Елена Плахотникова - Ларт Многодобрый

Тут, возле Дороги, хватает мертвецов, которых некому было сжечь. И колдовских местечек в избытке. И амулетов, спрятанных или потерянных. Останется труп возле такого места или амулета – и получается зомби какой-нибудь, а то и демон, который только и ждет подходящего момента, чтоб вселиться в чужое тело.

Вообще-то в такие басни я верю с трудом, но Марла сказала, что видела неупокоенных и даже сражалась с одним. И без помощи колдуна не справилась бы. Другого колдуна она тогда сопровождала, не Асса. И молодая была, глупая: полезла в битву с тем, кого ни мечом, ни когтем не убить. Мертвых труднее уничтожать, чем живых.

– А почему я ни разу не видел этих… оживших?..

– Потому что ты везучий. И глупый.

– Почему это?!

– Пушистый, ты делишься своим везением с другими. А везение…

Оказалось, что, пока меня не было, караван угодил под лавину.

«Горы стонали и дрожали, камни падали на Дорогу, прыгали под ноги поалам…»

Не ожидал, что Марла умеет так красиво говорить.

Когда надо, поалы способны бежать очень быстро. Двух или трех последних побило камнями. Сильно, но не насмерть. Они смогли доковылять до привала, а там их пустили на мясо. Повезло, одним словом. Не тем, прирезанным, ясное дело, а всем остальным. И они почему-то решили, что это моя удача защитила караван. Даже без меня. Такой вот я сильный и везучий. А другому каравану придется искать обход или разбирать завал. Теперь, когда я вернулся… короче, все будет хорошо и еще лучше. Все это знают и любят меня больше, чем свою мамочку. И будут любить до самого конца Пути. Если удача от меня не отвернется.

Вот так я и узнал, какой я мудрый и отважный. Самым последним, кстати, узнал. Вроде бы гордиться можно. А я чувствую себя дурак дураком.

Каждый живет среди тех кошмаров, какие может себе придумать.

Так заявил Пал Нилыч, когда я рассказал ему одну прикольную историю.

Дело было еще в первые месяцы моей ординатуры. Работала в нашей бригаде одна баба. Не баба даже, а сплошное несчастье. Она постоянно ругалась в транспорте, ей регулярно резали сумку, в которую она только-только положила деньги или банковскую карточку, ее родных и близких грабили в подъезде, насиловали в лифте, сбивали на тротуаре… Короче, совсем не скучная жизнь у людей. И каждое мое дежурство начиналось с рассказа о новом несчастье, случившемся с очередным родственником Степаниды Ивановны. С такими смачными и жуткими подробностями, хоть в книжку записывай. Да еще у этой Степаниды был хорошо поставленный голос драматической актрисы, и им она пользовалась без зазрения совести, так что после такого «выступления» женская часть бригады успокаивала нервы валерьянкой, а мужская – крепким кофе и сигаретами. Сначала я думал, что старшая медсестра живет в зоне боевых действий. Очень уж ее рассказы напоминали репортажи с линии фронта. Или родственники у нее там, а она к ним в гости часто приезжает. А потом мне стало не до Степаниды: я познакомился с Дашкой из кардиологии и свою порцию кофе и болтовни стал получать этажом выше. Пару раз привел Дашку домой. А чего не привести? Вечер свободный, а она мне кофе с домашним пирогом предлагает. На завтрак. Жила Дашка, правда, далековато, но маршрутки в ее глухомань бегали регулярно. А на старом кладбище, мимо которого приходилось идти, было тихо и спокойно, как… ну как на кладбище. Даже в ночь полнолуния никто там не выкапывался из могил и не надкусывал шатающихся романтиков. Дашка говорила, что тише и спокойнее ее района нет во всем городе. Можно, мол, свободно идти поздно вечером или рано утром, и все нормально будет. А если надо сократить путь, то и через кладбище пробежаться не беда. Короче, смелая девка мне попалась. Без этих визгов-обмороков при виде мухи в стакане. Но Дашка называла себя трусихой. Боялась она – кто бы мог подумать? – мороженого! Шоколадного. Я уж и не знаю, как эта фобия называется.

Началось это у нее несколько лет назад. Еще на первом курсе, когда она торопилась на свидание в белом платье. В чужом, кстати. С трудом выпрошенном. Счастливая и сияющая бежала, а в нее врезался какой-то карапуз. Сама Дашка высокая, да еще платье широкое, длинное и прозрачное, вот малец и не заметил ее. Решил, наверно, что новый аттракцион на площадке появился: пробеги под аркой, называется.

Выпутывали зареванного детеныша в четыре руки. А чего его мамаша наговорила в процессе Дашке!.. Короче, свидание накрылось. Для полного счастья руки и физиономия мальца оказались перемазаны шоколадным мороженым. С того дня Дашка не ест его и не выходит в белом на улицу. Еще она твердо решила, что свадебное платье у нее будет розовое.

Смешная в общем-то история. Если случается с кем-то другим.

Потом я выяснил такое, что ржал полчаса и не мог остановиться. Дашка обиделась, думала, что я хохотал над ней, а я совсем из-за другого. Оказалось, Дашка Мышкина и Степанида Ивановна живут в одном районе! И даже в соседних девятиэтажках.

Так что каждый боится своих кошмаров…

Вот и я смотрел на Дорогу, на булыжники в траве – последний «привет» гор – и пытался понять: чего здесь страшиться? Ни тебе психов на мотоцикле, ни перевернутых бензовозов, ни надписей: «Частная собственность, охраняется минометным расчетом»… Короче, тишь да гладь, только от скуки подыхать. Третий день как я вернулся к каравану, а кажется, что третий год. Утром «встать!», вечером «лечь!» – и в промежутке ничего интересного. Устал я от этой рутины. «Степь да степь кругом…» хороша только первые пять минут. А потом… хочется чего-то другого. Высокого или глубокого. Ну на крайний случай, мокрого и светлого.

Вот только никто, кроме меня, не страдал от однообразия. Наоборот. На каждом привале я слышал от Первоидущего: «Хорошо шли, быстро. Пусть и дальше так будет». И улыбался моему: «пусть будет», словно мои слова чего-то значили.

А вечером Марла сообщала, что день прошел хорошо, потому как спокойно. Хотя эти места считаются очень даже опасными. Вот после Умтахо… И жара Марлу не доставала. «Жара не копье – потерпеть можно», – говорила эта неутомимая. Я б и терпел, если б в комплект с терпением входили гамак, кондиционер и чего-нибудь прохладительное. Но, к сожалению…

В горах жара не так донимала, а выбрался из них – и будто на сковородку попал. Только ночью, уже после Санута, становилось прохладнее. На пару часов всего. Вот я и заказал Мальку легкую одежду, питье и опахало.

С одеждой и питьем проблем не возникло. Но опахала не нашлось.

Блин, с каким нищим караваном я связался!

Спросил у Марлы веер, ну она и передала мне… боевой. Я чуть пальцы себе не отрезал! Когда им воспользоваться решил. По назначению. Спасибо Крант рядом оказался, быстро забрал опасную игрушку.