Саймон Грин - Острее змеиного зуба (Острее, чем зуб змеи)

— Если честно, — сказал я, — то я так же удивлен, как и ты. Но, по-моему, я знаю, что происходит. Однажды, спасая от смертельного ранения, я дал Сьюзи Стрелку кровь оборотня. А потом она дала свою кровь мне — по той же причине. И, кажется, я приобрел способности оборотня к самоисцелению. Кровь, наверняка, слишком разбавлена, чтобы дать мне что-то еще, но…

— Это нечестно, — воскликнула Сандра. — Ты ублюдок, Тэйлор! Ты всегда находишь выход.

У меня было ощущение, что серебряные пули все еще могут довести дело до конца, но вряд ли стоило говорить об этом Сандре. Я повернулся к другим охотникам за головами, замершим, как статуи, и смотрящим на все с открытыми ртами, и подарил им свою лучшую мерзкую улыбка. Пять секунд спустя были видны лишь их спины, уносящиеся в сторону ближайшего горизонта. Они знали, когда они проигрывают. Я повернулся к Сандре Шанс, и она выстрелила мне в голову. Удар развернул мою голову вокруг ее оси, и на мгновение мне показалось, что в ней зазвенели все колокола мира. А потом я испытал странные ощущения, когда пуля медленно выходила из моего мозга, отверстие за ним исцелялось, пока она не выскочил из моего лба и не упала на землю. Кость срослась почти беззвучно, словно ничего и не случилось.

Я улыбнулся Сандре.

— Ой, — сказал я, исключительно смеха ради.

Она топнула. — Ты никогда не играешь по правилам?

— Нет, если могу их обойти, — ответил я.

Мы какое-то время просто стояли и смотрели друг на друга. Сандра опустила пистолет, но не убрал его. Я знал, что она обдумывает возможности послать мне пулю в уязвимое место, типа глаза или паха.

— Мы не обязаны этого делать, — сказал я. — Все эти «убить или быть убитым» — полная чушь. Я не хочу убивать тебя, Сандра. На Темной Стороне достаточно смертей.

— Я обязана убить тебя, Джон, — почти устало произнесла Сандра. — Ты убил единственное существо, которое я когда-либо любила.

— На самом деле Плакальщик не умер, — сказал я. — Я только вернул его к исходным человеческим компонентам.

— Они — не Плакальщик. Они — это не то, что я любила. Поэтому я убила их. А теперь должна убить тебя.

— Я никогда не понимал, что ты в нем нашла, — осторожно сказал я. — Даже с учетом твоего широко известного фетишизма смерти и предпочтения… к холодному мясу. Ты должна знать, что Плакальщик не любил тебя. Он не мог, по своей природе.

— Я знала это! Конечно, знала! Но мне хватало… что я любила его. Единственное подобное мне существо, которое я когда-либо любила. Он сделал меня счастливой. Я никогда прежде не была счастлива. И я убью тебя за то, что ты меня его лишил.

— Я не стану тебя убивать, Сандра, — сказал я. — А ты не сможешь убить меня. Забудь это дерьмо. Идет Война, и мы нужны там.

— Меня это не волнует, — ответила она. — Гори оно все ясным пламенем. Пусть все умирают. В любом случае, я живу в этом мире. Я найду и убью тебя, Джон. А способ всегда найдется. Куда бы ты ни пошел, я буду там, в тени, подкарауливая тебя. И в один прекрасный день, когда ты меньше всего будешь этого ожидать, я появлюсь из двери или переулка и убью тебя. Я буду наблюдать, как ты захлебываешься собственной кровью, и смеяться тебе в лицо, пока ты умираешь.

— Нет, не будешь, — сказала Сьюзи Стрелок.

Мы оба резко обернулись, удивленные, и рев дробовика прозвучал громом с ясного неба. Выстрел из двух стволов в упор ударил в грудь Сандры Шанс. Дуплетом снесло верхнюю половину ее туловища прочь, Сандра умерла раньше, чем ее останки рухнули на землю. Сьюзи спокойно кивнула, опустил двуствольный обрез, перезарядила его из патронташа и только потом взглянула на меня.

— Освященные и проклятые боеприпасы. Если один ствол тебя не возьмет, это сделает другой. Привет, Джон.

— Спасибо, Сьюзи, — сказал я. Больше мне нечего было добавить. Она бы меня не поняла. — Откуда ты узнала, что найдешь меня здесь?

Сьюзи кивнула на распростертое тело Сандры.

— Она была настолько глупа, чтобы обратиться ко мне, когда собирала свою маленькую армию. Она подумала, что размер вознаграждения за твою голову склонит меня на ее сторону. Я не скажу, что я не поддалась искушению, но мне нравится думать, что я продвинулась дальше того, о чем ты беспокоишься. Поэтому я здесь. Я подумала, что тебе понадобится поддержка.

— Я держал ситуацию под контролем, — сказал я. — Ты не должна была ее убивать.

— Нет, должна, — возразила Сьюзи. — Ты же слышал ее. Она никогда не сдавалась. Вот почему я вегда должна быть рядом с тобой, Джон. Делать то необходимое, для чего ты — слишком мягкий.

— Это не то, почему я хочу видеть тебя рядом, — сказал я.

— Я знаю, — сказала Сьюзи Стрелок. — Любовь моя.

Она протянула мне затянутую в кожу ладонь, и я на миг сжал ее своей.

— Прошу простить мое бесцеремонное вмешательство в столь нежную сцену, — раздался голос Томми Забвение, — но так случилось, что я здесь умираю. И был бы благодарен за руку помощи.

Он лежал на боку, зажимая живот обеими руками, словно пытаясь собрать его в кучу. Сьюзи опустилась на колени рядом с ним, оттолкнула его руки и оценила опытным глазом размер повреждений.

— Пулевые. Дрянь. Если его не убьют пули, убьет заражение. Нужно убрать его отсюда, Джон.

— Я не могу использовать мой дар, — сказал Томми. Его голос был достаточно ясен, но глаза были туманными. — Боль не дает сосредоточиться. Но я категорически отказываюсь умереть в такой сером и унылом месте, как это.

— Не волнуйся, — сказал я. — Я доставлю нас обратно в «Странных Парней» через мою Членскую Карту, а Алекс поставит тебя на ноги. Можешь записать это на мой счет.

— Вот и хорошо, — сказал Томми. — А то я чуть было не начал беспокоиться.

Я достал свою Членскую Карту, активировал ее, и произошла какая-то чертовщина, когда лицо Лилит взглянуло на меня с Карты.

— Привет, Джон, — сказала она. — Мой милый мальчик. Моя дорогая плоть и кровь. Я не забыла тебя. Я скоро за тобой приду, и тогда ты душой и телом будешь моим, навсегда и даже дольше.

Я закрыл Карту, и ее лицо исчезло. Я тяжело дышал, как после удара. Сьюзи и Томми смотрели на меня, и я понял, что они ничего не слышали.

— Плохие новости. Нам предстоит нелегкий путь.

Я стащил пальто и осторожно осмотрел раненую руку. Доминик Флипсайд действительно распорол ее от запястья до локтя, и по руке текла кровь. После моего осмотра рука заболела еще больше. Признаков исцеления осмотр тоже не обнаружил. Сьюзи быстро и деловито перевязала мне руку, проявив сноровку профессионала и манеры ухода за больными, граничащие с удручающими. За все время она так и не сняла перчатки. Мне хотелось орать или, по крайней мере, сыпать проклятиями, но мне было неудобно, когда раны Томми Забвение гораздо хуже, а он не издает ни звука. Сьюзи завязала концы бинта, и я осторожно согнул руку.