным. У него есть старший брат Станислав, редкий придурок. Он обожает выполнять приговоры типа «переехать жертву и превратить в колбасу». Есть Орест и Дмитрий, это те самые, что напали на тебя в парке. И еще есть младший брат, Владислав, он учится в десятом классе. Тот самый, который обожает сбивать первоклассников с ног и срывать с них рюкзаки.

– Хорошая семейка, ничего не скажешь. Сколько там братьев, выходит?

– Пятеро. Пятеро братьев и ни одной девочки. И это ты не знаешь их отца!

– А с ним что?

– Подонок, вот что. Ну, так мне пояснял дед и велел держаться от них подальше.

– Да как тут держаться, когда они сами приходят в класс? – Мирослава уселась за стол и принялась за пюре. – Ладно, давай поедим и после пойдем к Вивчарам.

– Я жду письма от них, – пояснил Матвей. – Если письма не будет, то мы никуда не пойдем.

– Так вот оно, письмо, лежало под воротами. Я подобрала, когда шла к тебе. Я не читала, правда, но оно в черном конверте, и есть обратный адресат. В одном углу написано твое имя, а в другом – «Марьян Вивчар». Так что нам ответили, судя по всему.

– И ты молчала? Давай сюда! – Матвей схватил шершавый конверт и тут же уловил терпкий, немного горьковатый запах дорогого мужского одеколона.

– Читай вслух, – попросила Мирослава.

И Матвей прочел.

Если Матвей Левандовский действительно знает, кто является нарушителем закона, и действительно уверен, что это один из членов клана, пусть придет сегодня вечером в двадцать ноль-ноль к старому кладбищу Невинно убиенных. Его там будут ждать. Безопасность и сохранение тайны ему гарантируют. И пусть Матвей Левандовский не приводит с собой девочку Мирославу Новицкую. Ибо так решил клан.

– Это что, я не должна идти? Ты отправишься на кладбище сам? – возмущалась Мирослава, глядя, как Матвей обводит глаза черной краской.

– Если они так сказали, то лучше послушаться, – ответил Матвей.

– Да дули им! Прошлая ваша встреча закончилась хорошей такой потасовкой. Берем с собой палки и отправляемся вдвоем.

– Ты не пойдешь.

– Ага, ты запретишь, что ли? Не смеши мои тапочки. Ты мне не запретишь, правнук ведьмака. Потому что я тоже, знаешь ли, член клана.

– Ты еще не член клана. В твоем свидетельстве о рождении все еще записана фамилия Назаренко.

– Это не имеет значения.

– Имеет. Чтобы быть членом клана, надо, чтобы тебя внесли в списки и поставили номер твоего удостоверения личности.

– А тебя тоже не записывали. Потому что твой дед тебя прятал. Ты в школу ходил как невидимка, можно сказать. Твою внешность даже учителя толком не знали, до сегодняшнего дня, разумеется. Ты заметил, кстати, как на тебя таращилась наша Понятливая Наталья? К доске тебя вызвала и удивлялась, как ты вырос за зиму… Ржака просто…

– Мирослава, не заговаривай мне зубы и не бери палку. Ты не идешь.

– Иду.

– Не идешь.

– Уже пошла. Уже вышла. Встретимся у кладбища.

– Наглая девчонка, подожди!

– Что, хочешь идти со мной?

– Не борзей! Ладно, пойдем вместе и огребем тоже вместе. Тогда не рыдай, что у тебя стало больше синяков.

– Договорились. Не буду. И вообще давно хочу навалять этим Вивчарам. Еще те придурки.

– О боже…

Они вышли во двор, Мирослава расстегнула толстовку, и на ее черной футболке блеснул серебряный крестик. Ярко так блеснул, и Матвей уставился на него, удивленно подняв брови.

– А это у тебя откуда? – Он остановился и схватил девчонку за руку.

И Мирослава, которая всегда была такой бойкой и языкатой, вдруг смутилась. Посмотрела куда-то в сторону, наморщила нос, и Матвей понял, что она собирается соврать. Набрешет с полкороба – уже придумывает правдоподобную историю.

– Только не говори мне, что отыскала эту штуку в коробочке с украшениями сестры. Это старинный крестик, таких было всего пять штук, и я знаю, кому они все принадлежали. У тебя – крестик отца Теодора, его историю я помню, дед Стефан рассказывал. Ладно, сейчас некогда, но после ты мне все объяснишь. Носи его и не снимай, он отпугивает нечисть. Когда-то эти крестики носили охотники на ведьм.