Варвара Еналь - Та, кто задает вопросы [litres]

«Встречаемся у ворот школы», – последовал мой ответ.

«Сходим куда-нибудь?»

«Сегодня не могу, есть одно дело».

«Какое?»

Пальцы мои уже приготовились набирать текст, но тут мимо пробежал какой-то младшеклассник и толкнул меня под руку. Рука дрогнула, и драгоценный мой «самсунг» чуть не полетел на каменный пол.

– Зараза, – буркнула я вслед бегущему пацану. – Носятся, как ненормальные, и куда только учителя ваши смотрят.

Сбоку показалась целая ватага младшеклассников, похожая на стаю диких обезьян, и я поторопилась к выходу. В раздевалке накинула на себя ветровку и выскочила в свежий весенний полдень.

Солнце заползло за облака, ветви деревьев мелко дрожали от ветра, роняя вниз белые и розовые лепестки. Богдан ждал меня у больших черных ворот школы, укрывшись от окружающих школьных шумов неизменными белыми наушниками.

– Может, все-таки в кафешку? – предложил он и сощурился.

Глаза Богдана почему-то показались темно-серыми, то ли от тени березы, под которой он стоял, то ли от набежавших облаков. Я невольно улыбнулась и легонько чмокнула его в щеку.

– Нежности? – улыбнулся в ответ он.

– Хороший сегодня день.

– Значит, кафешка?

– Нет, надо сделать одно дело.

– Какое?

– Хочу сходить в церковь.

Богдан удивленно поднял брови, глянул пристально и переспросил:

– Ты пойдешь в церковь?

– Ну да.

– Тебя не пустят. Скажут, что ведьмам вход запрещен. Ты себя видела со стороны, Мирка? Ты же чернее черта.

– А что, черти не могут верить в Бога, что ли? Имеют право. И потом, мне надо в библиотеку.

– Так в церковь или в библиотеку?

– Наш Григорий говорит, что в старой церкви есть библиотека. Хочу доклад по истории подготовить, нужна информация о нашем городе.

– А, ну ясно. Уроки, значит. Тогда я не с тобой. Мне своих уроков хватает.

– Встретимся сегодня вечером. Я забегу к тебе, ладно?

– Да, давай.

И, поправив сумку, я бодро направилась вниз по дороге. Туда, где за шоссе начинался высокий лес, а в лесу стояла церковь.

Бывают такие люди, которых не замечаешь. Просто не обращаешь внимания, и все. Вроде бы есть рядом человек, но он серый, молчаливый, незаметный, как тень или мышка. Вот приходит на уроки, сидит со всем классом, но от него и словечка никто не услышит.

Матвей был как раз из таких людей. Иногда мне казалось, что его отправили в школу в пять лет, и он все никак не может дорасти до своих одноклассников. Конечно, мне, самой высокой девочке в классе, легко было рассуждать на тему роста. И конечно, мальчики вырастают позже девочек, это все знают.

Но Матвей был очень уж каким-то маленьким. Худой, с торчащими лопатками и оттопыренными ушами, он казался двенадцатилеткой, случайно затесавшимся в выпускной класс. Он никогда не выходил к доске, а если его спрашивали, мямлил таким слабым, дрожащим голосом, что никто ничего не мог понять, включая учителя.

Ни разу в жизни я не видела Матвея с друзьями. Говорили, что у него нет родителей, они вроде как разбились на машине в гололед. Что живет он со своим дедушкой – оно и было видно. Носил какие-то серые рубашки и серые кофты, голову втягивал в плечи, точно черепаха, и вообще походил временами не на мальчика, а на старичка. Вот этого Матвея (даже фамилия его никак не приходила на ум) я и встретила в библиотеке.

Библиотекарша в первую очередь спросила мое имя и фамилию, после ткнула пальцем в ряды стеллажей и велела поискать там. Я какое-то время послушно рылась в стопках богословской литературы, после погрузилась в огромное количество классиков. Гоголь вместе с Пушкиным, полно Достоевского и всяких других умных и нужных книг. Но в моей-то проблеме ни Гоголь, ни Достоевский помочь не могли.

– А есть какие-то старые списки жителей города? – уже в десятый раз спросила я.

– Нет, ничего такого нет. Надо обращаться в архив, – четким и ясным голосом, тоже в десятый раз, повторила терпеливая библиотекарша.

Безнадежно углубившись в ряды стеллажей, я вдруг услышала шаги. Выглянула из-за книжного ряда – и опа! – Матвей. Шаркает ногами, тянет за собой сумку. Вид такой, будто только что проснулся и страшно удивляется этому солнечному миру. А он что тут делает? Книжки церковные, что ли, читает?

Любопытство разобрало меня, и я решила понаблюдать за серым мышонком.

Матвей дошаркал до библиотекарши и шелестящим голосом сообщил, что его зовут Матвей Левандовский и ему нужна церковная библиотека. Вот так и сказал: «Мне нужна церковная библиотека».

И библиотекарша – пожилая дама с кудряшками и в круглых очках – и не подумала советовать ему поискать на стеллажах классики и богословия. Она вдруг поднялась и махнула рукой куда-то вбок, сказав: «Проходи, конечно».

Куда это он должен пройти?

Я сама превратилась в мышку-норушку и последовала за Матвеем так тихо, что даже шнурки на конверсах не шуршали. Ступала чуть ли не на носочках и не дышала. Ага, идет в противоположную сторону, куда-то вглубь. Я – за ним, все так же тихо. Он открыл толстую деревянную дверь – старые филенки с резным узором – и скрылся где-то в темноте. И что, мне туда тоже можно?

Я шагнула за Матвеем. Дверь не скрипнула, открывшись легко и мягко, в нос ударил затхлый запах склепа, плесени и ветхой бумаги, и глазам предстала совершенно другая библиотека.

Какие-то покосившиеся стеллажи, заставленные такими древними книгами, каких я сроду не видела. Здоровенный камин с прогоревшей золой, высокие серебряные подсвечники на столе с резными ножками. И голова дракона на старой-престарой картине.

– Что ты тут делаешь, Мира? – прозвучал над головой звучный низкий голос.

Я оглянулась и охнула. Передо мной стоял Матвей, но только совсем не похожий на себя самого. Что-то с ним случилось странное, с этим серым парнишкой. Что-то сильно изменило его.

Изменять внешность дед научил его еще лет в двенадцать.

– Не стоит привлекать к себе внимание, – сказал он. – А ты выглядишь слишком уж ярко.

– Почему не стоит? – удивленно поднял брови Матвей.

– Потому что есть два клана, в которые входят старинные семьи нашего города. Между этими кланами уже давно идет война. Ты рожден Матвеем Левандовским, ты – последний потомок древней фамилии и член одного из кланов. Но ты сейчас один и беззащитен, а вокруг много страшных людей, о которых тебе лучше не знать. Еще лучше вообще держаться от всего этого подальше, но у тебя не выйдет. Поэтому старайся пока быть незаметным.

– А как?

– Мы сделаем так, чтобы на тебя никто не обращал внимания. Такие штуки я умею делать, – проговорил дед и высоко поднял темные четкие брови.