Руслан Мельников - Рудная черта

– Ну… подождали немного. Но солнце закатывалось, надвигалась ночь. А внизу – тишина: Никто не поднимался, не выходил из озера. В общем, мы тоже решили посмотреть. И помочь.

– И тоже спустились на дно?

– Спустились… Сагаадай шел первым. И он же первым увидел, во что обратился Олекса. И кровь у тебя на шее увидел. И как тебя тащат за черту – увидел. А вот Бернгарда у черты – не увидел. В общем, все это мало походило на закрытие границы между мирами. А Сагаадай соображает быстро и стреляет, как тебе известно, метко. Ну, а из бреши мы тебя вытаскивали уже все вместе.

– Вы появились вовремя, – с благодарностью проговорил Всеволод.

– Нам пришлось отрубить тебе руку, – осторожно заметил Бранко.

Всеволод покосился на перевязанную культю. Да уж… Обоерукий воин-калека… Хорош потомок Срединного Дитя, нечего сказать! И это он – обладатель Смешанной крови, берущей начало из двух обиталищ! Людского и нелюдского…

– Надеюсь, вместе с рукой отсечена та часть меня, которая мне ни к чему, – чуть слышно проговорил Всеволод. – В конце-концов, если бы не вы, Бранко, я потерял бы большее… Быть может, нечто большее, чем просто жизнь.

– Ты говоришь загадками, русич, – прищурился Бранко. – Но хорошо, что хоть что-то говоришь. Мома! Молодец! Любой обычный человек давно бы истек кровью до смерти. А ты – вон – жив. Видать, уж очень ты необычный а, русич?

– Видать, – не стал спорить Всеволод. И поспешил перевести разговор на другое. – Где остальные, Бранко? Почему я никого, кроме тебя, не вижу.

– Все – там, – волох махнул куда-то за изгиб разверстых мертвых вод. – Нас осталось слишком мало, а там проход сужается. Проще обороняться.

– Обороняться? – не понял Всеволод.

– Ну да. Ночь наступила. Час зверя…

– И что? Рудная черта ведь заперта.

– И что? – в свою очередь спросил Бранко. – Уйма тварей успела ее перейти. А сейчас нечисть покидает свои дневные убежища.

– Думаешь, упыри спустятся сюда?

– Не знаю, – вздохнул Бранко. – Никогда прежде ночью, да по своей воле в Мертвое озеро они не возвращались. Но ведь прежде им нечем было здесь поживиться. Сейчас – есть. Мы. Наша кровь. И другой живой крови не найти по всему Эрдею. Так что всякое может случиться.

– Но если они вернутся…

– Все верно, русич, – волох перебил его, не дослушав, – тогда нам не выстоять. Но по большому счету это уже не имеет значения. Граница заперта, Набег остановлен. А кровопийцы, перешедшие черту, все равно обречены. Сегодня они одолеют нас, завтра под корень изведут их. И совершенно неважно, как долго продлится это «завтра» – год или век. Важно, что людское обиталище спасено.

– Спасено?

Ой ли?! Всеволоду вспомнились последние слова Олексы, так странно звучавшие в его собственной голове. Слова-наваждсние, слова-пророчество.

– Думаешь, спасено, Бранко?

Прежде чем ответить, волох долго и внимательно смотрел ему в глаза. Затем твердо сказал:

– Ты, я, все мы сделали дело, ради которого провидение собрало нас здесь…

«Ох, если бы только одно провидение»… – с горестной усмешкой подумал Всеволод.

– Ты, я, все мы справились со своим предназначением, – продолжал Бранко, словно не замечая слабой улыбки на бледных губах собеседника. – После нас придут другие. Обязательно придут…

«Ведомые своей или чужой волей, а, Бранко? А то ведь Олекса и Бернгард – не единственные Черные Князья, осевшие в этом мире».

– Им и предстоит хранить границу миров в дальнейшем…

«И все-таки кому – им? Людям? Темным Властителям?»

– Ну а нам…

Вой – знакомый, леденящий душу, алчущий, жаждущий – прервал вдохновенную речь Бранко на полуслове. Вой доносился со стороны плато, со стороны берега. И вой приближался.

– Иду-у-ут! – крикнул кто-то из-за поворота тесной расщелины. Кажется, это был Конрад.

– К бою-у-у! – а это уже Сагаадай.

Еще несколько встревоженных голосов. Три? Четыре? Возможно – с полдюжины, и уж, во всяком случае, меньше десятка. Смешно… Принимать бой с такими силами…

– …Нам остается умереть на этой границе, – спокойно и торжественно закончил недоговоренную фразу Бранко.

Конечно, остается умереть. Раз нет иного выхода.

– Я буду биться вместе со всеми.

Всеволод попытался подняться. Не вышло. Левый локоть, на который он оперся, предательски подломился. Слабость! Проклятая слабость!

Бранко неодобрительно покачал головой:

– В суме тевтонского госпитальера есть зелья, поистине творящие чудеса, но снадобья, способного сейчас поставить тебя на ноги, я не знаю. Извини, но в строю от тебя не будет проку. Лучше тебе остаться здесь, русич.

«Умереть здесь?»

Наверное, так и есть. Наверное, лучше…

– И все же, дай мне мечи! – потребовал Всеволод.

– Мечи? – поднял брови волох.

Всеволод осекся. Еще раз глянул на обмотанную лекарскими тряпицами культю. Сглотнул сухой ком, вставший поперек горла.

– Дай мне меч, Бранко!

– Ну, если тебе так будет легче…

– Так мне будет привычнее.

И так будет правильнее.

Волох пожал плечами. Отошел в сторону. Поднял с камней посеребренный клинок – тот самый, которым Всеволод изрезал собственные руки. Протянул оружие рукоятью вперед.

Бесполезно! Онемевшие пальцы левой ладони не удержали скользкую рукоять. Меч выпал. Всеволод беззвучно выругался. Умирать само по себе – паршиво, а уж умирать вот так, когда ты не в силах даже поднять оружия…

Бранко осторожно положил меч рядом.

– Мне нора, Всеволод, – печальная торжественность вновь звучала в голосе волоха. – Всем нам пора. На подмогу надеяться больше не стоит. Некому нам помогать. А самим к Стороже уже не пробиться. Так что назад пути у нас нет. А посему – прощай, русич…

Сознание Всеволода почему-то выцепило лишь одно слово из многих, слетевших с языка волоха. Выцепило, ухватилось…

Назад?! Для него сейчас это означало вовсе не возвращение в Сторожу – нет. Для него «назад» значит – за рудную черту. В Проклятый проход, откуда он едва вырвался.

– Постой-ка, Бранко! Не спеши прощаться.

Наверное, что-то в нем все-таки изменилось. Познав на пороге небытия истинную цену жизни и силу живой крови, Всеволод неведомым глубинным чутьем ощущал, что уже иначе относится к смерти. Страстное желание жить крепло в нем с каждой секундой. Ко – жить иначе. Не опасаясь более лицемерия темных Властителей, скрывающихся под человеческими личинами, не чувствуя себя невольным плясуном под чужую дуду, не страшась обмана. Своей волей и своей жизнью жить. По новому. В новом обиталище.

– Я проведу вас, – Всеволод улыбнулся в озадаченное лицо волоха.

«Попытаюсь провести, во всяком случае…»

– Куда? – не понял Бранко.

«Назад».

– Туда. – Всеволод глазами указал на рудную черту.