Дмитрий Суслин - Крутой пришелец

Так я еще подобно гигантскому кузнечику прыгнул три раза, увертываясь от летящих в меня снарядов, и даже начал чувствовать что-то похожее на усталость.

Но тут к счастью раздался громкий взрыв, и надоевший мне бот тоже превратился в огненную вспышку.

Стелла не дремала. Воспользовавшись тем, что бот конкретно занялся мной, она где-то раздобыла что-то похожее на ручной гранатомет, только размером раза в три больше, установила его на плече Геркулеса, и послала заряд в увлекшийся охотой на меня бэ-бэ-эр. Того, как не бывало.

Наступила благословенная тишина, от которой даже уши заложило, честное слово.

Я как раз сидел под потолком, прилепившись к нему, словно муха. Оглянулся, убедился, что больше нет ни одного функционирующего ворга, и спрыгнул на пол.

Высота приличная, скажу вам. Только после того, как прыгнул, я подумал, что сейчас наверняка переломаю себе ноги. Нет, обошлось. Мои ноги мягко, словно на них была толстая резиновая воздушная подушка, ударились в пол – я даже удара не почувствовал.

Стелла, крутая, словно Рэмбо во Вьетнами, с гордым видом победителя обозревала поле битвы. Здесь было на что посмотреть. Все вокруг, горело, тлело и дымилось. Оранжевым цветом мерцали куски расплавленного металла. В воздухе клубилась пыль. Она медленно оседала.

Отряхиваясь и оправляясь я подошел к Стелле и Геркулесу. Ребята радостно мне улыбались. Оба разом они хлопнули меня по плечу, так что я чуть не свалился с ног.

– Все живы? – выдохнул я. – Наташа!

– Здесь я, – перепуганная чумазая физиономия показалась из-за колонны. Волосы ее стояли дыбом. Рядом с ней тут же выпрыгнула, словно мячик на резинке, блестящая от пота лысоватая голова Диогена.

– Я закрывал Наташу своим телом, – гордо сообщил он, облизнул пересохшие губы и достал из-за пазухи фляжку. Что в ней, догадаться было нетрудно.

Наташа поцеловала философа в проплешину, от чего у того сразу полились слезы и опрокинув голову он поспешил приложиться к горлышку.

– Но что это было? – спросил Диоген, утирая рот после быстрого жадного глотка. – Гнев богов? Стрелы Юпитера? Отрыжка Вулкана?

– Если бы! – вздохнул я и протянул им руки.

Наташа и Диоген вылезли, и я не в силах сдержать своей радости, обнял обоих, выхватил фляжку и одним махом опорожнил ее. Диоген посмотрел на меня с укором.

– Жара, – пожал я плечами и вернул ему пустой сосуд.

Стелла вдруг громко и неприлично выругалась, бросила «гранотомет» прямо на ногу Геркулесу, от чего тот дико взвыл и заплясал на одном месте, и побежала к обломкам дымящегося первого бота.

– Что там такое? – крикнул я.

Стелла не ответила. На нее вдруг накинулась человеческая фигура. Мы даже вздрогнули от неожиданности и сильно испугались за боевую подругу.

Напрасно. Леди Розенкампф быстро разоружила нападавшего, выкрутила ему за спину руку, схватила за шиворот и самым грубым образом поволокла к нам.

– Это ворг? – оглядывая извивающегося пленника, спросил я. – Что-то непохож.

– Это человек! – ответила Стелла, награждая его тяжелым ударом по ребрам, от чего тот сразу перестал трепыхаться. – Командир группы захвата. Он же управлял ботом. Видимо успел катапультироваться. Сейчас мы его допросим. Геркулес, принеси-ка сюда вон тот раскаленный кусок крыла.

Геркулес от радости даже подпрыгнул и расплылся в улыбке:

– Мы его будем пытать?

– Да! – Стелла зловеще улыбнулась.

– Давно пора!

Геркулес кинулся за пытошным инструментом, а Стелла взяла пленника за грудки и привлекла его к себе:

– Кто ты такой? Номер подразделения? Звание? Что делаешь в данном квадрате?

– Корнелиус фон Штурф, сержант пятого отдельного истребительного батальона мартовских котов, – просипел пленник с ужасом глядя на приближающегося со здоровенной раскаленной железякой геркулеса. – Звездная волчица должна знать, что мартовские коты не боятся пыток.

– Мартовские коты не боятся пыток? – усмехнулась Стелла и вдруг схватила Корнелиуса за ухо.

Корнелиус присел, глаза его выпучились и он заверещал как самый настоящий мартовский кот.

– Я же еще не начала, – делано ласковым голосом произнесла Стелла. – Всего лишь нащупала болевую точку. А вот когда начну на нее воздействовать, ты даже кричать не сможешь, так тебе будет больно. Рассказывай все, что ты знаешь. Быстро!

– Император приказал всех кто расколется на допросах расстреливать без суда и следствия, – жалобно пискнул фон Штурф.

– Император далеко, – сказала Стелла, – а мы здесь. И когда ты почувствуешь запах собственного горящего тела, я уверена тебе будет не до императора.

Геркулес приблизил раскаленный металл к лицу пленника, тот взвизгнул:

– Я все расскажу! Только не делайте мне больно! Наш батальон выполняет секретное поручение. Мы должны отыскать и уничтожить объект, который прячется в седьмом секторе шестой квинтсекции, на планете 127856-РЛ-98.

– Это планета, на которой ты вырос, – объяснила мне Стелла.

– Земля? – воскликнул я в крайнем волнении.

– Она самая.

Корнелиус фон Штурф закивал головой:

– Да, да, адмирал Канареус так ее и назвал в одном из своих донесений императору. Мы остановили наш адмиральский эсминец и истребительный броненосец между центрально звездой системы и планетой, чтобы нас не засекли их наблюдательные службы и послали один спец отряд. Отряд не вернулся. Объект с планеты скрылся. Мы стали спешно готовиться для выполнения инструкции шесть-шесть-шесть-дубль зеро.

– Шесть-шесть-шесть? – воскликнула Стелла, и лицо ее сразу стало озабоченным.

– Что это за инструкция? – спросил я. Так просто спросил. Можно сказать, из праздного любопытства. У меня даже мыслей плохих не было.

– Инструкция шесть-шесть-шесть-дубль зеро, это значит летодексиклокация космического тела.

– Лето… чего? – не понял я.

– Летодексиклокация, – повторила Стелла, – говоря простым языком, это уничтожение планеты перекрестным фотонно-плазменным ударом.

– Уничтожение планеты? – До меня стал доходить смысл того, что сказала Стелла. – Ты хочешь сказать, что они хотят уничтожить Землю?

– Ну да, одновременным перекрестным выстрелам с броненосца и эсминца. А чего ты так разволновался? Ты ведь покинул эту планету.

Признаюсь, я был поражен такому ее безразличию к судьбе Земли и ее пяти миллиардам жителей.

– Как ты не понимаешь? И что значит, «покинул эту планету»? Для меня Земля Родина. Я считаю себя землянином, россиянин я!

– Ну и что?

– А то! Неужели я вот так возьму и брошу на произвол планету, на которой я провел лучшие годы? Все, что мне дорого, там на Земле! Родители, друзья.

– Родители, – пожала плечами Стелла, – они не твои родители. Они лишь приютили тебя. Это великая честь для них. А друзья? Друзья у тебя еще будут.