Елена Плахотникова - Ларт Многодобрый

– Ну и какого?.. – спрашиваю его.

Он шмыгает носом.

– Всегда со мной так. Оторвусь от земли и… Проклятие какое-то на мне, – тяжело вздыхает.

От него воняет кислятиной. Протягиваю пиалу белого. Пусть хоть рот промоет. А коль опять блевать вздумает – рулмину не так жалко, как красное.

– Ну на реке я тебя видел… А как на море?

– Только взойду на корабль, и сразу проклятие находит меня. Самые сильные амулеты не помогают. – Колдун качает головой и тут же прижимает руку к животу. Меченый быстро отодвигается. На всякий случай. Но его сосед не торопится; задумчиво прислушивается к чему-то, гладит свое пузо.

Да не-э, обойдется. Это дело или сразу, или вообще не будет.

– Вестибюлярка, Асс, у тебя слабая.

– Что у меня?.. – Он смотрит на меня большими глазами, но уже не такими круглыми.

– Укачивает тебя, говорю. Вот и все проклятие.

– А снять его можно?

– Тренировками. Долгими и упорными. Многим помогает. Но не всем, предупреждаю сразу.

– А мне поможет?

– Не знаю. Пробовать надо.

– А что надо делать?

– Про «что делать» потом поговорим. Сначала про костер мне расскажи. Знаешь, чего туда попало?

– Знаю. – Энтузиазма у колдуна сразу поубавилось.

– Ну и… – приходится ускорять процесс. А то ведь до утра тяжелые вздохи слушать будем.

– Дерево драбл попало.

– Что, целое дерево?

– Нет. Только веточка. Тонкая.

– Угу. Веточка… И драбл всегда так взрывается?

– Не знаю.

– Как это «не знаю»?..

– Драбл не бросают в огонь.

– А куда его бросают?

– В вино.

– Зачем?

– Чтобы быстрее заснуть.

– И видеть сладкие сны… – Это я пошутил, но по тому, как заерзал коротышка, понял, что попал в точку.

– Да, видеть, – шепотом признается он, наклоняясь в мою сторону.

Хорошо хоть вином от него несет. Мы и так негромко говорили, а тут уж совсем на интимный шепот перешли. Наверно, очень уж сладкие сны дарит этот драбл.

– Что, целый прут так и бросают?

– Нет. Только две крошки.

– Асс, не заметил я, чтобы драбл крошился.

– Он не крошится. Пилится. Особым ножом. И очень медленно.

– А сломать?

– Ни сломать, ни отрубить. Драбл крепкое дерево. Очень крепкое.

– А как же я его сломал?

– Не знаю. – И грустно так вздохнул. Будто его последней радости в жизни лишили.

– Ну ладно, к черту его крепость!.. Ты вот что мне скажи: как этот драбл возле меня оказался? Твой, кстати, драбл!

За спиной наметилось шевеление.

– Подожди, Крант. Пусть сначала ответит.

Рыжий сжимается чуть ли не вдвое. Втягивает шею. Как черепаха. Только вместо панциря – халат. Голос сипит и прерывается…

– Я… я уронил его. Случайно… Когда беседовал… С уважаемым Крантом.

Ты его хоть «уважаемым», хоть «горячо любимым» называй, вряд ли что-то изменится.

– Уронил, значит?..

– Да.

– А я, значится, поднял?..

– Да.

– И стал крутить в руках?..

– Да.

– А ты, значится, ничего не сказал. Не захотел.

Колдун опять кивнул головой, как кивал уже несколько раз, и тут же лязгнул зубами, останавливая очередное «да».

– Я… я не успел!

– Неужели?..

Вкладываю в вопрос побольше недоверия. Хотя куда мне до Ларки? Вот уж кто виртуоз! Когда она говорит свое «неужели?» – в собственном имени начинаешь сомневаться.

– Не успел! – Голос у рыжего срывается.

– Я люблю сидеть у костра. Подбрасывать в него ветки. Ты это знаешь. Осталось подсунуть мне драбл. И не успеть сказать, что он взрывается в огне. Очень удобно. И… некого винить.

Я смотрю на огонь и разговариваю с ним. Спокойно так. Ни злости, ни раздражения. А коротышку почему-то трясет. Видно мне краем глаза. Остальные молчат и не двигаются. Нагнетают обстановку.

– Так было дело, Великий и Непогрешимый?

– Нет, не так! Не так! Не хотел я твоей смерти!..

– Ага. Не хотел. Потому что ты очень любишь меня.

Колдун вздрагивает, крутит головой. Словно горло ему пережало, – воротником, в котором его шея торчит, как градусник в стакане. Скажи колдун «да», и это будет ложь, известная всем, даже камням под нами. Скажет «нет», и Крант его на куски порвет. За покушение.

– Потому что драбл стоит десять сабиров! – вскрикивает Асс. В его голосе страх перемешался с обидой.

– Так уж и десять?

– Девять. – Страха становится меньше.

– А если поторговаться, так и за восемь можно купить?.. – Молчаливый кивок. – Или за семь?..

– Нет! За семь он не продал. И проклятия не испугался!.. – Вот теперь в голосе только обида.

Первоидущий прикрывает рот рукой. А глаза щурятся. Как от дыма. Или от смеха.

Все-таки восемь квадратных это не слабые деньги. Пару сезонов на них можно жить. Не голодая. И не скучая. А если быть чуть скромнее, то и на три хватит. И все это богатство в огонь. Одним махом. Абыдно. И на компенсацию надеяться глупо.

Короче, поверил я этому убогому. Не станет он столько тратить, чтобы сделать мне кузькину мать. Удавится скорее. Если не сможет подлянку такую придумать, чтоб чужими руками меня… И на халяву. А еще лучше, чтоб доплатили. Ему. И побольше.

Хотелось бы посмотреть, как он продавал меня шаману. Наверно, и в некрологе столько хорошего обо мне не скажут.

– Шаману тоже обо мне разболтал?

Можно было и не спрашивать. Кто же еще?

– Он знал, что ты с нами! Еще до нашего прихода знал!.. Он же шаман этой земли!

– Ну да. И камни нашептали ему, какой я великий лекарь…

– Никто не шептал! Он сам… Только посмотрел, и все понял.

– Чего понял?

– Не знаю. Он шаман…

– А ты колдун. Вроде как.

– Да. Я колдун! И я могу то, что ему не по силам!

– Ну а он то, чего не можешь ты. Так?

Коротышка замолчал. Глянул на костер и тут же отвернулся. Не любит он смотреть на огонь. И на воду тоже. Все с песком и камешками возится. Гадает он так типа…

– Ладно, пойду к шаману. Узнаю, чего ему от меня надобно. Реально. И в мелких подробностях.

– Удачи, – говорит Марла. – И береги задницу. Хотелось бы за нее еще подержаться.

Научилась. У меня. Плохому. Быстро это она.

– Постараюсь, – отвечаю. Не оборачиваясь. Знаю, что и так услышит.

Крант идет за мной. Не шуршит, не дышит. Умеет он становиться тенью. А попробуй вечером тень разгляди. Без света. Даже если знаешь, что она есть. Даже если это твоя собственная тень.

Шамана я нашел быстро. А чего его искать? Спросил, и показали. Вот только провожать не стали. Не ходят к шаману в гости без приглашения. Особенно ночью. Уважают. Или боятся. А может, и то и другое. Я вот поперся. Без приглашения. Бояться? Мне? Так вроде не из-за чего. Да и уважать пока не за что. Короче, познакомиться я направился. За жизнь потолковать. Да и узнать, что к чему. Все-таки не каждый день меня без меня женят.

К шаману не в пещеру какую лезть пришлось, где надпись на входе имеется: «Оставь надежду всяк…» – всего-то на горку подняться. Плевое дело! Я кочки выше видел.