Дмитрий Суслин - Хоббит и кольцо всевластья (первый поход)

– Неужели может быть хуже? – ахнули братья.

Маг ничего не ответил, но только в ту же ночь, и он и Балин с Двалином проснулись, потому что услышали громкие и протяжные стоны. Они вскочили с постелей и кинулись к Бильбо. Догадка оказалась верной. Стонал хоббит. Друзья засветили фонарь и приблизили к лицу Бильбо. Темнота ночи отступила, и их взорам предстал метущийся в бреду взъерошенный хоббит. Он был невероятно бледен, и по лицу его тек обильный пот, а от всего тела шел сильнейший жар. Но несмотря на жар, он весь трясся, словно его донимал январский мороз.

– Он заболел! – обеспокоено произнес Балин. – Это болезнь, и никак не сон.

Словно в подтверждение его слов, Бильбо опять громко и мучительно застонал и весь выгнулся, как будто его что-то ломало изнутри.

– Сделай что-нибудь Гэндальф! – умоляющим голосом прошептал Двалин. – Сил нет, на это смотреть.

Гэндальф положил руку на лоб хоббита, и тот сразу перестал ломаться и затих, только слышно было, как в наступившей зловещей тишине стучали его зубы.

– Бедняга! – искренне пожалели его гномы.

Гэндальф ничего не ответил, только опять вынул свою заветную флягу с целительным бальзамом, велел Балину принести ложку, когда тот выполнил его просьбу, налил несколько капель и влил их в рот Бильбо. Тот проглотил, но остался лежать с закрытыми глазами.

– Ладно хоть зубами стучать перестал, – прошептал Балин.

– Идите спать, – сказал маг гномам.

– А как же Бильбо?

– Я посижу с ним.

И Гэндальф просидел с Бильбо всю ночь. Балин просыпался три раза и каждый раз видел его долговязый силуэт, склоненный над спящим хоббитом. Больше в ту ночь Бильбо не стонал и ни кого не беспокоил. Мало того, утром он, как ни в чем не бывало, открыл глаза и спросил не готов ли завтрак.

– Ну и напугал ты нас ночью! – обрадовались его пробуждению гномы. – Так начал кричать и плакать.

– Я? – удивился Бильбо. – Ничего не помню. А какое сегодня число?

– Ты спишь уже четвертый день, – угрюмо ответил ему Гэндальф. – И наверно правильно делаешь.

– Может быть, может быть, – согласился хоббит. – Так и время быстрее идет, когда спишь. А то ведь я жду не дождусь, когда мы достигнем Лунной гавани, из которой я прямиком отправлюсь в Хоббитаун. А сейчас бы я с большим удовольствием чего-нибудь съел.

– Вот это слова настоящего хоббита, – воскликнул Двалин и хлопнул Бильбо по плечу. – Узнаю старого друга.

– Вот теперь видно, что ты здоров, – присоединился к Двалину Балин, быстро накрывая на стол нехитрый завтрак. – С чем тебя и поздравляем. Правда ведь он здоров, Гэндальф?

– Возможно, – ответил маг. – Если ночью мы были свидетелями кризиса, и он миновал, то возможно. Впрочем, время покажет.

– А я и не болел, – с набитым вяленым мясом ртом, сказал хоббит, – что это вы обо мне так печетесь?

И в доказательство своих слов Бильбо очень плотно позавтракал и к великой радости гномов не лег спать. Вместе с ними он отправился на палубу, и весь день провел на свежем воздухе. Погода была не плохая, море было спокойным, ветер не холодным. Бильбо слонялся по кораблю и заводил новые знакомства. Почему новые? Потому что обратно «Хеллуин» возвращался почти перегружен. Кроме собственного экипажа на нем еще находились экипажи «Войдрага» и «Гиллиона», кораблей, которые сгорели в Линдоне во время нападения иссури, диких слуг Черной королевы и двадцать воинов с них же. Из семидесяти участников экспедиции на Забытый запад назад возвращались только тридцать. Вот почему «Хеллуин» шел хоть и на всех парусах, но почти вдвое медленнее, чем прежде, хотя иногда, чтобы ускорить путь, воины садились на весла, и корабль летел как стрела.

Однако, несмотря на перегруженность, хоббит, гномы и маг продолжали жить в отдельной каюте, и этого их права никто не пытался оспорить.

Вечером Бильбо поужинал вместе со всеми за общим столом, веселился и болтал без умолку. Потом вернулся в свою каюту и улегся спать.

Почти под утро гномы и маг опять проснулись от его стонов, и все, что было прошлой ночью, повторилось заново. Только в этот раз Бильбо стонал еще громче, а ломало его так, что он чуть не свалился на пол. И даже, когда Гэндальф дал ему лекарство, он долго не мог успокоиться, и магу пришлось шептать какие-то заклинания и водить над ним руками. Наконец, когда уже наступил рассвет, он затих и забылся неспокойным тревожным сном.

Утром он конечно же не проснулся, и его оставили одного в каюте. Однако в полдень Балин подбежал к Гэндальфу, который как всегда был на носу корабля. Лицо у него было очень испуганным и растерянным.

– Кажется наш хоббит сбрендил, – тихо прошептал он магу в самое ухо.

Гэндальф даже ничего не стал спрашивать и кинулся к каюте. Когда он вместе с гномом вбежал внутрь, то увидел Бильбо, который на четвереньках ползал по полу и громко стонал и причитал:

– Где оно? Где оно? Куда оно подевалось? Неужели? Не может этого быть? Украли? Украли? Украли мою прелесть?

И хоббит с душераздирающим воплем стал шарить рукой по полу, словно ища что-то. Когда он оглянулся на вошедших, взгляд у него и впрямь был не совсем разумный, если не сказать безумный.

Гномы кинулись к Бильбо. Они всего лишь хотели уложить его обратно в койку, но хоббит вдруг взвизгнул и стал вырываться из их рук. Глаза его вдруг стали злыми, как у рассерженной кошки. Он даже зашипел:

– А так это вы? Это вы украли его у меня? Отдайте сейчас же назад?

Гномы оторопели.

– Мы ничего у тебя не брали, – стали оправдываться они. – Нам нечего тебе возвращать.

Но тут Бильбо вырвался из их рук и подбежал к Гэндальфу:

– Тогда это ты! Ты взял его, Гэндальф. Зачем ты это сделал?

Маг только головой покачал:

– Лучше как следует, проверь свои карманы, господин Бэггинс, прежде чем возводить напраслину на своих друзей.

– А что ж, сейчас проверю, – злобно ответил Бильбо и запустил руку в свой внутренний карман. И тут его лицо разом изменилось. – Оно здесь! Оно здесь! Но ведь я только что не мог найти его. Обшарил все карманы, на полу смотрел.

По мере того, как Бильбо говорил, настроение его, как по волшебству переходило от яростного и злобного, к добродушному и довольному.

– А оно оказывается здесь. Здес-с-сь! Моя прелесть! И никто его не украл у меня.

– О чем это он? – Балин и Двалин смотрели на друга с открытыми ртами. Они ничего не могли понять, и надеялись, что Гэндальф им все разъяснит. Но маг ничего не стал объяснять. Он обратился к хоббиту, и голос у него был более чем холоден.

– Ну так как, милейший господин Бэггинс, ты по-прежнему будешь утверждать, что мы кое-что тебе должны вернуть?

Бильбо словно подменили. Он вдруг весь разом съежился, осунулся, опустил глаза.

– Я, я, – забормотал он, – я тут, кажется, чего-то наговорил? Но ведь я не со зла. Да, да, конечно! Простите меня. Я был ужасен. Это был не я. Просто мне видимо что-то приснилось. Ну да, приснилось. Мне приснилось, что Его у меня нет. Ты понимаешь, о чем я, Гэндальф! А потом я стал искать его, и зашли вы. Что я мог подумать?