Дмитрий Суслин - Хоббит и Саруман (возвращение)

Урх задумался. Ему очень не хотелось отпускать Бильбо на волю, но и терять все свое золото, которое досталось ему от предков, тоже было жаль.

А Бильбо решил развеять его сомнения.

– Вообще-то нет более скучных существ, чем хоббиты, – вкрадчивым голосом сказал он. – Они самые злостные молчуны, и, бывает, одного слова за полгода не вымолвят.

– За полгода? – изумился урх.

– За полгода. А я могу молчать и год. А раз мне даже три года довелось молчать, это было, когда я потерял свою любимую меховую рукавицу. Вообще-то я часто теряю разные любимые вещи.

– Кошмар! – изумился урх. – Нет, такой скучный и молчаливый слуга мне не нужен.

– И игр я никаких не знаю, – продолжал Бильбо. – А еще мы спим всю зиму и всю осень, а весной и летом для сна нам нужно по шестнадцать часов в сутки.

– Ужас! – закричал урх, который все больше и больше жалел о своем золоте.

– А сколько нам требуется еды! – воскликнул Бильбо, поглаживая себя по животу. – Просто и говорить не приходиться. В сутки мы должны шесть раз полноценно покушать, и раз двенадцать перекусить.

Скажем честно, что в этом Бильбо почти не погрешил против истины. Он говорил урху самую настоящую правду.

Это все и решило. Видимо у урха с провизией было не очень, потому что, когда он услыхал речь Бильбо, про то, что ему надо есть шесть раз в сутки, да еще двенадцать раз перекусывать, он даже ничего сказать не смог, только подпрыгнул на месте, вырвал из головы порядочный клок шерсти и затопал ногами.

– Из этого я могу сделать вывод, что наша сделка по поводу найма меня на службу не состоялась, – сказал с глубоким удовлетворением Бильбо. – Не так ли?

– Так, – прохрипел урх. – Я решил тебя не нанимать, а показать тебе выход и отпустить с миром.

– Меня и моего пса, – добавил Бильбо.

– Только тебя, – заупрямился урх. – Пес ведь не участвовал в нашей сделке.

– А это уже называется жульничеством! – воскликнул Бильбо. – Тогда, я так уж и быть, остаюсь у тебя на службе. Итак, что у нас сегодня на ужин? Я страшно проголодался.

– Хорошо, хорошо! – замахал руками урх. – Пусть будет по-твоему. Забирай и пса. На здоровье! В конце концов, он наверно ест не меньше тебя.

– Пожалуй ему на прокорм надо втрое больше, чем мне, – заметил Бильбо. – Три головы, как никак. А значит и три желудка.

– Три желудка! – ахнул урх. – Возвращайте мне мое золото, и проваливайте отсюда оба, дармоеды!

Чего, собственно говоря, и добивался почтеннейший Бильбо Бэггинс эсквайр. Урх отцепил Биинора от цепи и показал Бильбо выход. Огромный круглый голыш послушно отъехал в сторону, когда урх нажал на него. Но прежде, чем выпустить друзей наружу он потребовал вернуть ему золото.

– Ах золото! – закивал головой Бильбо. – Я его спрятал в яме, чтобы ты его у меня не отнял. Ты найдешь ее под трещинкой в том самом месте, где я принимал от тебя аванс.

Урх почесал макушку, после чего подозрительно посмотрел на пустой капюшон хоббита, и вдруг рванулся обратно.

Уже снаружи на свободе до Бильбо донесся его возмущенный голос:

– Обманул! Обманул проклятый хоббит!

– Ну почему сразу обманул? – не согласился с такой формулировкой Бильбо. – Перехитрил! Так мне больше нравится. На то я и Взломщик.

Биинор ласково лизнул хоббиту руку сразу двумя языками.

– А вон и наши друзья! – обрадовался Бильбо, когда увидел, как Лунолик и Солнцедар бегут к ним из-за холма.

После таких приключений нашим друзьям понадобилось время, чтобы прийти в себя и немного отдохнуть и обдумать свои дальнейшие действия.

Эльфы решили держаться подальше от болота. Хотя Бильбо предпочел бы быть подальше от холмов, под которыми жил обиженный и обманутый им урх. Мало ли что он может придумать?

– Мы ведь все равно пойдем через болото, – стал он убеждать эльфов, – зачем же нам от него удаляться. А среди холмов водятся квакши. Они могут на нас напасть, или урх приведет своих сородичей.

– В общем, – подытожил его слова Радринор, – опасности со всех сторон.

И все же эльфы решили послушать хоббита и не отходить к холмам. Во всяком случае, днем.

– Но ночью нам все же придется туда пойти, иначе вторую ночь около топи мы можем и не протянуть.

Бильбо только вздохнул. Не нравилось ему все это.

Но все-таки отдых им был необходим. Чувствовали все себя отвратительно, а Гилион и вовсе заболел, что с эльфами случается крайне редко. То ли от потрясения, которое он испытал, то ли на него подействовал яд болотного червя, но только он весь покрылся красными пятнами, стал тяжело дышать, а потом лег не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой. Эльфы принялись его лечить. А Бильбо, который устал, может быть и побольше других, лег на землю, завернулся в свой плащ и крепко уснул.

Вечером его разбудил Радринор. Эльфы собирались в пусть и сворачивали лагерь, чтобы уйти на ночь к холмам. Бильбо встал, потянулся и присел к догорающему костру. Эльфы дали ему ужин, и хоббит поел без всякого удовольствия, чему очень удивился.

– Неужели дела совсем плохи? – спросил он сам себя. – А что дружище Гилион? Ему стало лучше?

– Ему лучше, но идти он еще не может, – ответил Лунолик. – А как ты себя чувствуешь, Бильбо?

– Хуже не бывает! – пожаловался эльфу хоббит. – Полное отсутствие аппетита. Наверно на меня так действует это место. Не нравится оно мне. Ох, не нравится! Скорее бы унести отсюда ноги. А то ведь, сколько всего уже было за совсем короткое время.

– Да, – согласился с ним Лунолик. – Место и впрямь гиблое. Завтра утром мы пойдем через топь, и, глядишь, дня через три доберемся до болотной ведьмы. А там мы все или погибнем, или… Но, думаю, все будет хорошо. А теперь собирайся, мы уходим отсюда.

И отряд из шести эльфов, одного хоббита и одного эльфийского пса отправился к холмам, где и провел всю ночь.

К счастью, опасения Бильбо не оправдались, и ночь прошла вполне спокойно. Сам хоббит не спал первую половину ночи, потому что выспался днем, и поэтому дежурил с часовыми. Сначала с Солнцедаром, потом с Радринором. Он сидел с ними у костра и прислушивался к каждому шороху. Ему все казалось, что сейчас появится урх, и он постоянно вытаскивал из ножен кинжал и поглядывал не его лезвие; не светится ли оно. Но кинжал был безмолвен, и постепенно Бильбо успокоился. Он следил за спящим Гилионом, которого эльфы накануне напоили целительным отваром из цветов и трав, и за Зелендилом.

За принцем эльфов всегда приходилось присматривать особенно тщательно, потому что он в любой момент мог встать и пойти куда-нибудь или сделать что-либо подобное. Мало ли что могло прийти в его безумную голову?

Солнцедар, в отличии от большинства эльфов, оказался молчаливым и замкнутым, лицо у него было суровым и строгим, хотя все равно оставалось прекрасным. И строгость эта оставалась даже, когда он смеялся. Что говорить, Бильбо даже слегка побаивался этого больше похожего на рыцаря, эльфа, который поднимал свой огромный меч, словно это было птичье перо. И уж тем более не осмеливался он соваться к нему с разговором. Зато Радринор был самым настоящим эльфом. Он всегда был весел и приветлив, смеялся и пел, как это полагается всем эльфам, любил собирать цветы и плести из них венки. Только изредка его лицо омрачалось тревогой. Это случалось, когда ему приходила в голову мысль о том, что им не удастся расколдовать Зелендила. Но затем уверенность вновь вселялась в его душу, и эльф снова становился весел и светел, и волосы его переливались серебром. Странствующие эльфы самый оптимистичный народ во всем Средиземье. Не зря они уже столько столетий ищут свою новую землю и полны решимости найти ее. Любой бы другой народ на их месте давно бы уже отчаялся и поселился бы там, где придется. Радринор был им под стать. Самый что ни на есть странствующий эльф. С ним Бильбо очень любил поболтать вечерком после ужина. Радринор был отличным и приятным собеседником и великолепным рассказчиком.