Нэнси Холдер - Антология «Дракула»

Передо мной возвышался большой четырехэтажный дом, построенный в начале Викторианской эпохи, к парадному входу вела вереница потрескавшихся каменных ступеней. На самом здании и прилегающей к нему территории незримо лежала печать запустения и пренебрежения, в эту минуту я совершенно ясно представила себе одинокого холостяка, которому просто не приходило в голову навести здесь должный порядок.

Дверь открыл сам хозяин — мистер Рудольф Акрудал, высокий худощавый человек, определить возраст которого не представлялось возможным. Честно говоря, я так и не смогла решить, то ли передо мной измученный и основательно побитый жизнью тридцатилетний, то ли очень молодо выглядевший семидесятилетний мужчина. В густой массе темных волос сверкали серебристые пряди, как будто он красил потолок и расплескал на себя белую краску.

Описывая его внешность, не могу не отметить высокие скулы и крючковатый нос, а также два длинных клыка, слегка погрузившихся в нижнюю губу, а сами они были черные, я имею в виду губы. Кончики ушей слегка заострялись кверху, и, если к этому образу добавить его черные запавшие глаза, он выглядел будто дьявол, сошедший со старых полотен. На нем был плотно облегающий пиджак и широкие брюки, да, так и было, клянусь вам. Он несколько раз резко дернул головой и хрипло произнес:

— Мисс Бенфидц, не так ли? Добро пожаловать. Входите — не стойте на пороге. В любой момент может выглянуть солнце, а его свет губителен для моего здоровья.

И он буквально втянул меня в просторный холл, где воздух был влажным и спертым, возможно от большого количества сожженного жира. Каждая половица нестерпимо скрипела, едва вы делали шаг вперед, не говоря уже о внушительном куске штукатурки, упавшем с потолка как раз в тот момент, когда мистер Акрудал захлопнул входную дверь.

Он провел меня в гостиную, которая выглядела едва ли лучше, чем холл: почти все свободное пространство занимал огромный старый стол, а также стопки книг и кипы бумаг, разбросанных повсюду. В первый момент я подумала, что это особая комната, в которой хранятся всевозможные старые книги и давно прочитанные газеты. Но он перевернул одно из деревянных кресел так, что все громоздившееся на нем — включая огромного кота — соскользнуло на пол, и предложил его мне. Сам он едва присел на край стола и начал объяснять, что от меня требуется.

— Мои пожелания довольно просты. На завтрак — кровяная колбаса с тостами. На обед — свиная кровь, смешанная с фаршем. На ужин — то же самое. На ночь — стакан свиной крови. — И он пристально посмотрел на меня. — Что вы об этом думаете?

Я ответила смело, без всякого стеснения — в конечном итоге это всегда дает немалое преимущество:

— Откровенно говоря, сэр, мне бы такое не подошло, но, если это то, чего вы действительно хотите, я приложу все усилия, чтобы сделать ваши блюда настолько вкусными, насколько это возможно.

Он судорожно дернул головой вверх и вниз, и я могу поклясться, так порывисто сглотнул, будто от одной мысли о его любимой еде рот его непроизвольно наполнился слюной.

— Прекрасно. Мою последнюю экономку неизменно тошнило каждый раз, когда она видела, с каким удовольствием я поглощал фарш с кровью. Теперь уже все улажено. Итак, у вас полная свобода действий. Самое главное, неукоснительно следите за тем, чтобы я хорошо питался три-четыре раза в день, и можете делать все, что пожелаете.

— Спасибо, сэр, — ответила я. — Вижу, дел здесь предостаточно. А где располагается моя комната?

— Там, где вы сами выберете, — на всех этажах находится множество пустующих комнат. Сам я пользуюсь только этой и соседней, вам нет никакой необходимости бывать там. Что касается денег…

— Я как раз собиралась спросить вас об этом, сэр.

Он наклонился и, выдвинув из-под стола большой старый саквояж, поставил его около меня. Открыв его, я увидела, что чемодан до верху наполнен пачками банкнот — по пятьдесят фунтов, по десять и по пять. Мистер Акрудал пренебрежительно махнул рукой:

— Берите себе сами оплату — сто фунтов в неделю, а также сколько бы ни потребовалось на ведение хозяйства.

Я решительно покачала головой:

— Нет, сэр, так дело не пойдет. Для того чтобы все оставалось в целости и сохранности, я бы предпочла, чтобы вы куда-нибудь надежно спрятали этот саквояж и каждую педелю выдавали мне необходимую сумму.

На его бледном как мел лице появилось злое угрожающее выражение, и я подумала: не хотелось бы мне встать на вашем пути, сэр. Внезапно его мертвенно-бледное лицо окрасилось светло-серыми тонами; я была совершенно сбита с толку, поскольку никогда прежде не видела ничего подобного. Потом он медленно заговорил, намеренно разделяя слоги, так что мне потребовалось некоторое время, чтобы понять его:

— Ни… ког… да… не… с… порь… со… мной… же… н… щи… на… Де… лай… так… как… я… ска… зал…

Он до смерти напугал меня, и я уже собиралась сказать ему в ответ все, что думаю, и покинуть этот дом, но в тот самый момент мне припомнилась моя жалкая холодная комнатенка, два фунта и немного мелочи в сумочке, поэтому я только покорно кивнула и проговорила:

— Хорошо, сэр… успокойтесь, прошу вас. Я буду записывать все потраченные суммы и раз в неделю отчитываться перед вами.

Он действительно успокоился, но выглядел таким уставшим, будто внезапная вспышка гнева лишила его последних сил.

Я стремительно покинула комнату и, немного придя в себя после разговора с хозяином, начала исследовать дом. Кухня оказалась расположена в подвале, если, конечно, эту грязную и закопченную адскую нору можно было принять за место, где готовили пищу. Вы не поверите, но там была установлена старая, насквозь проржавевшая металлическая плита, которая нагревала древний котел с краном с одной стороны. Грубо сколоченный стол из сосновых досок развалился, как только я попыталась передвинуть его в сторону. Деревянные половицы насквозь прогнили, так что я едва не сломана лодыжку, провалившись ногой во влажную рассыпающуюся труху. Оглянувшись еще раз вокруг, я поняла, что кухня восстановлению не подлежит — это будет просто впустую потраченное время.

Выбрав для себя комнату двумя этажами выше, окна которой выходили на заросший сад, я приняла решение взять побольше денег из заветной сумки и купить переносную печь, работающую на жидком топливе, и полный набор кастрюль.

Но главный вопрос оставался неразрешенным. Когда этот старый дьявол собирается обедать?

Часы показывали двенадцать пятнадцать. Таким образом, разумно было предположить, что обед — свиную кровь и мясной фарш — следовало подавать около часа дня. Откровенно говоря, мне не хватало смелости спросить у мистера Акрудала, где мне искать эту отвратительную смесь — или каким-то образом приготовить ее, но в конце концов я спустилась в холл и обнаружила там круглую позолоченную емкость, наполненную примерно тремя пинтами густой крови, и объемный газетный сверток.