Константин Утолин - Вирусократия

После этого все собравшиеся приступили к обсуждению планов мероприятий, заранее подготовленных присутствующими по курируемым каждым из них направлениям деятельности.

Хабаровский край, таёжный скит

Добраться до этой скрытой в глухой тайге заимки (если так можно назвать довольно большой деревянный дом с огромным подполом, к тому же оснащённый специальной кодированной спутниковой связью) можно было либо по воздуху, либо пешком от находившейся в ста километрах ближайшей реки, либо владея искусством туннельного перехода или, как его называли на Руси в древности, дальноступа. В любом случае для этого надо было знать точное местоположение и суметь пройти через все расположенные на подступах системы охраны – как современные, так и старинные, но от того не менее эффективные и труднее обнаруживаемые электронными сканерами. А ещё у этого глухого скита была и вовсе необычная защита – магическая, которая, как говорится, отводила глаза и блудила тех путников, которые могли случайно забрести в эти глухие места. Хотя последний раз такое случилось более пятидесяти лет назад, и, к счастью для заблудившихся, после аварии вертолёта геологов тогда словно вывели к реке, как будто кто-то незаметно направлял их от одного знака к другому: заброшенное место для костра, зарубки на дереве, показывающие, куда идти дальше, следы зверей, выводящие к ручью, впадавшему в реку. Но для путника, имеющего недобрые намерения, приход в эти места закончился бы гораздо печальнее – сгинул бы, и следов его не нашли.

Постоянно жил в скиту всего один человек неопределённого возраста, которому можно было с равным успехом дать по внешнему виду как сто лет, так и тридцать-сорок, особенно увидев его движения во время ежеутренних занятий какой-то странной системой то ли боя, то ли танца. И покидал этот отшельник своё убежище крайне редко. Да и гостей привечал тоже не часто. Но сейчас их набралась полная изба.

Большой Сход Незримого Всерусского Монастыря открыл живущий в скиту Настоятель:

– Мы ещё не успели наладить тесные контакты с Братством «Вера, Свобода и Воля», чтобы взаимно усилить друг друга и начать мероприятия по реформированию Православной Церкви России (ПЦР) и возвращению народу Подлинной Веры, чтобы противостоять бесовским деяниям зарубежных тайных Орденов, как на нас обрушилась новая напасть. Появившийся словно из ниоткуда новый инфекционный возбудитель вполне может вызвать эпидемию и даже пандемию. И мы должны встретить это новое испытание во всеоружии.

– Что скажешь, Воевода? Какие есть соображения по отражению новой угрозы?

– Я со Зрящим нашим в целом согласен, но кое-что хотел бы разобрать подробнее. Прежде всего, Владыко, надо понять, можно ли предотвратить массовое заражение жителей России доступными нам молитвенно-исихастскими методами. А заодно как через наших людей во властных структурах и подведённых к тому Братству, с которым судьба свела нас во время действий против активизировавшихся нелюдей, распространить доступные нам знания, полезные для работ по поиску лекарства от этой новой заразы.

– Что ж, на том и порешим. А сейчас прошу всех сделать предложения о том, какие конкретно действия готовы предпринять ваши сообщества на своих участках работы.

Гронкьявик, Фарерберген,

центральное бюро Ордена «Единая Раса»

Несмотря на конец лета, вершина сопки Дагелаар была покрыта снегом. Как и перед началом своей русской эпопеи, Нэш стоял у окна, созерцая чеканно проступающий на фоне пронзительно-синего неба силуэт сопки. Жаль, что ясная погода бывает над Фарербергеном довольно редко: как-никак кругом Атлантика, и совсем неподалёку огибает Гренландию Гольфстрим. Эти места смело можно считать северным филиалом туманного Альбиона и гористого Скотланда. Просто в Скотланд из Лондона при желании можно было добраться и пешком, а на Фарерберген только по морю. Северный остров, практически подбрюшье Арктики в Норвежском море. Не настолько стылый, как северный собрат Шпицберген, но и не тепличная Европа.

Нэшу тут нравилось. Всё нравилось от степенности аборигенов до пряного вкуса легендарной фарербергенской селёдки. Нравилось, что власти Гронкьявика запрещают держать собак в черте города, что население острова не отравлено футбольной болезнью, а вылет национальной команды из чемпионата Европы уже на отборочном этапе никто не считает трагедией. Нравилась льющаяся со склонов Дагелаара прохлада, в сравнении с севильской душегубкой местный климат представлялся просто идеальным.

Определённо верхушка Ордена «Единая Раса» поступила верно, поместив центральное бюро в этой сонной стране европейской и неевропейской одновременно. Основные столицы Старого Света всего в часе лёту, и вместе с тем очаровательный налёт провинциальности. Во всём от работы до бытовых мелочей.

От разглядывания видов за окном его отвлёк сигнал вызова по внутренней связи. Подойдя к столу, Нэш надел гарнитуру головного микрофона и нажал кнопку селектора. Он услышал голос своего личного куратора из числа членов Высшего Совета Ордена. Этот пожилой человек, предпочитавший костюмам скрывающие наметившееся брюшко рубашки навыпуск и свободные брюки, обладал мягким и вкрадчивым голосом, в котором, впрочем, при необходимости мгновенно возникали стальные нотки.

– Привет, Нэш, – едва ли не весёлым тоном поздоровался куратор. – У тебя срочные текущие дела есть? Если есть, переключи их на кого-то из твоей группы. Ты вместе со мной через полчаса должен быть в малом зале для совещаний.

– Понял. Выдвигаюсь.

Реально неотложных дел у Нэша не было, и поэтому он не спеша направился в особо защищённый сектор здания, в котором находились комнаты для работы с особой документацией и залы для совещаний. Пройдя все положенные процедуры идентификации, спустя двадцать минут Нэш вошёл в зал, в котором обычно собирались лишь высшие руководители Ордена. И хотя после операции в России сам Нэш прошёл сразу два посвящения подряд и занял должность начальника отдела информационных спецопераций, приглашение в этот зал его изрядно удивило. И напрягло. Потому что приглашение его скромной персоны на совет, членами которого будут лишь высшие иерархи Ордена, вряд ли добавит ему оптимизма. А вот геморроя добавить может.

Когда собрались все участники совещания и защитные системы зала фактически изолировали его от всего остального здания, Нэш отметил для себя ещё один важный момент – все прибывшие были людьми. Входящих в Совет Ордена высших эльфов и оборотней на этом совещании не было.

– Не будем терять время, – открыл собрание глава Совета. – Среди членов нашего Ордена выявлено несколько заболевших той новой болезнью, которая, судя по всему, уже распространилась по всему миру. Наши источники в органах власти разных стран сообщили, что правительства пока ещё тайно, но при этом очень активно готовят реализацию планов противостояния возможной пандемии. Возбудитель этой напасти, судя по полученным сведениям, обладает стопроцентной летальностью и чудовищной устойчивостью к воздействию всех известных типов антивирусных и противобактериальных препаратов. И при этом наши специалисты утверждают, что подобный монстр мог быть создан, в том числе с помощью некоторых магических технологий, упоминания о которых сохранились в анналах с описаниями сражений четвёртой Великой Магической войны. Увы, описаний самих этих методик не осталось, но вот упоминания о тех воздействиях и результатах, к которым они могли приводить, сохранились. И нас не может не тревожить то, что это заболевание ставит под, не побоюсь такой метафоры, смертельную угрозу все наши программы по переустройству мира. Но начать обсуждение я бы хотел с того, что представлю присутствующим членам Совета члена нашего Ордена, который своими действиями в России окончательно доказал реализуемость нашего плана. И заодно попрошу его лично рассказать нам, какие моменты проведённых мероприятий ему запомнились более всего и почему. Прошу вас, посвящённый четвёртого уровня Нэш.