Юлия Тулянская - Небо и корни мира

Девонна молчала, положив руки на край простого скобленого стола. Лучина в светце слегка чадила, тусклый огонек подрагивал. «В цепях?» – мелькнуло у Девонны. Она и ее муж – побежденные, пленники, в цепях…

– На суде… – повторила вестница. – Но ты же сам знаешь: мы, небожители, не можем нарушить воли Вседержителя, – сказала Девонна. – Помнишь? Нам не может даже прийти в голову мысль, которая неугодна ему. У людей есть свободная воля. А у нас – так считалось – ее нет.

Небожитель быстро нахмурился, губы на миг плотно сжались.

– Теперь в этом уже никто не уверен. После того, как ты ушла. Неужели Вседержителю было угодно это? Или тебе открыты какие-то тайны, скрытые от других? Мы слышали, что ты породнилась с нечистыми тварями Обитаемого мира. На что ты надеешься? – Азрайя опустил голову. – Ты вестница, ты не хуже меня знаешь пророчества. Все предсказания о приходе богоборца сбылись, сбудется и его поражение. Не может быть в мире таких сил, которые способны изменить предначертанное.

Девонна тихо обронила:

– Люди.

– Оскверненный, падший народ, который получит вечную жизнь только из милосердия, – бросил вестник. – Даже и после Конца много придется потрудиться, чтобы восстановить этот род в прежней славе… А если во тьме преисподней ты поймешь, что все твои надежды были ложными, что ты променяла вечность на несколько лет или даже месяцев сожительства со смертным? Да что там – на одиночество вечерами в убогом человеческом домишке, без света! – Азрайя кивнул на тусклый огонек лучины.

– Я могу сделать больше света, – улыбнулась Девонна.

Вокруг нее разлилось яркое сияние. Волосы и лицо вестницы отливали золотистым светом, светло-серый холст платья казался ослепительно белым. Небожитель дрогнул. Он был уверен, что Девонна утратила сияние.

– Я все решила. Я никогда не оставлю Яромира, даже если мы не победим. Но мы победим, – сказала из своего сияния вестница.

Они прощались у ворот, как старые знакомые, которым неизвестно, предстоит ли встретиться вновь. Девонна вышла провожать вестника, накинув платок. Шалый остался в доме.

– Скоро запад пойдет на вас войной, – говорил небожитель, медля уходить. – Мы не увидимся до Конца. И мне очень жаль, что наша встреча будет нерадостной.

Девонна смотрела ему вслед, пока странник в сером плаще не исчез из виду.

Девонна пряла у окна, вспоминая дни в заброшенном храме, когда она занималась рукоделием, а Яромир сидел у ее ног. Теперь дорожки вокруг храма, наверное, занесло опавшими листьями, скоро их засыплет снег.

«Приедет ли сегодня?» Наступала ночь. Девонна вздохнула: уже поздно… Вдруг Шалый у порога начал скрестись и царапаться в дверь. Девонна встала из-за прялки, ощутив неясную тревогу. Пока она накидывала платок и полушубок, открывала дверь, спускалась с крыльца, тревога все нарастала. Пес понесся к калитке, вестница спешила за ним.

Вестница приоткрыла калитку и огляделась. Из темноты леса, который начинался в нескольких шагах, появилась темноволосая лесовица. Девонна замерла: в такой холод обитательница ельника должна уже спать в дупле. Вестница сняла с себя платок и накинула на плечи лесовицы, с тревогой всматриваясь в ее бледное лицо с потемневшими от страха глазами. Она знала, что земнородная не войдет ни во двор, ни в дом, даже чтобы согреться, поэтому не звала. Из темноты появились еще две бледные темные девы елового леса, бесшумные, как тени, с такими же испуганными лицами. Все они переживали одно – как будто сами были не разными существами, а одним. Каждая еще больше тревожилась, чувствуя страх остальных. Их мысли были просты и открыты Девонне. У вестницы перехватило дыхание, когда она поняла, что происходит. Лесовицы уже начали погружаться в зимний сон, но с наступлением темноты их пробудил и выгнал из убежищ шум движущегося с запада войска.

Теперь никто из земнородных в этом лесу больше не спит – все в тревоге, даже озерники пробудились, хотя лесные ямы и озерца уже подернулись льдом. У Девонны сильно забилось сердце. Она сказала лесовицам: «Спасибо лесу, спасибо вам, сестры. Возвращайтесь в дупла и спите спокойно». Лесовицы слабо улыбались, на прощание касаясь руками рук, волос и одежды Девонны, и исчезли в темноте. А вестница, заперев калитку, уже бежала к соседям, чтобы попросить у них лошадь.

Девонна скакала верхом по темной лесной тропе. Ельник кончился, потянулся лиственный лес, и дубровники указали ей короткую дорогу к заставе. Кроны деревьев смыкались над тропой, закрывая звездное небо, голые ветви хлестали по бокам лошади и по лицу вестницы.

Спокойная крестьянская лошадь не боялась сияния, которым Девонна освещала себе путь. Всадница низко пригнулась к лошадиной шее, чтобы какой-нибудь крепкий сук не выбил ее из седла.

– Только не загони, – вздыхал сосед, выводя лошадь из денника.

– Не загоню, – заверяла она мужика.

Тот сокрушенно качал головой, но если вестница, жена князя, прибежала среди ночи, разбудила весь дом и говорит, что ее муж в опасности, – как не поверить?

Он хотел седлать, но Девонна сказала:

– Седла не нужно.

Лошадь послушно приняла всадницу, и Шалый успел только с тоской посмотреть вслед хозяйке.

…Начались луга, перелески, кобыла несколько раз перескакивала через подернувшиеся льдом узкие ручейки и небольшие ямы. У себя дома, в лугах благословенного края, небожительница часто скакала верхом наперегонки с друзьями, ради забавы. В этих скачках никогда речь не шла о жизни и смерти, и кони там не уставали, не покрывались пеной и потом, и гонку всегда можно было прервать и превратить в спокойную прогулку под вечно цветущими деревьями. Сейчас Девонна чувствовала, что лошадь сдает, но вдали уже показались костры воинского стана, недостроенный частокол и очертания походных шатров.

Девонна тяжело дышала, глотая морозный воздух, от ветра слезы наворачивались на глаза.

На полном скаку небожительница ворвалась на заставу и сразу поняла: все живы и все спокойно спят. Она спрыгнула с лошади и бегом кинулась к шатру Яромира. Отдернула полог шатра, наклонилась над мужем.

– Вставай, скорее, – услышал он сквозь сон голос Девонны. Она тянула его за руку. – Вставай, беда!

– Девонна! – он сперва обрадовался и протянул руки к ней. Но тут взгляд Яромира прояснился. – Девонна, что случилось? В деревне что-то неладно?

– Нет, не в деревне, здесь, на заставе, вставай! – тянула его за руку вестница. – Земнородных разбудило чужое войско.

– Девонна… – голос у Яромира охрип. – Тебя не остановили дозорные? Не они тебя проводили ко мне?

Раньше, чем дождался ответа, он понял, что нет, вскочил, натянул сапоги; спал он в доспехах.

– Проверю секреты, – озабоченно сказал Яромир. – Побудь здесь, Девонна. Скоро вернусь.