Анастасия Король - Марина: Виверн

Порывы ветра били, проникая под куртку. Марина чувствовала, как с вдохом вздымалась его грудь и как опускалась с выдохом. Ее бедра обхватывали его. Тепло его тела согревало.

Она прятала улыбку от себя самой. В какой-то момент ей показалось, что он сможет увезти ее отсюда. Подальше от Владыки, в те места, где ее не найдут.

Вдруг они остановились. Дима слез с мотоцикла и помог Марине. Она стянула шлем. Волосы, наэлектризовавшись, встали дыбом, превратив ее в одуванчик, но Марина не заметила это и распахнутыми глазами смотрела на огромный водопад, подобный ступеням атлантов, спускавшимся вниз.

– Петергоф? – воскликнула она. Дима улыбнулся. – Но почему здесь никого нет?

– Сегодня санитарный день, – уклончиво ответил он и потянул Марину дальше. Они прошли по мосту глубь парка.

– Ты здесь была?

– Нет, – она помотала головой. Волосы, подобно пауку, цеплялись за ветки. – Я только приехала в этот город.

– Санкт-Петербург – самый красивый город России. Москва другая. Она подобно всем столицам мира призывает двигаться, стремиться к цели, но Питер…, он словно шепчет: остановись на мгновение; насладись жизнью, искусством, природой.

Марина зачарованно слушала его. Солнце в зените проводило по коже лица теплой рукой. Дима скинул кожаную куртку. Под ней оказалась простая серая футболка, сквозь которую проглядывался мускулистый торс. Аскендит перекинул куртку через руку. Марина следила за его невероятно грациозными движениями.

“Что со мной?” – вдруг подумала она.

– Марина, – он улыбнулся, и серые как туманное небо глаза прищурились. Маленькая родинка под правым глазом спряталась в нижних густых ресницах. – Думаю, тебе надо сделать что-то с волосами.

Моргнув, Марина взглянула в свое отражение в воде и поняла о чем он.

– Вот черт! – густо покраснев, она отвернулась.

Дима подошел вплотную и засмеялся. На его смех сердце отозвалось миллионом колокольчиков.

– Пошли, я знаю что делать, – низкий голос ласкал слух. Марина еще больше покраснела и опустила глаза. Вместо того чтобы влюблять его в себя, она влюблялась сама!

– Что это?

Дмитрий улыбнулся шире и, дотронувшись ее руки, потянул вглубь парка. Он все смотрел на время.

– Быстрее, а то не успеем.

В недоумении Марина последовала за ним. И тут он резко остановился на ни чем непримечательной дорожке.

Он обернулся. Девушка удивленно и насторожено подняла на него глаза. Она опасалась его, и Дима это чувствовал. Вдруг включились фонтаны, и маленькие струи воды прыснули в воздух над головой. Ошарашено Марина вскинула голову. Брызги воды осыпались на них. Марина пригнулась и зажмурилась.

– Сюда! – воскликнул Дима и схватил ее за руку. Они побежали. Он обернулся и увидел, как улыбка окрасила ее лицо. Ему показалось, что он первый раз увидел, как она улыбалась. Брызги намочили волосы и они опали. Она вдруг засмеялась, и стала еще красивее.

Сердце кольнуло – ее смех был как у Евы. Как такое возможно?

Но Марина не была Евой. Диа это знал и в тот момент, когда она потерялась в лесу, он думал не о Еве, а о студентке Марине. Она смогла достать до его души сквозь сотни защитных оболочек. Он так долго держал маску, что и забыл какой он – настоящий.

Марина вдруг остановилась и вскинула руки к небу. Она ловила брызги. Красное платье под курткой промокло и облепило ноги. Ее глаза сияли от удовольствия, а Дима стоял завороженный.

Он словно был эмоциональным импотентом, он словно видел все в черно-белых тонах, и наконец, прозрел, и вновь смог видеть краски жизни.

Фонтаны выключились, и Марина удивленно оглянулась. Она изумленно посмотрела на мокрое платье, словно только сейчас почувствовала, что оно промокло. Ручейки воды стекали с юбки, волос. Она перевела свои волшебные, словно море, то ли синие, то ли зеленые глаза на Диму. А он все не мог отвести взгляда.

Он так давно не чувствовал ничего подобного, что невольно приложил руку к сердцу. Оно бешено колотилось, готовое выскочить из груди.

– Ты мне нравишься, – произнес он удивленно.

Глаза, полные моря, расширились от изумления. Маленький рот раскрылся, и она резко выдохнула.

В этот момент реальность рухнула на Марину камнепадом, и признание Димы ударило ее прямо в сердце. “Нет! Не влюбляйся в меня! Оттолкни меня! Ты возненавидишь меня после того как я предам тебя!”

– Ты вся промокла, – произнес Дима.

– Ты тоже.

Он достал телефон и отдал распоряжение Тому найти сменную одежду.

– Пошли со мной.

Девушка покорно последовала за Димой. Они вышли на небольшую поляну, на которой в тени раскидистого столетнего дерева стоял стол. Шелест пожелтевших листьев ласкал слух. От нежного дыхания ветра листья с тихим щелчком срывались с ветки и падали на землю к своим собратьям.

Они ступили с газона на ковер из дубовых листьев и словно попали в другой мир.

Стол не был большим, но на нем свободно поместились: тарелка с фруктами, графин с морсом, фужеры и две тарелки, прикрытые клошами. Бахрома по краю скатерти танцевала вальс с ветром.

Дима отодвинул стул, и, накинув на хрупкие плечи Марины теплый плед, сел напротив.

– Надеюсь, тебе понравятся блюда, – Дима придвинул свой стул поближе и поднял крышку. Его обдало горячим паром, а до Марины донесся аромат свежеприготовленного мяса. Она облизала губы и, утоляя любопытство, тоже заглянула под крышку. Прожаренный стейк, салат из листьев с перепелиными яйцами и болгарским перцем манили и звали себя попробовать, но Марина поджала губы. Дима вскинул бровь, а она залилась румянцем и аккуратно отложила крышку.

– Что-то не так?

– Есть что-нибудь сладкое?

Черная, словно нарисованная бровь взлетела. Недолго думая, он поднял руку и неизвестно откуда к ним подлетел повар в форменном колпаке и фартуке. Через каких-то три минуты возле Марины стояла тележка со всевозможными сластями от тортов и эклеров до рахат-лукумов и сиропов.

– Что пожелает, мадемуазель? – сквозь его французский акцент было сложно пробраться, но, все же, Марина поняла, что он сказал.

Потупив глазки, она произнесла:

– Можно все? Я просто очень сладкое люблю.

Кондитер, недоуменно оглянулся на Диму, но тот лишь кивнул. Получив в свое распоряжение тележку, Марина с удовольствием взяла тарелку. Она скинула в нее верхнюю часть трехуровневого торта, сверху положила маленькие пирожные, сгребла трюфелей ручного изготовления и посыпала ими гору; схватила кусочки фруктов и, окунув их в шоколадный фонтан, сгрузила их горой; сверху полила все джемами и сгущенкой.

Рот Димы непроизвольно отвис. Дубовый лист, сорвавшись с ветви, плавно приземлился ему на макушку.

Марина с блаженным удовольствием взяла вилку и начала есть. Один из поваров, косясь на девушку, поставил перед ней чай. Марина в благодарность кивнула ему и добила Аскендита тем, что положила десять ложек сахара в маленькую чашечку.