КниГАзета . - Особый Скорый - 1

- Христиане, я слышал, сильно уважают одного аватару по имени Иисус. Разве не так? – усмехнулся капитан.

Алексей Андреевич не нашелся, что возразить.

- Практичнее всех в этом вопросе религия Вуду, - пуская колечки дыма, меланхолично сообщил Родионов. – Эти товарищи посвящают всю жизнь, чтобы пригласить в свое тело духа посильнее.

- Подождите вы с религией Вуду, - нетерпеливо перебил Соловьев. – Получается, наш Нидхёгг – аватара какого-то там скандинавского дракона?

- Не «какого-то там», а одного из самых опасных созданий этой суровой Традиции. Даже с Локи можно договориться, потому что у него сознание человеческое, а Фенрир – всего лишь волк, хоть и огромный... Но это – дракон! С драконами всегда тяжело.

- Какой у вас, однако, богатый опыт – усмехнулся Алексей Андреевич. – Вот, оказывается, чем наш доблестный угрозыск на самом деле занимается…

- Хорошая шутка, - оценил Родионов. – Но, как ни прискорбно, я вам соврал. К уголовной полиции не имею никакого отношения. Мою должность лучше всего описывает словечко «шериф» из вестернов. Слежу за порядком в отдельно взятом за горло городе. Кстати, нужда в моих услугах возникает не часто.

- А-а, так вы сейчас ловите конкретно Нидхёгга? – понял Соловьев. – Ясно. Я так полагаю, это редкая и нештатная ситуация – аватара дракона в городе?

- Конечно. Не каждый год, знаете ли...

- Слушайте, Илья Валентинович, а ваша организация называется случайно не «Ночной Дозор»? – истерически хихикая, прервал его Алексей Андреевич. Его понесло, да и события последней недели душевному здоровью явно не способствовали. - Нет, вы сразу признайтесь, я морально готов вступить в ваши ряды…вы же меня завербовать хотите в Светлые Иные, по глазам вижу!

- Зря вы так, - отчего-то печально сказал Родионов. – Выбросьте из головы эти сказки про Темных-Светлых. Нету их. Ни один маньяк-убийца не считает себя плохим парнем. Каждый воюет за свою правду… Я – что-то вроде участкового, который хочет всего лишь, чтобы на его территории не бедокурили. А Гонтарь был просто курьером для перевозки специальных грузов. И никаких битв Добра со Злом и «всем выйти из сумрака».

- Да? Ну ладно… - устыдившись своей клоунской выходки, пробормотал Алексей Андреевич. – Кстати, а что случилось с грузом, с этим вашим чертовым Артефактом? Вы уже опечатали его как вещдок?

- Думаю, если вы его не трогали, то он лежит где-то возле холодильника, - сказал Родионов, туша сигарету в консервной банке, доверху набитой окурками. – Вон там.

Соловьев встал, подошел к допотопному холодильнику и поднял неожиданно тяжелый для своих размеров рюкзачок.

- Слушайте, а отчего вы мне его оставили? – тихо спросил он.

- Алексей Андреевич, ну вы же умница, - лениво отозвался капитан. – Вы же сами все поняли, причем давно уже. А перевести в слова боитесь.

- Все-таки вербовка, да? – криво усмехнулся Соловьев.

- Да причем здесь вербовка! Что вы заладили одно и то же…Хотя, если взглянуть шире, то – безусловно. Только вербую вас не я, а Судьба…или кто там у нас свыше.

- Объясните, - устало попросил Соловьев.

- Уфф…ладно. Своим появлением Нидхёгг разрушил вашу жизнь, всю, без остатка. Вы безработный умирающий старик, по обычным человеческим меркам. Вам выпал шанс окунуться совсем в другую жизнь – и не я вам его даю, а словно бы само так выходит, как и со всеми по-настоящему важными вещами в этом мире... Как минимум, вы ничего не потеряете, кроме нескольких дней или недель тоскливого ожидания смерти. Как максимум, вы станете сверхчеловеком.

- И всего-то нужно – донести рюкзак до адресата, да? – хмуро поинтересовался Алексей Андреевич. – А дракона перочинным ножиком в стружку построгать предлагаете? Невелики шансы, откровенно говоря.

- Главное – принять решение, - пожал плечами Родионов.

- Кстати, а что имеется в виду под «стать сверхчеловеком»? – осторожно спросил Соловьев.

Вместо ответа капитан достал из бокового кармана рюкзака лист бумаги и массивные темные очки, какие носят пилоты вертолетов в голливудских фильмах. Впрочем, с очками явно было не всё просто: стоило чуть повернуть голову, и стекла тут же меняли цвет – синеватые, коричневые, даже зеленые, с просверками искр внутри… Этот калейдоскоп почти гипнотизировал.

- Это служебный проектор Гонтаря, - предваряя вопрос, объяснил Родионов. – Если помните, он демонстрировал порой кое-какие навыки, не свойственные обычным людям. Вот эта штука помогает их получить.

Сердце Алексея Андреевича учащенно забилось, а во рту пересохло. …«Да не отдаю я концы», - сказал тогда Гонтарь, неожиданно легко поднимаясь. С руки у него больше не капало, а рана удивительным образом успела покрыться коркой запекшейся крови...

Регенерация. А сосуды в мозгу – точно такая же часть организма, как и все прочее…

- Да-да, ускоряет заживление, - усмехнулся его мыслям Родионов: не то снова прочитал, не то просто понял по лицу. – В числе всякого прочего.

- Где подписываться кровью? – хрипло спросил Алексей Андреевич.

Родионов усмехнулся и подвинул к нему бумагу. Сверху на ней крупными буквами значилось «Путевой лист».

- Ясно, - кивнул Соловьев, протягивая руку к проектору. – А это, надо полагать, надевают на глаза…

- …Нет, ну вы могли же предупредить? – желчно укорял Соловьев, рассматривая себя в треснутом зеркале, принесенным Родионовым откуда-то из глубины дачи. Голова кружилась отчаянно, и сил в себе встать Алексей Андреевич пока не находил. – Я же в ваших колдовских штучках ничего не понимаю. Вам поиздеваться хотелось, я не понимаю?

- И в мыслях не было, - сдерживая смех, отозвался капитан. – Я просто не думал, что вы сразу нацепите проектор. Без инструкций.

- Я русский человек, - пробурчал Алексей Андреевич, с трудом, всё же, принимая вертикальное положение на диване. – Русские люди в инструкцию лезут, только когда понимают, что «всё, козец, сломал». Как это убрать, Илья Валентинович?

- Зачем убирать? – всё-таки расхохотался Родионов. – Вам идет! Еще берцы, косуху - и на рок-концерт, на каких-нибудь монстров классического рока типа «Пинк Флойд».

- Вам смешно… - пробурчал Соловьев, в который раз недоверчиво разглядывая себя в зеркале.

Как он понял из заумных объяснений Родионова, проектор покойного Гонтаря был просто на него не настроен. То ли механизм оказался настолько чувствителен к индивидуальным параметрам организма, то ли Гонтарю требовались этой самой регенерации какие-то сверхвысокие дозы... В общем, едва надев гипнотически переливающиеся очки, Соловьев ощутил трудно выразимый словами, но очень реальный и болезненный удар - словно Майк Тайсон стукнул его кулаком в самый мозг. А очнувшись на диване, куда его перетащил капитан, ощутил и…последствия.