Наталья Косухина - Темный поцелуй [litres]

Было нечто, что удивило и меня. Момент, когда выводили Нирет, совпал с тем, когда Рен меня поцеловал, стараясь успокоить. Поцелуй не был страстным, скорее нежным, говорящим о чувствах и привязанности. Может, это и взбесило девушку: то, за что она боролась, что воплощало все ее чаяния, я получила совершенно незаслуженно и без усилий. Разочарование в недосягаемости цели трансформировалось в ненависть ко мне, девушка нашла виновного в своих неудачах. Мы редко непредвзято оцениваем ситуацию, не желая смотреть правде в глаза.

И сейчас вихрь чувств, бурливший внутри Нирет, нашел выход. Она проиграла, не только не приобрела, но потеряла и то, что имеет, даже перспективы на жизнь, которую мечтала вести. И не выдержала.

Рыжие кудри взметнулись, когда она, вывернувшись из захвата стража, недооценившего девушку, бросилась ко мне. Зеленые глаза пылали. Драться она не планировала, хотела просто убить.

В мире есть запрещенные проклятия, использование которых каралось суровым наказанием и даже смертной казнью. Одно из таких – забвение – она и бросила в меня. Другое название проклятия – поцелуй смерти: оно мгновенно и гарантированно убивало всех, кроме магов смерти, которых в мире не более одного процента.

Мне невероятно повезло, что рядом был Рен и успел закрыть меня собой. Шум, гам, крики. Нирет увели, иначе, едва отойдя от шока, сама удавила бы ее голыми руками. Догадалась, от чего Бьен меня спас, и была в настоящей панике, что вот-вот потеряю его. Держа парня в объятиях, который оказался невероятно тяжелым, заливалась горючими слезами, пока не подоспели медики.

– Только не умирай, прошу тебя. – Истерика накрыла меня с головой.

– Не переживай, – Рен нежно стер слезу со щеки, – все будет хорошо. Ты выйдешь за меня?

– Конечно. Только не вздумай отправиться на тот свет, – пригрозила я.

– Какая прелесть, – хмыкнул Рен. – На магов большинство проклятий действуют вполсилы. Со мной все будет в порядке. Лучше поделись магией.

Не стала даже задумываться, правду он говорил или нет, соединила наши губы, отдавая сколько могла. Когда нас расцепили, меня пошатывало, но я беспокоилась только за Бьена.

Готов ли он был пожертвовать ради меня жизнью или знал, что сильного вреда ему не нанесут, но в любом случае, не задумываясь, закрыл меня собой. Поставил свою жизнь под угрозу. Он любил меня, даже если еще не понял это, и я буду полной дурой, если упущу такого парня.

Я была согласна и на свадьбу, и на темный поцелуй, и на его тяжелый характер. Лишь бы быть рядом, и чем ближе, тем лучше.

Через час после осмотра в лечебнице выяснилось: Рен практически восстановился, заработав лишь насморк, и его готовы были отпустить домой под временный присмотр лекаря. А меня… положили в больницу с сильным магическим истощением – отдала слишком много, переживая за Бьена. Я об этом не жалела, а он нервничал, хоть и не показывал этого. Шутил, что его впервые так самоотверженно спасали и он настоящий счастливчик, раз я его невеста. Услышав обещание, забывать его не собирался. А я делала вид, что пропускаю его слова мимо ушей, не отрицая объявленных во всеуслышание наших новых отношений.

Меня навестили родители, мама была в истерике. Я рассказала о героическом поступке Рена, который как раз был в палате и покраснел, наверное, впервые в жизни, и отец с матушкой всецело приняли мага смерти как самого желанного зятя. Надеюсь, меня они все же больше будут любить.

Чета Бьен тоже беспокоилась обо мне. Навестив меня, они рассказали, что после того вечера были схвачены и наказаны не только ученицы нашей школы, но и ряд людей при власти. Пока я отлеживалась в лечебнице, город бурлил новостями о противостоянии магических кланов. Мне было неинтересно, об этой истории я однозначно знала больше газетчиков.

Сафия проводила в моей палате все время, сколько ей позволял Рен, – он часто выставлял сестру прочь, несмотря на ее возмущение. А Сора всячески его поддерживал. У них с подругой были свои отношения, которые теперь могли беспрепятственно развиваться, как они хотели.

В школе объявили недельные каникулы: Альгамбре предстояло прийти в себя от произошедшего в ее стенах и от того, кто именно это делал. Для такого учебного заведения стыд и позор, что ученики оказались злоумышленниками и преступниками. Однако уверена, директор что-нибудь придумает.

Тагот грозило разбирательство, но наказание, скорее всего, будет условным. Следствие установило, что девушка не принимала участия в убийствах, но соучастницей все же была. Самая большая вина лежала на Касте и Сейле. Они и зачинщики, и исполнители. Не уверена, что дело дойдет до казни, но остаток своих дней они точно проведут в тюрьме.

Нирет же вынесли смертный приговор. Весь род Бьен был осведомлен о произошедшем, и ярость его не знала границ. Несмотря на положение родителей Нирет, император вмешиваться не станет. Девушка знала, на что шла.

Мне было ее не жаль. Она претендовала на Рена, но если Каста и Сейла пошли на преступления из-за эмоций, то Нирет двигал лишь холодный расчет. Единственный раз, когда она потеряла контроль, едва не унес мою жизнь. Поэтому никакого сожаления или сочувствия. Вспоминались слова одного из великих магов прошлого: «Не стоит убивать, но и напрасно нет нужды людей спасать».

У нас с Реном появилась новая игра. Теперь мы не сомневались друг в друге, я лучше понимала чувства, отражающиеся в его глазах, он видел мое состояние и беспокойство о нем. Об отсутствии любви и мысли не возникало, но… Я хотела признания чувств и романтики. Он – чтобы я во всеуслышание признала его своим и соответственно вела себя как в обществе, так и наедине.

Такие вот дела.

Выписали меня дней через пять, и выходные я спокойно проводила дома, собираясь с силами и мыслями, чтобы в начале недели идти в школу. Будут ли вопросы у учеников? И что на них отвечать?

На улице сгущались тучи, обещая холодный ливень. Может, плюнуть на размышления и пойти сделать себе горячего шоколада?

В стекло стукнул камешек. Удивленно посмотрев на окно, я неспешно направилась на балкон, чтобы узнать, случайность это или…

Внизу на газоне стоял Рен и невозмутимо взирал на меня. Вопрос, как он попал во двор, не возник – впустили родители. Я не обсуждала с ними личную жизнь, но не понять, что происходит между мной и Бьеном, могли только слепые и глухие. Поскольку мои родители к ним не относились, то быстро догадались, что я изменила свои взгляды и приняла Рена как спутника.

– Почему стоишь там? – спросила. – Зайди в дом.

– Не могу. Мне предстоит одно дело, – совершенно серьезно сообщил парень, но его глаза смеялись. Что он задумал? – Девушка не хочет признавать меня своим публично, – продолжал он, – а мне мало просто встречаться.