Ольга Гусейнова - Оборотни клана Морруа [litres]

– Чуешь опасность или просто не спится? – хотела спросить дружески-иронично, учитывая страстный концерт, продолжающийся на втором этаже, но получилось неуверенно и наигранно.

И Поль, конечно же, понял.

– Не спится, ты права. Но не из-за них, а потому что тебя нет рядом. И подспудно опасаюсь…

– Чего? – я изумленно уставилась на него, подняв лицо.

– Потерять тебя, – глухо признался он честно и просто.

– Мы же пара, – даже горло перехватило, отчего мой голос прозвучал сипло. – Куда ж я от тебя денусь?

Он хмыкнул с некоторой горчинкой и смотрел на меня с грустью. А потом неожиданно произнес:

– У тебя потрясающие глаза, в них словно рассветная дымка иногда проявляется, – медленно, давая мне возможность отстраниться, поднял руку и осторожно коснулся пальцами моей щеки, – какая бывает на высокогорье.

– А ты романтик, оказывается, – я снова попыталась иронизировать, улыбнулась, но вышло криво, наверное.

И завороженно ждала его прикосновения, не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой. Теплого, нежного, трепетного прикосновения. Разве так бывает в жизни?!

– Ты забираешь мою душу своими глазами, цыпленок, – а вот у него получилось улыбнуться, только в его улыбке сквозила ранимость.

– У нас с бабушкой глаза похожи, – пожала я плечами, но сама же услышала в своем голосе неуверенность.

Опустила голову, разрывая контакт с его рукой, и заметила, как бешено бьется жилка на мощной мужской шее. Кадык судорожно дернулся вверх-вниз, когда Поль сглотнул. Мне захотелось провести языком по его шее, на мой взгляд, самой притягательно аппетитно выглядящей шее, лизнуть, попробовать на вкус. Даже облизнулась, тряхнув головой, отчего распущенные волосы полезли в лицо.

Отметила отличное местечко у основания шеи, там, где начинаются плечи – хорошие, широкие, сильные, – чтобы поставить… глубокую метку, о которой подумала. Да-да, о собственной метке на этом отменном волке, ведь он, в сущности, принадлежит мне.

Дальше я увлеклась, рассматривая его грудь, покрытую черными волосками, и… любопытную, заманчивую темную дорожку, сбегающую от пупка вниз, под пояс штанов… Наверное, во мне тоже живет тяга к приключениям, передавшаяся по наследству. Я протянула руку, коснулась его живота и от пояса пальчиками повела вверх, мышцы пресса вслед напряглись, а штаны в паху натянулись. Может, дерзко, а может, глупо, но завелась я не на шутку, изучала его уже обеими руками: погладила валики на талии – крепкие; игриво обводила каждый кубик, с удовольствием наблюдая, как каменеет его пресс. Затем растопырила ладони на груди, наслаждаясь ощущением шелковистых волос и игрой напряженных мышц.

Поль молча сжимал кулаки, сдерживая свои порывы, давая мне возможность себя изучить, привыкнуть к нему. И благодаря его жесточайшему самоконтролю я поборола страх перед первой близостью. Такой мужчина однозначно не потеряется в своих чувствах и сможет позаботиться обо мне.

Грудь вера завибрировала от рокота – его внутренний зверь приветствовал мою волчицу. И ей понравилось, она заставила, соблазнила меня сделать последний шаг и прижаться грудью к волку. Затем, приподнявшись на цыпочки, я уткнулась носом ему в шею. Лизнула, пробуя на вкус его кожу, – исполнилось желание. Немножко увлеклась и пропустила момент, когда Поль подхватил меня под ягодицы и поднял над полом, крепко прижимая к своему сильному, одуряюще пахнущему телу.

Теперь Поль, не сдерживаясь, рычал, но не угрожающе, а поощрительно – благодарил меня за ласку и доверие. А я… последний раз лизнув его от плеча до самого подбородка, чуть наклонилась и сильно укусила, тоже отмечая свою пару, ставя метку между плечом и шеей. Поль вытерпел несколько мгновений, пока моя суть оставляла знак собственницы, а затем покрыл мое лицо, виски и шею быстрыми поцелуями.

Я поняла, что означает «накрыло страстью». Поль держал меня одной рукой, а второй – шарил по моему телу. Обняв его за шею, я пыталась не утонуть в водовороте чувств, нахлынувших во время поцелуя. Горячие губы, крепкие зубы – мы так спешили слиться вместе, что пару раз стукнулись клыками, а потом вновь пробовали друг друга на вкус языками. Я пальцами зарылись в его волосы, неожиданно мягкие, гладкие, а еще за них удобно цепляться, чтобы притянуть его голову ближе, теснее к себе. И никогда не отпускать.

Я горела, впервые в жизни горела от желания, и мне было плевать на все, лишь бы он продолжил меня целовать и ласкать. Сама целовала его шею и покусывала подбородок. Но Поль оказался сильнее, резко отстранился, хотя я еще тянулась к нему губами, и неожиданно рыкнул:

– Вырву всем глотки!

Причем со смертельной угрозой в голосе, быстро охладив мой любовный пыл. Я замерла и испуганно уставилась на него. Спросить ничего не успела – у слышала шум незнакомого автомобиля, заехавшего на нашу территорию.

В наступившей тишине, потому что тетушка с дядюшкой тоже затихли, было отчетливо слышно наше сбившееся дыхание. Через минуту хлопнули двери машины, следом заскрипел песок под несколькими парами ног. Поль, мазнув поцелуем по моему виску, с глухим протестующим ворчанием посадил меня на диван и бесшумно исчез за дверью.

В таком же виде – с обнаженным торсом и в низко сидящих на бедрах брюках – с лестницы на кухню бесшумно скользнул Этьен. Услышав едва уловимый скрежет металла, я догадалась, что он вытащил нож из подставки, чем напугал до чертиков. Под впечатлением от похода на лесопилку, закончившегося побегом, стрельбой, пожаром и не только, я, недолго думая, спряталась за диваном.

Через минуту во дворе негромко загомонило несколько мужчин. По счастью, вполне мирно, на французском. Злобные интонации слышались только в голосе Поля, у остальных – веселые. Сообразив, что прибыла помощь из Иркутска, которая ускорилась, я выбралась из чисто символического, надо сказать, укрытия и прокралась сначала к арке, затем – к входной двери и осторожно выглянула во двор. Возле двух огромных солидных джипов – в марках я плохо разбираюсь, потому что в нашей глубинке подобные автомобили не часто встретишь, – увидела пятерых незнакомцев. Все как на подбор матерые хищники в черных костюмах – запах выдал каждого. И даже машины им под стать, такого же хищного вида.

– Какие красавцы! – Я чуть не подпрыгнула от неожиданности, услышав Анин удивленно-восхищенный шепот над ухом.

Этьен, стоявший на веранде, тоже услышал. Резко обернувшись, зыркнул на свою пару, а верхняя губа поползла вверх, обнажая клыки.

– Но меня они совершенно не интересуют, – быстро осознала свою оплошность новобрачная и затараторила: – Ей-богу, мне кроме своей пары вообще никто не нужен. Ты самый лучший, самый красивый и самый страстный, и… – Мы с «самым-самым» хмыкнули, слушая виноватый лепет. – …не буду я тут с вами в дверях стоять, пойду надену что-нибудь приличное, а то выскочила с перепугу.