Дмитрий Суслин - Хоббит и Гэндальф (глаз дракона)

Вскоре эльфы спели песню, вода совершила свой танец и расплескалась по каменной горе с двумя головами, и двуглав Макромант стал живым и здоровым.

– Здравствуй, Макромант! – радостно закричал гном колдун. – Приветствую тебя, мой друг.

Сверху вниз воззрился Макромант на гнома.

– Крупертроп? – пробормотал он. – Откуда ты здесь?

– Да вот, пришел спасать тебя, да сам попался в мышеловку.

– И давно мы здесь торчим?

Крупертроп обратился к Бильбо:

– Какой сейчас день?

– Пятница. Правда, я не уверен точно, но по крайней мере суббота.

– А месяц, какой? – Гном стал терять терпение.

– Месяц я знаю точно. Сейчас май.

– Это без разницы. Я наверно не правильно выразился, – недовольно сказал Крупертроп. – Какой сейчас год? Вот что важно.

– Какой год? Одна тысяча триста сорок восьмой по Летоисчислению Хоббитании, – ответил удивленный Бильбо.

– А какой это будет год Третьей эпохи?

Бильбо быстренько прибавил к хоббитской дате тысячу шестьсот и сказал:

– Две тысячи девятьсот сорок седьмой.

Крупертроп схватился за голову и удрученно посмотрел на Макроманта:

– Ты слышал?

– Да. Но что это значит?

– Это значит, что с тех пор, как мы с тобой стоим здесь, прошло триста лет!

Макромант только рот открыл.

И не только он и Крупертроп были так поражены. Другие были потрясены не менее. А были и такие, кто превратился в камень целых триста пятьдесят, а то и четыреста лет назад.

– Как же интересно все это время обходились без меня мои собратья? – в отчаянии сжал кулаки Макромант.

Вот тут и сменилась великая радость великой печалью, потому что Бильбо пришлось рассказать несчастному великану о том, что все его племя вымерло двести лет назад от Черной болезни. И другие тоже услыхали о том, что их княжества, королевства, вотчины сгинули в вихре истории, и нет больше тех, кого они так любили и покинули, и кого им уже никогда не суждено будет увидеть.

Бильбо и поющие эльфы смотрели на своих новых друзей, которых они спасли от векового плена и искренне их жалели. Только Крупертроп не расстроился.

– Я поссорился со своими соплеменниками и ушел от них. Если бы я не покинул их, они бы убили меня. А так, теперь мне нечего больше опасаться. Так что расстраиваться я не намерен.

Зато Макромант рыдал во весь голос и даже не пытался скрыть своего горя.

– Что же мне теперь делать? – вопил он. – Как я буду жить? Какой я теперь король после всего этого? Как можно быть королем без подданных? Кого я теперь буду опекать? Для кого буду рубить быстрорастущие деревья? Какой теперь от меня прок?

И тут Бильбо подпрыгнул. Он вдруг вспомнил, что кроме них в этом подземелье где-то рыщет кровожадная Веннидетта.

– Ты не прав, король Макромант! – закричал он. – Ты нам очень нужен, потому что все мы находимся в страшной опасности. В любую минуту сюда может прийти драконша Веннидетта!

– Как драконша? – воскликнули хором Крупертроп и Макромант. – Разве мы не спрятали ее в Свелингтонской пещере?

И тут Бильбо пришлось быстренько рассказать обо всем, что случилось за последнее время, о том, как крумлины поселились в Свелингтонской горе и случайно разбудили драконшу, и как она прилетела сюда, чтобы добыть Око Дракона.

И тут все вспомнили про глаз дракона и сильно взволновались.

– Оно тоже сейчас прилетит сюда и снова всех нас заколдует! – закричали гномы, эльфы и люди. – Быстрее надо уходить отсюда.

– Ну, глаз дракона нам не опасен! – успокоил всех Бильбо, хлопая рукой по мешку, где он находился. – А вот от драконши надо и впрямь уносить ноги. И все стали собираться. Хотя собирать было нечего. Ни у кого при себе ничего кроме оружия не было.

Вскоре караван из тридцати гномов, девяти эльфов (не считая тридцати поющих эльфов, которые летели впереди всех и освещали дорогу) двадцати человек и одного двуглава потянулся к краю грота, где чернели выходы в Лабиринт Подземелий.

Впереди всех шли Бильбо и Крупертроп. Хоббит разговаривал с колдуном гномов. Он рассказал ему про Гэндальфа и попросил помощи.

– Сможешь ты мне помочь разыскать его в лабиринте? Один я на это не способен.

– Но у тебя же есть альтасар, – удивился Крупертроп.

– Что в нем толку?

– Как что? У него ведь нюх такой сильный, какого нет ни у одного существа на земле. Дай ему понюхать что-нибудь из вещей твоего друга, и он, уверяю тебя, приведет к нему.

– Ты уверен?

– Эльфийские собаки могут найти что угодно.

– Это верно, – подтвердил Радринор, который шел неподалеку от Бильбо и держал за руку Зелендила. – Биинор найдет господина Гэндальфа. И только он сможет это сделать.

Обрадованный Бильбо тут же подозвал себе Биинора. Альтасар подбежал к нему, радостно махая хвостом. Хоббит сунул ему к мордам походную сумку Гэндальфа, в которой хранился драконий глаз.

– На, нюхай, – сказал он.

Биинор сначала фыркнул, потому что ему очень не понравился запах, который шел из сумки. Но потом он понял, что ему надо искать другой запах, а не запах Ока Дракона, и его носы зашевелились, внимательно изучая запах Гэндальфа.

– Ты можешь найти его? – спросил Бильбо.

Биинор кивнул и потянулся к узкому туннелю.

Хоббит обрадовался:

– Правильно! – именно сюда мы тогда и вошли. Я помню этот камень, похожий на голову орка.

Бильбо радостно улыбнулся. Но не все разделяли его радость. Макромант в растерянности смотрел на вход в туннель, который был ему по колено и чесал головы.

– Сдается мне, – наконец произнес он, – что сюда я не пролезу. Мне нужен другой ход.

И тут все опять призадумались. Видя всеобщую растерянность, Бильбо предложил разделиться на два отряда.

– Я возьму с собой несколько поющих эльфов, потому что только они могут заставить танцевать волшебную воду, Альтасара, потому что только он сможет найти Гэндальфа, и Крупертропа, потому что только он сможет добраться до моего друга сквозь завал. А остальные пусть идут с Макромантом большой дорогой.

Так и порешили.

Нужно сказать, что наш мистер Бэггинс сильно воодушевился после всего случившегося. Воодушевился и воспрянул духом. В сердце его крепко поселилась надежда. Надежда, что он сможет выручить друга из беды. О том, что он должен расправиться с драконшей, Бильбо совершенно забыл. Вернее не забыл, а просто отодвинул эту мысль на задний план. А если сказать еще точнее, то хоббит рассуждал следующим образом.

– Если я сейчас свяжусь с Веннидеттой, – говорил он сам себе, – то совершенно неизвестно, что из этого всего получится. А скорее всего, ничего хорошего. Я ведь всего лишь маленький безобидный хоббит. Ну где такому сражаться с великаншей драконшей? Я и с собакой драться не посмею, что уж говорить о змеюке длинной в четверть Хоббитауна, да еще и изрыгающей адское пламя из своей зловонной пасти. Да она меня изжарит, а не изжарит, так раздерет на кусочки и отнимет у меня свой драконий глаз, будь он неладен! Так что остается мне одно. Найти Гэндальфа, расколдовать его, а там пусть он сам думает, что делать с этой штуковиной, которая лежит в мешке, что висит у меня за спиной, и с этой сумасшедшей драконшей. Да битвы с драконами это не для меня. Как-нибудь обойдусь без этой почетной миссии. Пусть волшебники да богатыри этим занимаются.