Налини Сингх - Кровь ангелов

Она сглотнула. "Вода, – произнесла Елена про себя, чертовски надеясь, что Рафаэль ее слышит. – Я могу ощущать воду".

– Бобби, – прошептала охотница. – Бобби пахнет пылью, землей и смертью.

"И еще шум. – Елена сконцентрировалась. – Резкий, чеканящий, равномерный ритм". Что-то знакомое.

Урам убрал прядь волос с лица Елены. Она ожидала, что он схватит ее за шею, но через мгновение он убрал руку. В тот момент, когда Елена ощутила облегчение, поняла, он питается ее страхом, мучая ее неопределенностью. Ублюдок оставил ее в живых для своего удовольствия... или?

– Почему ты не убил меня? – спросила Елена.

"Молчи, Елена" .

"Ох, тсс. Я раздражительна, когда мне больно" .

Урам вновь улыбнулся, сжав рукой лодыжку Елены. Боль почти отправила ее в пустоту, но он точно знал, когда следует ослабить давление.

– Потому что ты – его слабость. Когда я раздумывал над этим, решил, что больше смысла оставить тебя в живых.

"Это ловушка. Не смей позволять ему ранить тебя" .

"Я разберусь с Урамом. Твоя задача – остаться в живых" .

Приказ почти заставил Елену улыбнуться, даже находясь в недрах кошмара.

– Я – игрушка, ничего больше.

– Конечно, – отпустив лодыжку, Урам отмахнулся от ее слов.

Его готовность согласиться потрясла ее больше, чем хотелось бы. Но, эй, учитывая ее нынешний прогнозируемый срок жизни, она полагала, что имела право глупо влюбиться. Любовь. Вот же черт.

– Если я такая легко забывающаяся, в чем моя ценность как заложника?

– Потому что, охотница, – проговорил он без малейшего намека на картавость от клыков, так мягко, будто многовековой вампир, – Рафаэль собственнически относится к своим игрушкам.

Лед сковал ее сердце от уверенности в его тоне.

– Ты говоришь с такой уверенностью.

– В хорошие времена королей и королев, мы в течение века находились при одном дворе, – он склонил голову. – Ты знала об этом?

– Я – игрушка, помнишь? – Елена сдержанно ему улыбнулась, размышляя, что же она на самом деле чувствует. – Он не слишком часто со мной разговаривает.

– Рафаэль никогда не был болтуном, в отличие от Хариземнона, – Урам скорчил гримасу отвращения. – Этот говорит без умолку и не по сути. Я тысячи раз мечтал вырвать ему глотку. Возможно, теперь у меня появится шанс, – он нахмурился, отодвинув в сторону бедренную кость, лежащую рядом с его ногой. – Запах здесь отвратительный, – ярость заволокла его глаза.

Елена решила не указывать, что это его рук дело.

– Ты рассказывал мне об игрушках Рафаэля, – произнесла она, чувствуя, что эта тема продлит ее жизнь больше, чем ярость Урама, вызванная запахом морга от этого места.

Внимание архангела вернулось к Елене и впервые она заметила странные полосы на его коже, тонкие, белые линии, спускающиеся по его лицу. Казалось, это были кровеносные сосуды, не того цвета – заполненные не кровью.

– При дворе мы могли выбирать рабов, – сказал ей Урам таким глубоким и неподдельным тоном, что она могла понять тех многих, кто попал под его чары. И могли попасть ещё, если не остановить его. – Они находились там для нашего удовольствия и мы могли пользоваться ими по своему усмотрению.

У Елены сдавило горло от чистого пренебрежения в голосе Урама.

– Люди?

– Слишком слабы по большей части, недостаточно красивы. Нет, наши рабы были вампирами – тогда, как и сейчас, их обязанность состояла в поклонении нам.

Не совсем то, что говорилось в Договоре, но Елена подыгрывала.

– Так вашими рабами были Перерожденные вами вампы?

– Нет, это утомляло бы. Их продавали. О, ты их жалеешь, – он рассмеялся и это не был отвратительный звук. – Они умоляли взять их в наши постели. В гареме велись бои, если кого-то предпочитали другому.

Она подозревала, что Урам рассказывал правду.

– Беспроигрышная ситуация.

– Были фавориты...

Елена слушала Урама в пол-уха, пытаясь изо всех сил понять, где они находятся. Резкий, чеканящий звук исчез, но она слышала что-то еще. Автомобили. Они рядом с дорогой и водой. Крыло Урама выглядело нормально, но по тому, как он волочил его по полу, у Елены возникло ощущение, что оно не полностью функционирует. Поэтому, они, скорее всего, где-то поблизости от места, где Урам напал на Иллиума. Боже, она надеялась, что с синекрылым ангелом все хорошо – когда вот так, как он падают в воду, обычно людей разрывает на куски.

"Не уверена, но думаю, что мы на берегу Гудзона, недалеко от места, где упал Иллиум, – мысленно передала Елена Рафаэлю, чертовски надеясь, что он каким-то образом блокирует вторжение Урама в ее разум. – В помещении с закрашенными черной краской окнами".

"Запах!"

"Чертовски отвратительный. Ищи заброшенное здание, склад, сарай для шлюпок – инач е соседи уже вызвали бы полицию " .

Если только, подумала охотница, эти трупы вокруг и не были соседями. Но если бы это было так, кто-нибудь уже сообщил бы об их исчезновении. Она так сильно сосредоточилась, что совершила ошибку. Стала невнимательной. Жесткое давление на лодыжке, и внезапно боль воспламенила каждое нервное окончание в теле Елены. На этот раз она не смогла сопротивляться приближающейся темноте, не смогла остаться в сознании.

"Если ты умрешь, Охотница Ги льдии, я сделаю из тебя вампира " .

Елена внутренне нахмурилась и сопротивлялась, боролась чертовски сильно.

"Не хочу я пить кровь. И ты не сможе шь переродить меня, если я умру " .

Елене казалось, что она плыла сквозь патоку, но наконец она выплыла наружу, на поверхность сознания... Быстро наклонившись, она тошнотворным потоком опорожнила содержимое желудка. Закончив, Елена вытерла рот тыльной стороной ладони, преднамеренно медленно подняла голову и обнаружила, что Урам даже не сменил положения.

– Ты не обращала на меня внимания, – сказал он самым адекватным тоном.

Она уловила что-то периферийным зрением.

– Прости. Это больно.

"Я видела каску. Стены недостроенные. Ищи стройку". А вон та куча – ее оружие! Почти в пределах досягаемости.

– Надеюсь, Рафаэль скоро объявится, – Урам разочарованно нахмурился. – Ты долго не продержишься.

– Ты уверен, что он придет?

– О, да. Рабы? Раньше он дрался с нами, если мы ставили синяк тому, кто принадлежал ему, – Урам, очевидно, находил это забавным. – Можешь себе представить? Он заботился о них.

Черта между монстром и не монстром внезапно стала гораздо понятнее, чем Елена когда-либо верила. Рафаэль каким-то образом остался на одной стороне, а Урам перешел на другую.

– Это было давным-давно, – ответила она. – Он изменился.

Урам замолчал, будто размышляя.

– Да. Возможно, он не придет. Может, я оставлю тебя здесь, – в его глазах был смех. – Возможно, привяжу тебя к Бобби и позволю ему покормиться. Что скажешь, Бобби? – крикнул Урам.