Артем Михалев - Темное сердце

Рука все еще отказывалась повиноваться, и я уперся в камень больным плечом. Выпущенные когти подцепили за основание, но одной силы рук было явно мало. Скала возвышалась надо мной почти на человеческий рост. Упершись ногами и толкая вперед и вверх, я не смог сдвинуть ее даже на миллиметр. Глупая затея. Если камень не смог пошевелить демон в боевой форме оборотня, то человеку здесь точно ничего не светит.

Мне было все равно. Рядом со мной бился и умирал Ящер, а потому я не собирался сдаваться. Я тоже упирался изо всех сил, хрипел, но продолжал толкать многотонную глыбу.

Бесполезно.

К тому времени как зверь начал задыхаться, камень даже не шелохнулся. Ящер лежал пластом и лишь беззвучно открывал пасть, хватая воздух короткими и частыми вздохами. По моему лицу градом катились капли пота, смешиваясь со слезами и подсохшей кровью. В отличие от умирающего зверя, у меня хватало сил и на мат сквозь зубы, и на беззвучные молитвы. В эту минуту я бы принял помощь хоть самого дьявола. Вот только единственного более-менее подходящего под это описание я убил собственными руками, и теперь он тянул за собой частицу меня самого.

Остановился я, когда Ящер дернулся и всхлипнул почти по-человечески. Я нутром почуял, что счет пошел на секунды, и… отошел от камня.

«Не получится. Бессмысленно. Не выходит».

Задвинуть панику в глубь сознания оказалось нелегко, но я справился.

Прислушавшись к себе, я осторожно положил ладонь на холодную как лед поверхность камня. Где-то внутри меня размеренно пульсировали источники силы. Жаркое пламя лесного пожара, уверенная и непоколебимая мощь камня и опасная в своей непредсказуемости тьма — прощальный подарок демона. Гибель смерча странным образом не повлияла на источник. Выпихнув создание Эльвиры, тело намертво вцепилось в квинтэссенцию его сил. Возможно, именно этот дьявол поможет мне сегодня.

Я замер, ловя дыхание источников.

Огонь. Он всегда готов. Я чувствовал жар, но его было слишком много. Он жаждал спалить весь этот мир дотла, а у меня недоставало сил, чтобы вовремя остановить его. Прости, родной. В следующий раз. Земля. Ровная, тяжелая сила. Скала. Такая могучая и такая неторопливая. В моих снах ты сносишь города и раскалываешь материки, но тебе требуется время. У нас его нет. Прости.

Тьма.

Тьма не в понятии ночь, а в понятии зло. Это кровь, рвущаяся под клыками плоть, чума и гниение павших на полях сражений. Третий источник внушал ужас и отвращение. И он же заманивал обещаниями силы, власти и полной, абсолютной свободы. Без границ, без контроля и без угрызений совести. Тот самый дьявол.

Чтобы спасти не самую светлую часть души, мне следовало обратиться к еще более темной. Или смотреть, как умирает Ящер, а потом корить себя всю оставшуюся жизнь. Возможно, не слишком длинную, если мне не удастся выбраться из поганого сна. Времени на раздумья не оставалось.

— Помоги, — беззвучно шепнул я в уютно свернувшуюся клубочком тень. — Знаю, что ты слышишь. Помоги!

Внутри шевельнулось что-то сладкое и запретное. Стоило признать, чем бы это ни было, оно не заставило себя упрашивать. Жар гниения пробежал вдоль руки, оставляя за собой ощущение безграничной силы. Затем нежно толкнул в ладонь и пропал, как не бывало. Затаившееся нечто ответило на мою просьбу с пугающей охотой и не выставляя никаких условий.

Шу-у-урх!

Неподъемный камень размером с фургон смяло как кусок сыра, а скрутив — развеяло по ветру вслед за прахом демона. Все произошло мгновенно, и эта скорость едва не стоила жизни Ящеру. Его перемолотое в фарш тело не могло справиться с такими повреждениями. Раны не успевали затягиваться, невзирая на сверхбыструю регенерацию. Порывы ветра обрывали остатки пепельного шлейфа и швыряли в кровавую лужу. И без того мутный взгляд Ящера стекленел на глазах. Кровь зверя была повсюду. В одно мгновение каменная площадка превратилась в алую купель.

И она же подсказала решение. Мне уже приходилось испытывать чувства демона, и я хорошо помнил его жажду силы. Поделка Эльвиры не имела своего источника, но как губка впитывала жизни поглощенных созданий. Людей, вампиров — всех без разбору. Смерч пожирал все и вся на своем пути, и на нем, как на стенках котла после варки, оседали частицы чужих способностей.

Но как у любой медали, здесь тоже нашлась оборотная сторона. Пытаясь поглотить меня и Ящера, тварь не только брала. Из ее закромов я получил в наследство вампирский кнут праха и еще бог знает что. Сейчас такое слияние могло спасти жизнь умирающему оборотню.

Полоснув по запястью размашистым движением, я вспорол вены едва не до кости. На точность не было времени, все решала скорость. Заряженная силой алая жидкость стекала по моей ладони прямо в распахнутую пасть зверя. Прием из арсенала кровососов, и он бы вряд ли сработал с обычный магом, но у нас остался крошечный шанс на успех. Смерч поглотил достаточно нежити, чтобы это сработало. Должно сработать!

В тот момент я не обратил внимания на двойственность ситуации. Один демон погиб от моих рук, и в то же время я больше всего на свете жаждал, чтобы родился еще один. Возможно, еще более опасный. Темный источник в моей груди удовлетворенно шевельнулся, одобряя перемены, и затих. На этот раз уже окончательно. Сосредоточенный на умирающем Ящере, я не обратил внимания на поведение своего двуличного «сердца».

А зверь выкарабкался.

Кровь помогла или сам справился — не знаю. Я отдал ему все, что мог, и теперь стоял, покачиваясь от слабости. Рана на запястье затягивалась неохотно, и на оборотня я смотрел с изрядной опаской, задним числом понимая, что второй раз придавить его не получится. Ящер лежал, положив голову на плоский камень, и учащенно дышал, через раз хекая. По крайней мере, здоровенная зверюга не бросилась на меня сразу. Это обнадеживало.

— Ты как вообще? — поинтересовался я, отходя на безопасное расстояние. Ноги подкосились, и я без сил сполз по скале. — Жить будешь?

Наверное, со стороны это выглядело по-идиотски. Разговаривать с ящерицей-переростком, по меньшей мере, глупо, но, против ожидания, мои слова не остались без ответа. Зверь перевел на меня взгляд и с усилием поднялся на лапы. Судя по тому, как его качало из стороны в сторону, опасаться мне было нечего. Не доковыляв до меня пары метров, он обессиленно рухнул на землю и оставшееся расстояние прополз короткими, судорожными рывками. Взглянув на меня осмысленным взглядом, чешуйчатое создание тяжело вздохнуло и плюхнуло башку мне на колени. Окровавленная пасть, тяжесть как у наковальни и непередаваемый запах изо рта — облагодетельствовал, называется.

Замерев от неожиданности, я некоторое время рассматривал застывшего Ящера, а затем осторожно положил ладонь ему на голову. Оказалось, что гладить чешуйчатого оборотня — все равно что шуровать рукой в ведре с битым стеклом. Впрочем, выход нашелся быстро. Обернув собственную руку броней, я с честью выдержал испытание и был вознагражден басовитым урчанием. Не таким мелодичным, как у кошки, но когда на твоих ногах мостится зверюга за тонну весом — будешь благодарен и за такое проявление миролюбия. Чем дольше я гладил Ящера, тем большее умиротворение испытывал. Вторая рука лежала на загривке урчащего монстра, и биение его сердца мощно отдавало в ладонь.