Нэнси Холдер - Антология «Дракула»

— Но что… что вам от меня нужно? — спросил Хауэлл.

Собеседник протянул руку, чтобы похлопать его по плечу, и произнес с улыбкой:

— Скоро узнаете, друг мой. А пока что отдыхайте, чтобы быть в форме.

И внезапно оказалось, что он уже не сидит у постели. Хауэлл, новый Джером Хауэлл, остался совершено один.

Прошла неделя с того дня, когда Монк Морриси и Дэн Клей столкнули с шоссе «бьюик». Денег, украденных у Хауэлла, уже нет, и мародеры снова выходят на промысел. И с самыми серьезными намерениями, потому что у них не осталось травки, не осталось кокаина, не осталось ничего. Последние несколько долларов истрачены полчаса назад на пиво в круглосуточном баре.

На этот раз за рулем Дэн Клей. Повернув голову, он смотрит на товарища:

— Черт, Монк, не надо нам было это делать. Зря я поддался на твои уговоры.

— Что делать-то? О чем ты вообще говоришь?

— Не надо было заезжать за пивом. Смотри. — Он вскидывает правую руку, чтобы Монк мог взглянуть на часы — наручные часы, которые они украли у Джерома Хауэлла неделю назад. — Уже почти полночь, между прочим. В такую поздноту на дороге никого не будет.

Стоит ясная летняя ночь, обычная для Новой Англии. На небе ни облачка. Круглая, почти полная луна превращает шоссе в блестящую черную ленту. Впереди, слева от дороги, торчит на столбе старый почтовый ящик.

Оторвав взгляд от часов перед носом, Монк Морриси замечает, как кто-то выходит на подъездную дорожку рядом с ящиком. Это мужчина в черных брюках и белой рубашке с длинными рукавами.

Белый рукав взлетает — мужчина просит его подвезти.

Монк захлебывается от радости:

— Э-э-э! Смотри-ка, Дэн, что делается! У нас доброволец. — Он сжимает руки в кулаки и колотит себя по коленке. — Тормози, приятель! Тормози!

Дэн снимает ногу с педали газа, их драндулет замедляет ход и резко замирает. Пока мужчина идет к ним от почтового ящика, Монк придвигается к лобовому стеклу, чтобы его рассмотреть.

— Стой, Дэн. Господи! Это ж тот парень, писатель!

— Кто?

— Ну тот, с книжкой. Это его «бьюик» мы столкнули в прошлый раз. Забыл, что ли?

Дэн Клей не забыл. Книжка о вампирах. Они выбросили ее. И как раз сегодня вечером, когда все деньги вышли, они отдали золотой крест в обмен на два пива в круглосуточном баре.

— С него мы ничего не получим, — со стоном объявляет Монк. — Его мы обчистили.

Выпитое пиво заставляет Дэна возразить:

— Кто сказал, что не получим? Может, ему заплатили за приезд сюда? Он провел здесь целую неделю.

— Но ведь он только что вышел из старого дома Хоудов. Ни один нормальный человек не станет жить в жутком запрошенном доме, если у него имеются денежки на номер в мотеле.

— Какая разница? Крыша над головой есть, и ладно. Кроме того, если он верит в вампиров, может, специально остановился здесь. Просто ему надо в город, потому что мы оставили его без тачки, вот и все.

— Ну ладно, — неохотно соглашается Монк. — Как скажешь.

Затем они ждут молча, пока автор книги «Как защититься от вампира» приближается к машине. К тому моменту, когда писатель наклоняется к окну со стороны Монка, двое парней в старом автомобиле снова начинают улыбаться. Но их улыбки превращаются в гротескные гримасы ужаса, когда дверца яростно распахивается и они видят лицо Джерома Хауэлла вблизи…

…и прилипают к сиденьям от гипнотического взгляда его ввалившихся горящих глаз…

…и видят длинные сверкающие клыки, торчащие изо рта.

Брайана Муни нельзя назвать плодовитым писателем, но в течение более чем двадцати пяти лет он публиковал свои рассказы в журналах и антологиях. Его профессиональный дебют состоялся в 1971 году в сборнике «Лондонские тайны» («The London Mystery Selection»). С тех пор его произведения украсили страницы таких антологий, как «Ужасы», «Оборотни», «Франкенштейн», «Тени над Инсмутом», «Лучшее за год», и многих других.

«Большую часть восьмидесятых годов я проработал на таможне, где среди прочего мы изымали редких животных, представителей так называемых вымирающих видов, которых люди пытались вывезти за границу, — рассказывает автор. — И мне пришла в голову забавная мысль: а ведь вампиры тоже могут оказаться среди вымирающих видов, и виной тому — современные погребальные технологии: бальзамирование и кремация…»

Дракула, жаждущий общения, поворачивается к своей гостье и…

Добро пожаловать в мой дом! Входите свободно и по доброй воле!

Да, это я — ваш «таинственный» хозяин. А вы — мисс Розин Кеннеди, Добро пожаловать! Входите смело, без страха и оставьте здесь немного своего счастья. Не стойте на пороге, у вас было долгое путешествие. Ночь холодна, и вам необходимо отдохнуть с дороги и поесть.

Прошу вас сюда. Мы пройдем в мою библиотеку, там уютно и тепло и сервирован ужин. Этот огромный дом уже стар, и, как это ни печально, большая его часть пребывает в полуразрушенном состоянии. Говорят, он был построен одним из тех, кто сделал состояние во время золотой лихорадки тысяча восемьсот сорок девятого года. Остаток жизни он провел в отшельническом уединении, не перестраивая и не ремонтируя свое жилище. Но все здесь вполне отвечает моим вкусам, ибо я предпочитаю старые дома со своей историей.

Согласитесь, они намного лучше новых. Смотреть на огонь, полыхающий в камине, куда приятнее, чем на другие источники тепла. Живое пламя одним своим видом помогает утомленному путнику воспрянуть духом и забыть об усталости. Я питаю отвращение к современному центральному отоплению — в нем есть что-то циничное, не правда ли? В древних странах леса были густыми и непроходимыми и обеспечивали топливом всех — и бояр, и простых крестьян. Я слышал, что моя страна, в которой ныне правит Чаушеску, отравлена ядовитыми выбросами заводов и пожирающих уголь тепловых станций. Ужасно, согласитесь?

Но я отвлекся. Примите извинения болтливого старика, которому не часто выпадает шанс насладиться обществом обаятельной и умной молодой леди. Садитесь, прощу вас! В этом глубоком кресле у огня вам будет удобно. Через несколько минут я присоединюсь к вам, и мы продолжим разговор. Но прежде позвольте мне поухаживать. Вы не возражаете против холодного цыпленка и салата? Немного вина?

Я так увлекся, что забыл о правилах этикета. Вы — мисс Розин Кеннеди из Бостона, штат Массачусетс. Когда-то я жил в Бостоне — очаровательный город. Полагаю, леса и холмы штата Орегон показались вам дикими и неприветливыми. Но моему сердцу они чрезвычайно милы, ибо напоминают о моих любимых Карпатах. Ах, увижу ли я их когда-нибудь? Моя дорогая, в несколько неуклюжей манере я пытаюсь извиниться за то, что не представился вам должным образом.